И здесь Насмешник узнал, чего, собственно, они ждали.
Оказывается, волстокинцы ожидали очередного мятежа силуро.
Неужели Тарлсон, раскусив их планы, арестовал руководителей?
Насмешник же решил, что Тарлсон, понимая сложность своего положения, попытался действовать решительно и быстро.
Его конница ударила неожиданно и на полном скаку. Судя по тому, что на всадниках не было тяжелых лат, замедляющих движение, для знатока не составляло секрета, что это всего лишь короткий кавалерийский наскок.
Однако массированный рейд едва не принес Тарлсону полную победу. Всадники пронеслись через лагерь, сея смерть и оставляя за собой огненный след. Один отряд разгонял скот и лошадей, а другой устремился к королевскому шатру.
Насмешник, увидев во главе второго отряда Тарлсона, принялся кричать, призывно размахивая руками. Но личный отряд Водички и охрана шагана состояли из закаленных ветеранов.
Сам шаган, скорчившись у входа в шатер, что-то бормотал над тонкими струйками разноцветных дымков. Насмешник понял, что более благоприятного момента для трюков у него не будет. Толстяк включил мозги на полную мощность. Надо придумать нечто такое, за что его не убьют, если фокус не удастся.
Однако не очень расположенная к нему судьба избавила его от дальнейших мучительных раздумий.
Слепой удар умирающего копейщика прошел мимо щита Тарлсона и нашел щель в нагруднике. Вессон упал с седла, но тут же вскочил на ноги. Из его груди торчало сломанное копье.
Молодой человек, практически мальчик, на огромном сером жеребце, ворвавшись подобно урагану в гущу схватки, оттеснил волстокинцев и дернул Инреда вверх, усаживая себе за спину. Кавалеристы Тарлсона прикрыли их отход.
Через минуту все было кончено, кавалеристы налетели и унеслись прочь, подобно порыву ледяного зимнего ветра. Насмешник так до конца и не понял, кто победил. Войско Водички понесло большие потери, но люди королевы могли потерять свой символ…
Насмешник вновь занял место в грязи. Будущее казалось ему ужасно мрачным. Скорее всего он умрет через пару недель от пневмонии.
– Какой жалкий конец для великого героя прошлого, – сказал он, обращаясь к товарищам по плену, бросив хитровато-задумчивый взгляд в сторону шагана.
Подкрепление для Рагнарсона
Две сотни людей на косматых, уже готовых встретить зиму лошадях были поседевшими в боях ветеранами, холодными как сталь и спокойными как сама смерть. Ледяной ветер трепал их походные плащи, бросая в лица горсти жухлых сухих листьев и обещая ненастье ближе к вечеру. Среди всадников не было юнцов. Из-под помятых шлемов смотрели суровые лица, на которых можно было прочитать приближение осени жизни. Шрамы на лицах и на броне говорили о победах в битвах ныне почти забытых войн. Среди этих воителей, много раз смотревших в глаза смерти, не было людей неизвестных.
В юности пришли они из отдаленных земель, чтобы пройти пятью дружинами через войны Эль Мюрида, и теперь, став людьми без дома и без родины, они были обречены на вечные странствия в поисках новых битв. Перед ними, в какой-то сотне ярдов по ту сторону кавелино-алтейской границы, стояли пятьдесят вооруженных человек в одеждах цветов дома Брейтбарта. Это были вессоны-новобранцы, чьи непривычные телеса еще чесались под необношенными кольчугами.
Рольф Прешка надрывно кашлял. В мокроте оказалась кровь. Из глаз текли слезы.
– Ты в порядке? – спросил ехавший справа от него Турран.
– Все будет хорошо, – ответил, отхаркиваясь, Прешка.
Вальтер, двигавшийся слева от Рольфа, вернулся к заточке меча. При каждой остановке оселок и клинок, соприкасаясь, превращались в музыкальный инструмент, наигрывающий мелодию смерти. Взгляд Вальтера был постоянно обращен за горизонт на Восток – видимо, он видел там нечто, недоступное другим.
Прешка помахал рукой над головой.
Укрытая броней колонна зловеще зашевелилась. Наемники развернулись в строй. Шиты и мечи изготовились к бою.
Мальчишки по ту сторону границы увидели их шрамы, побитую броню и глубокие темные впадины глаз, перед которыми неоднократно проносилась тень смерти. Рекруты хоть и видели, что ветераны превосходят их числом, тем не менее не отступали.
– Мне стыдно их убивать, – заметил Турран.
– Да, это будет откровенная бойня, – согласился Прешка.
– Где их командиры? Нордмены, надеюсь, будут менее упрямы.
Зловещий звук "вжик… вжик…" от движения оселка по клинку становился хорошо слышен, когда стихали порывы ветра. Кавелинцев от ужаса била дрожь.
Рольф обернулся. Через несколько человек справа находились три старых итаскийца со щитами, на которых еще сохранился знак принадлежности к Белой дружине сэра Тари Хоквинда.
– Лотер. Нотомб. Витткинд. Подайте-ка им сигнал стрелами. Только смотрите никого не пораньте.
Те, кто сражался в Белой дружине, должны были в совершенстве владеть оружием и в том числе уметь с двух сотен шагов расщепить стрелой ивовый прут.
Все трое, степенно кивнув, слезли с седел и извлекли из хорошо промасленных кожаных футляров луки – свою самую большую ценность. Эти луки они когда-то получили из рук самого Минтерта Ренсинга – непревзойденного мастера-оружейника. Встав плечом к плечу, они, прикинув силу и направление ветра, выбрали цели.
Три стрелы, невидимые в воздухе, одновременно вонзились в головы леопардов в гербах, изображенных на трех удлиненных щитах.
Кавелинцы все поняли и неохотно начали складывать оружие.
Прешка откашлялся, вздохнул и дал сигнал к движению.
К востоку от Дамхорста они встретили группу фуражиров Драконоборца. Это были исхудавшие парни, сумевшие разжиться парой таких же тощих цыплят. Закрома уже дважды ограбленных нордменов опустели, а обирать простолюдинов Драконоборец категорически запретил. С самого Армстида Рескирд вел партизанскую войну, базируясь в лесах Боденстида, и не прекратил истреблять врагов даже после того, как те оставили попытки его поймать. Он потерял треть своих итаскийцев, но с лихвой покрыл потери, пополнив свои ряды вессонами и Марена Димура. Прешка и Драконоборец объединили силы и двинулись по караванному пути в направлении Форгреберга. Кроме армии волстокинцев, не было силы, способной противостоять их движению.
Прешку очень интересовало, где находится Браги. Согласно последним слухам, Рагнарсон обретался где-то далеко на Востоке. После озера Берберич, Лиенке и Седлмейра он куда-то исчез.
Рольф передвигался быстро, избегая стычек. Сопротивления почти не было. На лицах всех, кого он видел в городах или разрушенных замках, было написано отвращение ко всякого рода битвам. Прешка стремился объяснить, что несет мир от имени королевы. Его войско постоянно росло по мере того как обозленные, разочарованные и замороченные неразберихой солдаты бросали нордменов и вставали на сторону королевы.
