– Ну и сколько же вандалов и воров тебе удалось прогнать? – спросил Браги.
Лицо солдата залилось краской.
– Подобное никогда не повторится, сир, – сказал он.
– Знаю, знаю…
– Сир, полчаса тому назад сюда прибыл чародей.
– Хм-м. Где он сейчас? Наверху?
– Думаю, что так. Разрешите мне принять у вас коня, сир.
– Бери, но не забудь только ослабить подпругу, – сказал Рагнарсон и, войдя в дом, крикнул: – Вартлоккур!
– В подвале! – донеслось до него. – Сейчас поднимусь! – Через несколько секунд чародей появился из дверей кухни и объявил: – Нашел ещё два портала тоннелей перехода, помимо известного нам на верхнем этаже.
– Сохрани верхний. У неё может возникнуть желание навестить своих детей.
– Я так и сделал. Два других запечатаны. Рейдачар продолжает поиски в городе.
– А как насчет Майсака?
– Осмотрели прошлым вечером. Нашли четыре тоннеля.
– Думаешь, она что-то затевает?
– Думаю, что порталы нужны были ей для связи во время подготовки и реализации заговора, – пожимая плечами, ответил маг. – Но это не значит, что она не воспользуется ими в будущем, если мы их сохраним.
– Как твоя дочурка?
– Превосходно. Непанта тоже ожила. Мы решили назвать девочку Смиреной.
– Необычное имя.
– Так звали мою мать. Идея принадлежит Непанте.
– А Этриан? Что-нибудь слышно? – начал было Рагнарсон, но тут же умолк, увидев на лице чародея мрачное предостережение.
– Я же сказал тебе – не надо будить спящего пса. Мне наконец удалось отвлечь внимание Непанты от этой темы.
Рагнарсон тоже решил оставить скользкий сюжет.
– У меня появилась ещё одна проблема, в решении которой ты можешь мне помочь. Я имею в виду детишек Мглы. У Кристен и с моими отпрысками забот выше головы.
– Как раз этим утром Непанта о них говорила. Ведь они – дети её брата. Мы заберем их к себе, как только поймем, что можем с ними управиться, – сказал Вартлоккур, не демонстрируя при этом большого энтузиазма.
– Вот и хорошо. Какие у вас теперь планы?
– Остаются Норат и проблема предательства во дворце. До чего же мне хочется вернуться к мирному существованию в Клыкодреде…
– Ну и отправляйся туда. Оставь все дела Майклу. Как только мы очистим Форгреберг, Норат останется вообще пустым звуком. Думаю, что, поставив в Кавелин партию убийц, он утратил к нам всякий интерес.
– Я могу поделиться с Майклом кое-какими соображениями. Ну а как быть с Хаммад-аль-Накиром?
– Майкл и я вполне справимся. Больше всего меня по-прежнему беспокоит Шинсан.
– Хм-м. В таком случае мне здесь делать больше нечего. Остается лишь дождаться возвращения Рейдачара.
– Ты уже позавтракал? Может быть, пойдешь вместе со мной навестить Кристен?
– Нет, спасибо. Я лучше вернусь к Непанте.
– В таком случае увидимся позже.
Вартлоккур коротко кивнул, словно давая Рагнарсону разрешение удалиться. Королю это крайне не понравилось, и он, стараясь ничем не проявить своего недовольства, затопал из дома. Солдат, заслышав шаги монарха, кинулся за конем. Браги ворчал и ругался до тех пор, пока не оказался в седле.
Кристен махала ему со ступеней. Браги развернул скакуна и спросил:
– Как ты сегодня?
– Ни шатко ни валко. Вы намерены к нам заглянуть?
– Я ещё не решил.
– Здесь находится человек, которого вы, возможно, захотите увидеть, – заявила она с несколько вызывающей улыбкой.
– Неужели она все ещё здесь?
– Естественно.
– Не чересчур ли это?
– Неужели вы считаете, что я должна её прогнать? Она пасет вместе со мной детишек, помогает по дому и подставляет дружеское плечо, на которое я могу пустить слезу. Совсем недавно такое плечо мне было крайне необходимо.
– Я посадил Дерела и барона покопаться в законе о престолонаследии, но больших надежд не питай. Дело пока выглядит скверно. Не могла бы ты накормить старика завтраком?
– Куда вам его подать? В постель?
– Нет. Сегодня я что-то не в настроении.
– Оглядитесь вокруг, и настроение у вас улучшиться. В такое утро грех ворчать.
Браги не мог не признать, что день действительно великолепный.
– Яичница с колбасой вас устроит?
– Если при этом будет свежий хлеб, масло и немного меда, то сделку можешь считать состоявшейся.
– В таком случае я отправляюсь к плите.
– К плите? Для чего, по-твоему, я плачу всей этой ораве слуг?
– Во-первых, мне готовить нравится. А во-вторых, такая жизнь может закончиться, и я не имею права терять навыки.
– Хм-м. А я-то всегда думал, что надо ловить момент и наслаждаться жизнью, пока можно.
– Перестаньте. И помогите-ка мне приготовить яичницу.
Ширили нашла их в кухне.
– Я оставила их безобразничать на заднем дворе, Крис, – сообщила Ширили. – Не дети, а орда дикарей, – добавила она, бросив на Браги вопросительный взгляд.
– Доброе утро, – произнес Рагнарсон.
– Сегодня с утра он пытается изображать сердитого медведя, – пояснила Кристен.
– У меня имеется средство улучшить его настроение.
– Что происходит с молодежью? – спросил Браги. – Когда я был в твоем возрасте, женщины вели себя не столь вызывающе.
– Женщины скорее всего были такими же, как сейчас, – заметила Кристен. – Просто вы страдали излишней застенчивостью.
– Перестань…
– Вы не хотите взглянуть на детишек? Я могла бы их привести.
– Позже. Я пока нам есть о чем поговорить.
– Передайте-ка мне пяток яиц, – заявила Кристен. – К своим играми вы приступите после завтрака.
* * *
Рагнарсон вернулся в замок, насытившись и яичницей с колбасой, и любовью. Он был страшно доволен собой. Какое утро! И каков мужчина! Кто мог бы подумать, что у него осталось столько сил?
На посту находился Гейлз.
– А вот и вы, ваше величество, – приветствовал он короля. – А вас здесь просто обыскался ваш человек Требилкок. Да. Требилкок.
– Где он?
– В своем кабинете. Да. В кабинете.
Король внимательно посмотрел на итаскийца, тот под взглядом монарха почувствовал себя явно неуютно. Браги был вполне удовлетворен испугом сержанта. Именно этот человек служил связным между дворцом и Советом, когда владетели проталкивали свой закон о престолонаследии. Объяснение его было на сей раз воспринято с большой натяжкой, и итаскийцу едва удалось избежать допроса с пристрастием в ведомстве Требилкока. Сержант понимал, что ему конец, если он каким-то образом окажется не под защитой королевы.
