Да, мы сегодня так рванули! Осталось только оклеить две
комнаты и покрасить одно окно и одну дверь!
Потрясающе! Надо будет продумать, под каким предлогом мы
отвезем в отремонтированную квартиру наших шнурков!
Это еще успеется, а вот как твои дела?
По-моему, родители Инкины отпадают, но тут мы такое узнали…
И Даша рассказала Стасу о встрече с Эльгой.
Обалдеть! Никогда бы не подумал! Эльга — воровка? Не
мыслимо!
Вот и я о том же! Я столько лет ее знаю… И мама!
Ну, может быть, она не воровка вообще, а просто мы не знаем
каких-то обстоятельств; не знаем, какие у них с Норочкой были дела… А уж
предполагать, что она убийца, — это вообще черт знает что!
И я так считаю. Надо будет мне завтра с ней пообщаться…
Стае, а где тетя Витя?
Она сегодня очень устала и рано завалилась спать.
Но она не заболела? — испугалась Даша.
Нет, по-моему, у нее просто был усталый вид. Не молоденькая
все-таки.
Они выпили вместе чаю и разошлись по своим комнатам.
Утром, открыв дверь, Даша сразу же услышала из кухни: —
Офицеры, офицеры, ваше сердце под прицелом».
Тетя Витя, с добрым утром!
С добрым, с добрым, Данечка! Завтракать будешь?
Буду! А Стасик где?
Стасик поехал докупать обойный клей. Им не хватило! Из
магазина поедет прямо на Фрунзенскую. И тебе велел!
Понятно. А как вы себя чувствуете?
Нормально. Просто в такую погоду я быстрее устаю. Ненавижу
это время года. Ноябрь — самый противный месяц! Между прочим, Данечка, сегодня
здорово похолодало, так что не вздумай выйти из дома без шапки!
Тетя Витя!
Ничего не тетя Витя! Я не хочу, чтобы ты к маминому приезду
ходила вся в соплях!
Ой, ну за ней же надо еще на антресоли лезть. Там сумка с
вязаными вещами!
Ну и слазаешь — большое дело. Я вон вчера лазила и не
умерла, как видишь!
Ладно, — с грустью сказала Даша. Она не любила носить
шапку, но спорить с тетей Витей не хотелось. В конце концов, на улице шапку
можно будет снять.
Она поставила стремянку, влезла на нее и открыла антресоль.
Первое, что она увидела, был пластиковый мешок, тот самый, что вчера Эльга
Имантовна вынесла из квартиры покойной Элеоноры. Даша не поверила своим глазам.
Наверное, просто мешок такой же! Она достала сумку с вязаными вещами, вытащила
оттуда свою шапку и шарф, то и дело поглядывая на Элыин мешок. Нет, этот мешок
казался значительно больше того. Вернее, был куда плотнее набит. Ну, конечно,
тетя Витя ведь сказала, что лазила на антресоли, это скорее всего ее вещи.
Тетя Витя! — крикнула она, не слезая с лестницы. —
Тетя Витя, это ваш мешок? Что-то я такого не помню!
Этот? Нет, это Эльгин мешок!
Эльгин? А почему он тут?
Она вчера уехала и просила спрятать ценные вещи, не хотела
оставлять их в пустой квартире. А у нас почти всегда кто-то дома.
А, понятно! А куда она уехала?
Сказала, что в Турцию — отдыхать.
Больше всего на свете Даше хотелось узнать, что там, в этом
мешке. Но сделать это при тете Вите невозможно. Она закрыла антресоль и слезла
со стремянки.
Тетя Витя, а какие у вас сегодня планы?
Да никаких особенных планов нет, если прояснится, может,
пойду погуляю. А ты почему спрашиваешь?
Да нет, я просто так. Я сейчас созвонюсь с ребятами, и
поедем на Фрунзенскую.
Даша взяла трубку радиотелефона к себе в комнату, прикрыла
поплотнее дверь и позвонила Оле. Та, услыхав про пакет, загорелась
любопытством.
Дашка, надо тетю Витю как-то отвлечь!
Интересно как?
Знаю! — воскликнула Оля. — Помнишь, она говорила,
что мечтает посмотреть «Унесенные ветром»?
Нет, не помню!
А я помню! Она еще говорила: хорошо бы как-нибудь в
пасмурный денек, когда никого нет, засесть перед телевизором и без помех
посмотреть весь фильм!
Так, так, интересно! У тебя есть «Унесенные ветром»?
Нету! Но если постараться, его не так уж сложно раздобыть!
Хорошо, но она же сказала, что мечтает смотреть фильм в
одиночестве!
Не страшно! Ты дашь ей кассету и скажешь, что уйдешь через
пятнадцать минут, и пусть она смотрит себе спокойно!
Нет, не выйдет, тут надо что-то другое…
Тогда так сделаем. Мы с Петькой за тобой зайдем и отвлечем
ее, а ты тем временем полезешь на антресоли и запихнешь в Эльгин мешок
какое-нибудь барахло, а содержимое ее мешка положишь в другой…
И что?
И вынесешь его из квартиры. А мы смотаемся к Петьке, у него
днем никого не бывает…
А если Эльга там что-то придумала для проверки, лазил туда
кто-нибудь или нет, — тогда как?
Тогда я не знаю!
Вот то-то и оно! Знаешь, я сейчас звякну Петьке, он
что-нибудь придумает!
Петька просто завопил от восторга.
— Надо же, какая удача! И, кстати, Лавря, ее отъезд
более чем подозрителен! Более чем!
Вообще-то да!
Ты понимаешь, она опасается обыска! Официального или, скорее
даже, от своих же подельников!
Какие у нее подельники? — удивилась Даша.
Ну, не подельники, это я погорячился… Но муж Элеоноры, к
примеру, может обнаружить пропажу и догадается, кто тут мог побывать. Или же
Норочкины подруги, или ее матушка… Одним словом, картина преступления налицо —
кража, сокрытие краденого у ничего не подозревающих соседей… Поспешный отъезд.
Кстати, Лавря, попробуй узнать у тети Вити, не говорила ли ей Эльга раньше, что
она отдыхать собирается.
Хорошо, спрошу. Но как быть с вещами-то? Надо же туда
заглянуть. А вдруг там всего лишь какие-то любовные письма?
Любовные письма? — опешил Петька.
Ну да. А что, может быть. Представь себе, что Норочка
сказала ей, что у нее где-то спрятаны любовные письма и она не хочет, чтобы муж
их нашел, даже после ее смерти. Может такое быть? И вот Эльга их выкрала и
унесла.
Тебе бы, Лавря, любовные романы писать! На фиг ей тогда их у
вас прятать. Ведь если муж о них не знал, он никогда в жизни их не хватится.
Нет, Лавря, это негодная версия. Не думаю, что там письма. Лавря, я придумал… Мы
сделаем так… Я тебе сейчас позвоню, ты сама возьми трубку и говори со мной, как
со Стасом, а тете Вите скажи, что он просил привезти ему теплый шарф или шапку…
Поняла!
