– Теперь я не сомневаюсь, что это – он, – заметила Элана. – Вначале я его не узнала. Потому что он молчал. Пошли скорее. Пошли. Браги будет страшно рад вас снова увидеть.
Время и к Элане отнеслось снисходительно. В её медного цвета волосах почти не было седины, а фигура, несмотря на порядочное число детей, оставалась сравнительно изящной. Непанта не преминула это отметить.
– Вот это и есть настоящее искусство художника, – призналась Элана. – Никакой вашей магической абракадабры. Весь секрет в одеянии. Оно прибыло прямиком из Сакуэску вместе с королевой. Одежды подбирал для меня её отец, возлагая большие надежды на свой следующий приезд сюда. – Она подмигнула. – Одежда создает выпуклость здесь, убирает там, прикрывает складки. В обнаженном виде все это довольно ужасно. – В голосе Эланы, несмотря на все попытки скрыть это, прозвучала горечь.
– Время – наш супостат. Самая большая злобность. Пожирает красоту. Уничтожает надежды. – В словах Насмешника тоже можно было услышать немало горечи. – Это – Поедатель. Подстерегающий Нас Зверь. Всеобщий Разрушитель, – произнес он в своем знаменитом стиле.
Вокруг них толпились люди – аристократы Кавелина, полковники из Армии и из Гильдии наёмников, послы соседних королевств. В зале царило веселье. Люди, бывшие весь год смертельными врагами, веселились бок о бок, словно закадычные друзья. Это был общий праздник, так как в этот день много лет назад над ними веяла крылами смерть, когда они, отбросив свои противоречия, объединились, чтобы выступить общими силами против Империи Ужаса. В тот день они разгромили непобедимых.
В зале были и женщины удивительной красоты. Таких прелестниц Насмешник видел ранее только во сне. Красавицы были для него самым веским свидетельством могущества и богатства собравшихся в замке Криф гостей.
– Скандал, – объявил он. – Полный. Опустение нравов. Упадок везде. Сибаритизм царит. О Грех, имя твое есть Женщина… Лично я храбро выстою, но опасность заражения мысли невозможно избегнуть. Может возникнуть вопрос оскупения… нет, оскопления. Какое ужасное ассамблейство!
Он уставился на стройную блондинку с длинными волосами, которая одним своим существованием превратила его в желе. Повернувшись к супруге, он, широко улыбаясь, произнес:
– Помнишь тот пассаж в «Чародеях Ильказара», где говорится о грехе? Хороший фундамент моей речи. Нет?
Непанта покачала головой и с улыбкой ответила:
– Мне кажется, ты выбрал не самое подходящее место. И время. Они могут подумать, что ты говоришь серьезно.
– Здесь деньги. Посмотри. Лично я, будучи разговорщиком первого разряда, тку паутину слов. В таком большом ассамблействе закон средних чисел требует нахождение одного со слабым мозгом. А может, и двадцати трех. Эй! Даже больше. Почему нет? Думай вширь. Лично я, являясь прима-учеником паучества, так думаю. Запаутиниваю медленно очень, не так, как паук, и высасываю неторопливо, тоже не как он.
Теперь покачала головой Элана:
– Ни на йоту не изменился. Все тот же. Непанта, ты должна мне обо всем рассказать. Как идут дела? Как Этриан? Ты не представляешь, как трудно было тебя отыскать. Вальтер пустил в дело половину своих шпионов. Приказал искать повсюду. А вы, оказывается, все время были здесь, в квартале силуро. Почему ты не попыталась связаться со мной?
В этот момент их заметил маршал – Браги Рагнарсон. Он избавил Непанту от необходимости отвечать.
– Насмешник! – загремел маршал, заставив умолкнуть половину зала. Оставив лордов, с которыми вел беседу, он подошел к ним. – Ага! Жирная Задница. – Он выбросил вперед кулак, но толстяк нырнул под руку и ударом ноги по пяткам заставил маршала сесть на пол.
В зале мгновенно воцарилась мертвая тишина. Почти три тысячи человек плюс слуги и женщины в безмолвном ужасе следили за происходящим.
Насмешник протянул руку и помог маршалу подняться.
– Лично я должен признаться в одном изумлении. Маленьком таком. Но упорственном. И все время пищащим. Как комар.
– Что это за комар? – спросил Рагнарсон, нависнув всеми своими шестью футами и пятью дюймами над толстяком.
– Одно маленькое недоуменство. Друг Медведь, настолько неуклюжий, что не способен защитить себя от однорукого трехлетнего ребенка или толстяка, избран защищать всех от врагов могучей компетенции. Вопрос. Что это? Колдовство? Лично мой разум не имеет ответа.
– Возможно. Но ты должен признать, что мне всегда везло.
– Истина произнесена, – горько сказал Насмешник и не стал развивать тему дальше. Рок, как считал Насмешник, постоянно преследовал его. Судьба, эта злобная свинья, возненавидела его с момента рождения… Но его день грядет. Фортуна готовится повернуться к нему лицом. И как только это свершится…
Однако, по правде говоря, в его несчастьях был виноват не столько рок, сколько собственная неукротимая тяга к азартным играм и отказ зарабатывать средства к существованию обычными способами.
Сквозь пальцы этого толстого коротышки из трущоб протекло богатств больше, чем видели за всю свою жизнь многие из присутствующих здесь лордов. А однажды он чуть было не заграбастал легендарные сокровища Ильказара.
Насмешник не пускал деньги в оборот. Категорически отказывался вкладывать их куда-либо. Он твердо знал: наступит день, и игральные кости выпадут так как надо.
Старый друг, с которым толстяк пережил приключения, способные нагнать ужас на большинство присутствующих, провел его к подиуму в глубине зала. Насмешник задрожал. Клоунада внизу и так была достаточно постыдной. Но теперь, когда его тащат на глаза такого множества…
Он почти не замечал людей, уже стоявших на возвышении, хотя один из них таращился на него так, как смотрят на появление старого приятеля после десятилетней разлуки.
– Тихо! – закричал Рагнарсон. – Прошу тишины!
Пока под удивленные и негодующие возгласы устанавливалась тишина, Насмешник изучал одеяние своего друга. Такое богатое. Обшитая мехом шапка. Шелковый камзол. Рейтузы, которые стоили больше денег, чем он, Насмешник, видел за месяц… А ведь было время, когда этот человек одевался лишь в медвежьи шкуры.
Когда воцарилась тишина, Рагнарсон объявил:
– Дамы и господа, я хочу вам кое-кого представить. Этого человека я разыскивал долгое время, не жалея времени и денег, потому что без него наше празднество лишилось бы важного момента. Это один из тех незримых героев, кто привел нас на Баксендалу, один из тех, чьи страдания и подвиги сделали возможной нашу победу. – Рагнарсон высоко поднял руку Насмешника. – А теперь, дамы и господа, я предоставляю слово величайшему специалисту обитаемых земель.
Посол Альтеи, будучи не в силах скрыть изумление, спросил:
– Специалиста в чем?
– Во всем, – ухмыльнулся Рагнарсон, помахав рукой Насмешника.
Насмешник был не из тех, кто долго смущается. И тем более в присутствии большой аудитории. Толстяк всегда был способен взбодрить себя. Но сейчас он все еще не был уверен, не насмешка ли это, и поэтому вопросительно взглянул на маршала.
