Алло! — раздался в трубке звучный женский голос.
Это говорит Инна!
Господи, что тебе от меня нужно?
Я хочу знать все! Вы сказали «а», так скажите и «б»! Что
случилось с моей матерью? Зачем вы хотели навредить своей двоюродной сестре?
Имейте в виду — я от вас не отстану, а если нужно будет, расскажу обо всем
вашему мужу. Пусть тоже знает правду. Вы ведь горой стоите за правду!
Да? — на одном дыхании выпалила Инна, сама себе удивляясь. Откуда что
взялось!
Ты этого не сделаешь! — жестко произнесла Элеонора.
Почему? Вы же сделали?
Если хоть слово вякнешь, очень пожалеешь! Так пожалеешь… всю
жизнь раскаиваться будешь! — И она швырнула трубку.
Но Инна была довольна. Ей удалось вывести из себя эту
мерзкую женщину! А угрозы ее ничего не стоят! Она сама до смерти перепугана!
Боится, что муж узнает, какая она стерва! Вот и хорошо, пусть боится, а она,
Инна, будет теперь спокойно жить, а когда вырастет, станет самостоятельной, она
спросит у папы, и он скажет ей правду!
Приняв такое благое решение, Инна купила билет в кино и не
без удовольствия посмотрела какой-то американский боевик. Правда, она не все
поняла, но это неважно… После кино, успокоенная и даже довольная, она
отправилась домой, надеясь, что Олька ей не звонила.
…А в квартире на Фрунзенской набережной полным ходом шел
ремонт. Игорь успел уже два раза покрасить потолок в первой комнате, а Оля с
Дашей красили там окно, Петька с Денисом резали и подгоняли по рисунку обои.
Даша под разными предлогами три раза звонила тете Вите, и, хотя она ничего не
спрашивала, тетя Витя всякий раз сообщала, что Юра не звонил.
И скорее всего не позвонит, — шепотом сказала Оля после
Дашиной третьей беседы с тетей Витей. — Вчера у него был порыв, а сегодня
прошел.
Знаю, — мрачно отвечала Даша.
Да ну их, они все дураки!
Похоже на то!
Время от времени к ним наведывался Мелешин. Его очень
развлекали эти ребята — такие дружные, веселые.
А бабушка у вас — просто мечта! — сказал он. — Как
из мультфильма, такая уютная.
Это не бабушка, — объяснил Стае, — просто дальняя
родственница. Но очень хорошая.
А! А бабушки нет?
Почему это? Есть! — заявила Даша. — Только она
сейчас в Австралии.
И что она там делает, в Австралии? — удивился Меле —
шин.
Гостит!
У родственников?
— У жениха! — сообщил Петька. — Это еще та
бабушка!
Надо сказать, что и Мелешин тоже нравился всей компании.
Хочу сообщить по секрету, что моя Лизавета печет там пироги!
Для вас! Два здоровенных пирога!
— А с чем? — полюбопытствовал Игорь.
— С капустой и с грибами!
Кайф! — воскликнул Стае. — Хотя с грибами я
никогда не ел! Но это должно быть вкусно!
Не то слово! — сказал Мелешин.
Василий Константинович, а вы говорили Елизавете Григорьевне…
— начал Петька.
Про мешок с дерьмом? Нет, конечно! Зачем тревожить женщину,
и потом, вы же поменяли замок, так что, надеюсь, с этим покончено. А я, со
своей стороны, послежу, кто тут сего дня вечером появится. Мне это тоже
интересно!
А когда пироги будут готовы? — довольно бесцеремонно
осведомился Петька.
Думаю, часа через два. Между прочим, советую вам сегодня
пораньше работу закончить. Вам ведь тяжелая неделя предстоит. Школа и работа!
Переутомляться не следует. Вы и так за уик-энд много успели!
А сколько нам еще осталось! — сказал Денис.
Василий Константинович прав! — заявил Стае. —
Поработаем еще два часа, до пирогов, и хватит!
Отлично! Молодцы! — заметил Василий
Константинович. — Разумные люди! А то излишний энтузиазм зачастую приводит
к большим неприятностям.
Тише едешь — дальше будешь, — подал голос Игорь.
Вот-вот! — засмеялся Мелешин. — Слушайте, друзья,
может, я могу вам чем-нибудь помочь?
Спасибо, вы и так уж нам сегодня помогли! Будь
здоров! — сказал Стае.
Ну, как хотите! Если что, обращайтесь! А как пироги будут
готовы, я вас позову!
С этими словами Мелешин ушел к себе.
До чего клевые у вас соседи будут! — заметил Денис.
Да, вроде бы ничего, — проговорил Петька, раскатывая по
полу очередной рулон обоев. — Хотя мне лично вообще вся эта история не
нравится.
Какая?
История с переездом! Жили бы себе в двух квартирах и жили,
чем плохо? Ты хоть этот год доучишься в нашей школе, Лавря?
Я вообще не буду менять школу! Мама обещала, что утром она
будет меня отвозить, а обратно я уж и сама доберусь. Теперь приличную школу,
непривилегированную, найти трудно! А мама говорит, что привилегированные школы,
как правило, очень плохие. У ее подруги маленькая дочка училась в такой школе.
Чего там только не было! И парк, и бассейн — и бабки бешеные с них драли, а
девчонка в третьем классе еле-еле умела читать.
Так, может, девчонка слабоумная? — предположил Денис.
Ничего подобного! Девчонка нормальная, совсем неглупая…
У нее родители глупые, наверное… — заметила Оля.
Нет, мамина подруга очень даже умная, это все ее муж… Он у
нее «новый русский» и все хотел школу покруче…
А теперь что?
Отдали в другую школу… Поняли, наконец, что зря бабки
платили.
Через два часа за ними пришел Мелешин и повел к себе.
Елизавета Григорьевна налила каждому по большой чашке бульона и поставила на
стол два блюда с пирогами.
Ой, как вкусно! — попробовала Даша пирог с
грибами. — Потрясающе!
Да, здорово! — сказал Петька. — Но твои пироги не
хуже!
Ты печешь пирога? — оживилась Елизавета Григорьевна.
Да! С мясом, с яблоками…
С ума сойти! Я в твоем возрасте ничего не умела! Кто же тебя
научил? Мама?
— Жизнь, — вздохнула Даша. И все расхохотались.
На пути к метро Денис сказал:
— А он умный мужик, этот Мелешин. Правильно шуганул
нас, а то и вправду отдохнуть до завтра не успели бы.
Все дружно его поддержали. Они здорово утомились за три дня.
Оля с удовольствием рассказала бабушке о ремонте, об их
успехах, о Мелешиных, о пирогах с грибами. Бабушка, правда, немного огорчилась
из-за того, что Оля отказалась обедать, но все же была рада, что внучка не
поздно явилась домой. Оля приняла ванну, заглянула в телепрограмму, в который
уж раз подивилась, отчего это по воскресеньям обычно нечего смотреть, и
завалилась с книжкой на диван. Но вдруг вспомнила про Инну и немедленно ей
позвонила. Однако услышала лишь голос Инниного отца на автоответчике. Так как
было еще рано, она оставила свое сообщение и углубилась в книгу. Часов в десять
Оля собралась лечь спать. Но в четверть одиннадцатого зазвонил телефон. Трубку
взяла бабушка.
