– Отныне, куда бы ты ни пошел, Бо, Джо и Стальные Мускулы последуют за тобой. Ты один из тех, у кого есть задатки лидера. Стальные Мускулы, конечно, отличный боец. А вот остальные…
Стальные Мускулы действительно был прекрасным воином. Мул не только всегда исполнял свои обязанности, но и никогда не сетовал на свою долю, чего не скажешь о Джо и Бо. Животному просто было необходимо, чтобы поблизости находился и его хозяин.
Элс без особого труда представил, как интриганы подобные эр-Рашалу ал-Дулкварнену из кожи вон лезут, дабы создать расу воинов столь же спокойных и сговорчивых, как любимец Джо.
А разве ша-луги не были похожи на мула? Стальные Мускулы стал бы идеальным воином-рабом. Не таким эгоистичным, как Элс Тэг, который постоянно думал исключительно о своих интересах.
Пинкус, у меня появилась свежая идея. Вместо того чтобы беспокоиться о всякой ерунде, может, подумаем, как выбраться отсюда живыми?
– Черт, Пайп, не волнуйся. В данный момент все так плохо что, поверь моему слову, в скором времени наше положение изменится в лучшую сторону. Именно так заканчиваются все истории Пинкуса Горта.
Глава 16
Андорэйцы и резня у Черной горы
Кровь и смерть окружили андорэйцев. Конекийцы застали их врасплох. Но Шэгот и его товарищи находились в чужом времени, а потому все происходящее вызывало у них только удивление.
Андорэйцам пришлось признать, что они попали в мир, где внуки тех, кого им приказали вернуть в Скогафиорд, давно уже скончались в силу своего преклонного возраста. Андорэйцы повсюду наталкивались на доказательства, подтверждающие эту истину. Они никогда не принадлежали к войску арнхандеров. Их, конечно, терпели, однако арнхандеры воспринимали Шэгота и его товарищей как каких-то прилипал, которые докучают острозубым акулам.
С того дня, как андорэйцы вернулись в мир живых, их неизменно преследовали неприятности.
Что касается убийства Эрифа Эрелсона, Шэгот все больше и больше верил в то, что за ним стояли сами боги. Смерть полководца сыграла им на руку. Однако Грим не поделился догадками со своими товарищами. Его слова могут услышать Помощники Ночи.
Шэгот не имел ни малейшего представления, что он должен делать дальше. Грим лишь знал, что все поймет, когда наступит время.
Шэгот сомневался в тех выводах, которые сделал, исследуя свой внутренний мир. Его поражала глубина собственного цинизма.
Остальные члены отряда блуждали в потемках. Им оставалось лишь следовать за Шэготом, защищать его и надеяться что когда-нибудь они поймут, как им следует действовать дальше. Но восторга от возложенной на них миссии товарищи не испытывали.
Когда войско арнхандеров вошло в ущелье внизу Черной горы, расположенной в округе Штайгфайт, друзья Шэгота перестали проклинать свою судьбу. Они даже не разговаривали со своим лидером. Андорэйцы просто брели вперед, подчинившись воле богов, и с полным безразличием взирали на окружающий их мир, который не проявлял к ним никакого сочувствия.
Занятые собственными мыслями андорэйцы не успели как следует удивиться, когда на них налетели конекийцы.
– Они нас не видят, – заметил Шэгот.
Он оказался прав. Нападавшие пробегали мимо андорэйцев, не замечая их. Это длилось до тех пор, пока шайка под предводительством Шэгота не ринулась к деревьям, откуда вдруг неожиданно появились новые конекийцы. Их атаковала пара пехотинцев. Свэйвар и Финбога почти случайно отправили воинов на тот свет.
– Не двигайтесь, – приказал Шэгот. В их сторону направлялись еще несколько солдат. Но когда андорэйцы застыли, конекийцы тут же потеряли всякий интерес к этому направлению.
– Похожи на старого Трига, – изрек Холгрим. – Он всегда забывал, что собирался делать.
– Пойдемте. Они не смотрят сюда, – сказал Шэгот. Андорэйцы прошли около восьмидесяти футов, когда их атаковал одинокий всадник в тяжелых доспехах. Сигурдон метнул в него топор.
Пока кавалерист отражал удар, Шэгот при помощи двуручного меча перерубил лошади передние ноги, и та завалилась на землю. Товарищи Грима убили всадника, прежде чем он упал.
Методом проб и ошибок андорэйцы наконец сообразили, что короткие перебежки в двенадцать ярдов за раз, чередующиеся с моментами бездействия, позволяют им двигаться, не привлекая внимания нападавших.
– Грим, если тебя волнует мое мнение, то все это чертовски похоже на колдовство, – сказал Свэйвар.
– Которое оберегает твою вонючую задницу, не так ли? Как только мы доберемся до скал, то сразу же затаимся, покуда все не закончится.
Было ясно, кто одержит победу в этом сражении, которое больше походило на бойню.
На поле битвы все стихло. Конекийцы перестали грабить мертвых и добивать раненых. Теперь они пытались осознать ужас, который сами же и сотворили. Им это было куда сложнее, чем людям, которые жили в то время и в том месте, где родился Шэгот. Конекийцы ни разу не принимали участия в сражениях, они лишь слышали, как о них рассказывают отважные юноши, которые воевали в Святых Землях.
– Что будем делать, Грим? – поинтересовался Свэйвар.
Шэгот не знал. Боги не говорили ему, что произойдет сражение.
– Мне надо поспать. Я скажу вам утром. – Остальные не стали его ни о чем расспрашивать. У всех свои странности.
Андорэйцы побывали на небесах, и что самое удивительное, вернулись на землю.
А может, они побывали и не на небесах.
Впрочем в этом мире не стоило пренебрегать любыми предположениями. Сначала землей управляли боги, потом их место заняли люди, которые воссоздали образы древних небожителей.
Победители сражения удалились с поля боя. Уцелевшие арнхандеры и Грольшахи исчезли еще раньше. Шэгот и его товарищи воспользовались возможностью взять все, что могло им в будущем пригодиться.
Они практически ничего не нашли.
– Так, куда же мы все-таки направляемся, Грим?
– Назад. Нам придется держаться подальше от людей.
– Кто такой убийца богов? – поинтересовался Холгрим после того, как Шэгот поведал друзьям, что привиделось ему во сне.
– Не знаю.
– Ну и как же мы тогда поймем, что это именно он, когда встретим?
– Не знаю.
– Все это похоже на долбанную мозаику, Грим.
– Знаю.
– И все ответы мы получим в месте, которое называется Брос?
– Если Древние не передумают. А теперь, черт бы тебя побрал, заткнись. Нам предстоит долгий путь. И мы должны не попадаться на глаза местным жителям.
– Это еще почему?
– Древние не хотят, чтобы кто-нибудь заметил нас. Они не объяснили мне, почему именно. Обычная дребедень. Вероятно, мы должны трепетать от восторга, когда нас используют как свору гончих.
