Этой ночью жители Святого Юлия заснули с уверенностью, что в их тихом поселении будут приняты важные решения.
Официально собрание истинных началось в середине второй недели Мантаны. Всего на нем присутствовали двадцать четыре человека. Они ужасно утомили жителей деревни. Получая неплохие деньги и используя бесплатную рабочую силу, селяне сетовали на разруху.
Истинные поставили епископов в тупик, обращаясь с входящими в них женщинами как с равными.
Равноправие было частью раннего халдарского вероучения, которое подверглось изменению еще при жизни пророков-основателей.
Те жители Святого Юлия, кои не являлись мэйзеланами, разочаровались, не увидев оргий. Истинные также не проводили ночных служений, где бы они прославляли свою любовь к Ночи.
Основная сложность для броской Церкви состояла в том, что в крае Конека у каждого были друзья, родственники и соседи, исповедовавшие ересь. Любой мог случайно узреть истину. Мэйзелане и в самом деле были Искателями Света. Из-за их присутствия в землях Конека деньги текли мимо церковной казны.
Великий и епископ Сериф оказались правы.
Конек выходил из-под контроля Церкви.
Если же они попытаются уничтожить эту область, то лишь усилят распространение ереси. К тому же император Грааля воспользуется их промахом и пойдет на них войной.
Лишь немногие Истинные понимали, какая опасность таится в ереси, поэтому они и собрались в Святом Юлие.
В Антексе, где обитал Сериф, и даже в самом Бросе у Искателей были друзья. А Великий тем временем нажил себе многочисленных врагов и недоброжелателей, готовых сотрудничать с Истинными, пока патриарх не отправится к праотцам.
На совете Искателям предстояло решить, как мэйзеланам подготовиться к грядущим репрессиям.
Глава 4
Андорэй. Старейшины Скогафиорда
Старые пердуны, настолько древние, что по сравнению с ними Прародитель казался желторотым юнцом, не имели никакого права совать свои носы куда не попадя. Шэгот Ублюдок и его братишка Свэйвар не позволили бы этого даже собственной матери. Вдобавок они не выносили обидных прозвищ.
На самом деле этих двоих звали Грим и Асгрим Гримсоны. На протяжении всей своей жизни они были забияками. Их задиристый нрав подошел только Эрифу. С его смертью братья не знали, куда им податься. Старейшины решили послать их за беглецами, поскольку, если бы они ушли, не стало бы больше грабежей, бесчинств, войн, нацеленных на объединение земель Андорэя под властью одного короля. Больше не придется чествовать этих головорезов за то, что они участвовали в создании нового замечательного королевства.
Из-за своей непробиваемой тупости Грим и Асгрим не понимали, что соотечественникам не терпелось поскорей избавиться от них.
Пула, Брига, Триг, Хэрва и Виджи наконец поняли, что проповедники не имели никакого отношения к убийству Эрифа. Глупцы действительно верили в ту чушь, которую проповедовали. Поэтому они не смогли бы поднять руку даже на того, кто заслуживал наказания.
Шэгот, Свэйвар и их друзья были взволнованы. Братья уговорили Холгрима, Финбогу и близнецов Сигурда и Сигурдона из рода Торкалсон присоединиться к погоне за трусливыми зайцами с далекого юга.
Виджи, тетка близнецов Торкалсон, провела с ними конфиденциальный разговор.
Еще не рассвело, когда старлангийские мстители начали долгое восхождение по склону горы Хекла. Он пересекли ледники Лангокул, затем спустились к дороге, расположенной внутри страны. По ней шли беглецы. Только так они могли попасть на родину.
Старейшины проводили взглядом удалявшихся смутьянов. На некоторое время в их деревне воцарилось спокойствие.
Большинство старейшин не стало бы проявлять интерес к тому, кто убил Эрифа Эрелсона, если бы не появление Прислужниц Смерти. Старцы намеревались выяснить причины их вторжения в реальный мир.
Разгорелись споры. У каждого имелась своя точка зрения по поводу объединения Андорэя. В результате образовались два лагеря. Основная часть старейшин настаивала на том, что любое небольшое королевство должно оставаться независимым. Уже никто не обращал внимания на религию.
Независимость или объединение. Вот вопрос, не дававший покоя жителям Андорэя на протяжении нескольких столетий. У любого, кто едва научился ходить, уже появлялось на этот счет собственное мнение, которое часто основывалось на человеческом невежестве. Противники Эрифа называли его марионеткой Гладнера Фрисландийского, провозгласившего себя еще одним королем Андорэя. Впрочем, в этом не было никакого смысла. Эриф и Гладнер всегда ненавидели друг друга. А объединение земель Андорэя могло легко устрашить Фрисландию. Но, как известно, во время политических диспутов редко прибегают к доводам здравого смысла. Особенно когда оледенение грозит распространиться далеко за пределы северных земель. Сторонники Эрифа настаивали на том, что только объединенный Андорэй сможет пережить наступление льда.
Враги Эрифа утверждали, что все это чушь.
Старлангийцы уже прилично выпили, когда женщины, посовещавшись, решили, что Эрифа убила Кайрвала Фирстар из рода Айхольфдот. Против своей воли она стала любовницей Эрелсона, как только Эриф вернулся, разграбив нижнее побережье Сантерино, Ската и Воул. В походе отец Кайрвалы был смертельно ранен стрелой, вонзившейся в его глаз. Умирая, он попросил Эрифа взять дочь в любовницы.
Однако никто не мог подтвердить последнюю волю Айхольфа. Даже верные Эрифу союзники не верили в эту историю.
Триг предположил, не называя имен, что Эрелсона прикончил некий чужеземный правитель, который жил в Могнхане, фрисландийском городе.
Споры поутихли, когда чаши старцев наполнились элем. Затем многие заснули. Эль закончился. Все потеряли к происходящему интерес.
Внезапное появление Прислужниц Смерти так и осталось неразгаданным. В душах людей успел разрастись страх. Произошедшие события были за гранью понимания обычных людей. Жители Скогафиорда оказались не готовы. Они привыкли воспринимать то, что не понимали, как нечто, надежно скрытое в легендах.
Последним в беспамятство впал Брига. Уставившись на пламя догорающего костра, он все думал, что стал одним из тех, кого мельком упомянут в сказаниях. И на их страницах ему отведут иную, вымышленную роль.
Певец знал, как такое происходит. На протяжении всей своей достаточно долгой жизни он повидал многих людей, о которых потом слагали семейные легенды. Брига и сам был причастен к появлению сказаний. Он создавал нечто большее, чем просто доброе имя. Где-то приходилось преувеличивать, а где-то на что-то не обращать внимания. В любом случае не существовало абсолютной Истины или абсолютной Действительности. Правдой было то, что большинство мирян привыкли считать таковой. На самом деле правда опиралась на принципы равенства и демократии и не соответствовала представлениям, направленным на благо мира. Истина не учитывало того, что правильно или нужно. Абсолютная истина представляла собой опасного зверя, которого следовало держать в клетке даже в спокойные времена.
