— Следствие зашло в тупик, — пробормотал
огорченный Петька.
И тут зазвонил телефон.
Алло!
Петька! Слава богу, ты дома! — раздался голос
отца. — Сынок, будь добр, погляди у меня на столе, не забыл ли я записную
книжку? Есть она там?
Есть, папа!
Уже легче, я испугался, что потерял ее! Глянь-ка, Петруша,
там на букву «М» должен быть телефон Мирошниченко!
Мирошниченко? Ага, есть!
Петька продиктовал отцу телефон какого-то Мирошниченко.
Спасибо, сын!
Пап, может, привезти тебе книжку?
Да нет, не стоит, обойдусь! Ну, все, Петруша, мне некогда!
Расстроенный Петька сидел в кресле с отцовской книжкой в
руках. И машинально ее листал. Вдруг он буквально подпрыгнул на месте! Под
литерой «Л» черным по белому стояло: «Лубенцов В.Н.» Два номера телефона, номер
факса и адрес, но не на Селезневской, а на Ордынке. Петька не верил своим
глазам! Конечно, это запросто может быть совсем другой Лубенцов! Инициалы
совпадают! Ну и что? «В.Н.» Это может быть Владимир, Вячеслав, Владислав,
Виталий, Виктор… Да мало ли еще… «Н» — Никитич, Никодимыч, Натанович… Да даже и
Николаевич… Кстати, это может быть даже полный тезка — Валерий Николаевич
Лубенцов, но совсем-совсем другой! «Так, спокойнее, — сам себя урезонивал
Петька, — если предположить, что это все-таки тот самый Лубенцов… Значит,
отец был как-то связан с ним… Нет, не связан, а просто встречался по делам… Два
номера телефона и факс… Номера совершенно разные — 281 и 238… Разные районы.
Следовательно, один скорее всего домашний, а второй — служебный… Ага, факс тоже
281, предположим: 281 — служебный. Может быть, телефон 281 на Селезневке? Этого
я не знаю! 238 — район Третьяковской галереи — там у меня живет приятель…» И
тут он вспомнил, что у мамы есть рекламная книжка — магазины Москвы. И,
кажется, там все расписано по улицам! Где же она? Вот! Да, сейчас он все
узнает. «Итак, Селезневская улица — магазин „Богатырь“, аптека, хозяйственный…
Телефоны, ага! 281! О! Это уже больше похоже надело! Если Лубенцов работал на
Селезневке, а жил в районе Третьяковской… Неужели мне опять сказочно повезло?»
Петька дрожащими руками набрал служебный, по его предположению, номер,
начинавшийся с 281…
Слушаю вас!
Извините, это фирма «Камель»?
«Камель»? Нет, вы ошиблись, это «Родена», — ответил
звонкий девичий голос.
Извините, пожалуйста, вы на Селезневской находитесь?
— Да.
А номер дома?
А вам зачем?
Видите ли, я ищу фирму «Камель»…
Это я уже поняла, — терпеливо проговорила девушка.
Я предполагаю, что раньше по этому телефону была фирма
«Камель».
Все может быть! Я тут недавно работаю! Но спрошу! Тетя
Глаша, вы не в курсе: тут была раньше фирма «Камель»? Да? Была? Вы слушаете?
Вот наша уборщица говорит, что была!
Ой, спасибо. Так какой, выговорите, у вас номер дома?
Девушка сказала ему адрес. Петька сердечно ее поблагодарил.
Итак, он на правильном пути! Более того, вечером он расспросит отца об этой
фирме и о Лубенцове. Кстати, невредно проверить, вернулся он из мест заключения
или нет. Если нет, то и идти по этому правильному пути не имеет ни малейшего
смысла.
Петька набрал номер, начинавшийся с 238. Там никто не
ответил. Ну, это еще ничего не значит. «О боже, какого дурака я свалял! Там же
телефон с определителем! Ну и что? В конце концов, это вполне может быть
ошибкой! — сам себя успокоил Петька. — В следующий раз позвоню из автомата!»
Пораскинув мозгами, он решил через полчаса выйти и позвонить из автомата. Если
кто-нибудь ответит, он будет действовать по обстоятельствам, а если нет —
поедет на Фрунзенскую. Чего зря одному болтаться. Тем более сегодня все званы к
Лавре на пельмени! Но ведь надо еще поговорить с отцом…
Через полчаса Петька вышел из дому и решительно направился к
ближайшему автомату. Хорошо, он вчера запасся жетонами. Трубку сняли после
третьего сигнала. Женский голос ответил:
Я вас слушаю!
Будьте добры Валерия Николаевича! — как можно солиднее
проговорил Петька.
Его нет дома! А кто его спрашивает? — вдруг
спохватилась женщина.
Извините, а когда он будет? Вечером я смогу с ним
поговорить? Мне очень нужно! — канючил Петька. — Будет он вечером?
Будет! А кто все-таки говорит?
Коля!
Какой Коля? — допытывалась женщина.
Его сын! — брякнул Петька.
Что? Какой сын? — закричала женщина.
Петька едва не расхохотался. Все было сыграно как по нотам!
Как какой? Родной сын! Не приемный!
Откуда ты взялся? А ну, говори?
Как откуда? Я уж давно взялся, мне целых четырнадцать лет!
Но кто твоя мать?
Малика Алишеровна!
Кто? — поперхнулась женщина. — Как ты сказал?
Малика Алишеровна! А что, предок вам про нее не говорил?
Кажется, он вам и про меня ни слова не сказал?
Ни единого! Ах, гад! Надо ж, сына утаил! Ну, ничего, я с ним
разберусь! Ты вот что, парень, сможешь вечером прийти к нам?
Зачем это? — искренне удивился Петька.
А затем, чтобы он уж отпереться не мог! Ну так что, придешь?
Можно, — усмехнулся Петька, — но когда?
— К семи часам! Он уж точно дома будет!
Петька ликовал! Лубенцов в Москве! И решил на радостях
сжалиться над незнакомкой.
Тетенька, я только… это… адреса не знаю, я на новой квартире
у папаши еще не был!
На новой квартире? — безмерно удивилась женщина. —
А он мне сказал, что всю жизнь живет на Ордынке…
На Ордынке? Тетенька, почему на Ордынке? На Полянке! Отец с
бульвара Райниса уже полгода, как на Полянку переехал!
Ничего не понимаю! Какой бульвар Райниса? Полгода назад,
говоришь?
— Нуда, может, чуток побольше… словом, в апреле!
Женщина вдруг расхохоталась.
Это какое-то недоразумение! Как фамилия твоего папаши,
парень?
Рахманинов! — ляпнул Петька. — Валерий Николаевич!
Ну и путаница, парень! Здесь живет Валерий Николаевич, да
только не Рахманинов, а Лубенцов. Ошибочка вышла!
Да? Ну и дела! А какой у вас номер телефона?
А ты какой набирал?
Петька назвал номер, изменив в нем последнюю цифру.
— Не туда ты, парень, попал! А хороши бы мы с тобой
были, если б ты сюда приперся! — хохотала женщина, обрадованная, что Лубенцов
не скрыл от нее сына и Малику Алишеровну.
