– Да, да. Вспомнил.
– Мы рассудили таким образом: Бадаламена подослал О Шинг, чтобы спасти Эль Мюрида, так как Шинсан пока не готов к войне. Действия через Аргон говорят о том, что О Шинг собирался напасть следующим летом. Но мы, ударив здесь, нарушили его планы. Да, я слышал о твоей схватке с тервола. Он пока здесь. Рядом с Фадемой. Хаакен дал мне маску, но я такой не знаю. Правда, она очень похожа на маску Чина. Возможно, что после Баксендалы он несколько изменил её. Если это Чин, то он опасен даже больше, чем любой другой тервола. Мы избавим себя от многих забот в будущем, если сможем его убить сейчас. Однако вернемся к проблеме Хаммад-аль-Накира. Я думаю, что твои действия оказались более эффективны, чем мог ожидать О Шинг. Кроме того, у нас оказался Рейдачар. Одним словом, он двинул своего Бадаламена, чтобы угрожать тебе с фланга.
– Этот Бадаламен – тоже тервола?
– Нет. Марко утверждает, что он достаточно ординарен. Ты знаком с мастерами восточных единоборств, теми, кто, проводя приемы, использует в своих целях усилия противника. Именно так действует и Бадаламен. Однако я не думаю, что он принадлежит к человеческой расе. Ну Ли Хси и Ио Хси оба хотели создать воина со сверхчеловеческими качествами. В результате подобного эксперимента и появился О Шинг. Рейдачар, судя по всему, – результат другого опыта. Сомневаюсь, что деятельность в этом направлении прекратилась с уходом принцев-магов.
Рагнарсон пожевал губами и с шумом втянул воздух сквозь, сжатые зубы. Немного помолчав, он произнес:
– Находясь здесь, мы мало что можем сделать.
– Конечно. Я просто хотел поставить тебя в известность. Сейчас самое главное для нас – убить тервола, пока тот здесь. Нет сомнений, что он – один из самых близких к О Шингу людей.
– И схватить Фадему, – добавил Рагнарсон. – Тот, кто придет ей на смену, дважды подумает, прежде чем согласится стать темной лошадкой О Шинга.
– Марко побывал и в Некремносе, – сказал Визигодред. – Птотор собрал большую армию, но сюда прибыть не торопится. Хочет прежде услышать о наших успехах. Не желает бросать живых на выручку погибшим.
– Не смею его осуждать. Ну да ладно. Пожалуй, надо сказать Хаакену, чтобы он занялся вот той башней.
Сделав ещё один выговор Рагнару, Браги отбыл. Зиндаджира возобновил поношение Визигодреда. Брага фыркнул. Когда-нибудь он попытается выяснить, когда и почему это началось.
Фадема упрямо не желала сдаваться. Дни шли за днями. Дело зашло в тупик, и Рагнарсон начинал беспокоиться.
Городской гарнизон пришел в себя, к нему подтянулись части, расквартированные за городом, и Браги пришлось укрыть все свои войска в Фадеме. Его люди занимались тем, что обороняли стены. Вот-вот должен был начаться общий штурм.
Теперь он не мог даже увести свою армию, не добившись победы. А победа, судя по всему, ускользала – если, конечно, не появится армия Некремноса.
Подошла к концу первая неделя. За исключением твердыни, занятой королевой, Фадем полностью был в руках маршала. Окружившие стены Цитадели аргонцы выжидали – очевидно, рассчитывая уморить его голодом. Все их попытки штурма удалось отбить с тяжелыми потерями для атакующих. Некремносцы продвигались чрезвычайно неторопливо, сознательно позволяя кавелинцам терять как можно больше людей.
Из этой патовой ситуации, кажется, не было выхода, хотя Рагнарсон не сидел без дела. Его саперы трудились день и ночь, прокладывая туннель под основанием Башни королевы. Стены башни содрогались под ударами метательных снарядов, выпущенных из трофейных боевых машин. Он приказал Марена Димура беспокоить защитников, карабкаясь по ночам на стены твердыни.
Туннель был закончен в последний день второй недели. Рагнарсон с чрезвычайной тщательностью подбирал бойцов в штурмовые группы. Две группы возглавляли Хаакен и Рескирд. Третью он повел сам. Аринг должен был имитировать решительный штурм извне.
Башня представляла собой цилиндрическое сооружение с толстенными стенами и малым количеством помещений внутри.
Когда дверь была закрыта, проникнуть в башню можно, было только с её вершины в ста футах над землей. Если, конечно, не пробиваться через подземелье. Подкоп был единственным логическим решением, и защитники твердыни наверняка подготовились к атаке снизу. Людям Браги предстояла жестокая схватка.
В исходе сражения Браги не сомневался. Его беспокоила лишь цена, которую придется платить за победу.
Саперы проверили, не затоплено ли подземелье. Оно оказалось сухим. Видимо, защитники подготовили для штурмовых групп иные приветствия.
Браги предполагал, что это будет огонь.
Однако его страхи не стали реальностью. И в этом снова проявилась первоначальная неготовность Аргона к войне.
Однако в узких темных переходах и в узких дверных проемах развернулась нешуточная схватка. Люди Рагнарсона продвигались только потому, что подавляли противника числом. Защитники башни упорно дрались, несмотря на безнадежность своего положения.
Схватка медленно переползала с этажа на этаж. Часы шли за часами.
– Какого дьявола она не сдается? – спросил Браги у Драконоборца.
– Некоторые люди никогда не теряют надежды.
– Маршал! Мы наверху.
– Славно! Рескирд, Хаакен, это – все. Посылайте за Вартлоккуром.
Чародей появился сразу. Рагнарсон с друзьями захватили последний оплот Фадемы.
С ней остались лишь два солдата. Оба были ранены, но продолжали яростно сражаться.
Там же оказался и тервола. За его спиной стоял связанный и с кляпом во рту Этриан.
– Лорд Чин, – сказал Вартлоккур, – со времени нашей последней встречи прошло довольно много времени.
– Приветствую тебя в Аргоне, мой старый ученик. Ты прекрасно усвоил науку. Настанет день, и ты, возможно, откроешь мне тайну Нерожденного.
– У меня нет склонности к преподавательской деятельности. Не желаете ли вы нам что-нибудь сообщить? Чтобы можно было избежать неприятных и грубых мер.
– Нет. Боюсь, что мне нечего вам сообщать, – сказал Чин, поглядывая на песочные часы. Создавалось впечатление, что он совсем за себя не боится.
Заволновался Рагнарсон. У этих типов всегда что-нибудь припрятано в рукаве…
Он поднял с пола дротик и сделал вид, что изучает его.
– Что-то должно случиться, – шепнул он Рескирду. – Начинай уводить отсюда людей.
Чин нахмурился, эвакуация солдат явно вызвала у него беспокойство.
– Милорд, – начал Рагнарсон, – не могли бы вы со мной поделиться, почему вы принялись убивать близких мне людей. Моя жена не сделала вам ничего плохого.
В его голосе звучали одновременно и сталь, и боль.
Чин еще раз взглянул на часы, поднял меч и, приняв оборонительную стойку, сказал:
– Ничего личного. Просто вы стоите на нашем пути. Но скоро положение изменится. Час пробил.
