Где Ярл? Где Маус со своими людьми?
– Проклятие, ребята, вы что, не понимаете, что это вам не компьютерная стрелялка?
Да где же Маус, с исчезновения которого и началась вся эта заварушка? На Мойше снова накатили эмоции, неуправляемые и спутанные. Он попытался взять себя в руки и не смог. Запрограммированная личность начала процесс саморазрушения. Единственным якорем, который удерживал его, была тяжелая, жаркая ярость.
У него за спиной послышался шорох подошвы по мостовой. Мойше перекатился, выстрелил, попал в ногу. Человек закричал и бросился под прикрытие.
Стрелок, вооруженный древним пистолетом, убегал бухающими шагами. Мак-Кленнон… Бен-Раби успел во второй раз выстрелить в свою жертву, прежде чем та скрылась из виду.
Еще одна тень скользнула под прикрытие дверного проема.
Программа Мойше прекратила саморазрушение.
Его чувствительность выросла до таких высот, которые обычно достигаются только лекарственной стимуляцией. Он чувствовал животом каждую неровность, каждую выщербину мостовой. Казалось, он слился в единое целое с грязью, оставленной запрограммированньм дождем. Он видел серый и буроватый камень, ослепительные искры и вспышки из очередного дула, слышал удар пули, щелкнувшей по кирпичу над его головой. Он чуял запах сырости и серных испарений болотистой атмосферы, с которыми не могла справиться система кондиционирования. Казалось, он даже чувствовал привкус чего-то соленого.
Стоп! Это в уголок рта течет кровь с разбитого осколками щебенки лица.
Он отполз в сторону. Еще четыре метра – и кандидату в убийцы придется высунуться из-под прикрытия, чтобы продолжать огонь. Прыжок… вышло! Противник выстрелил. Мойше выстрелил в ответ и услышал крик. Люди бен-Раби бросились в аллею вслед за ним.
Ударом ноги Мойше выбил пистолет из руки несостоявшегося убийцы.
– Этот клоун такой же недотепа, как и вы, ребята. Идите сюда! Шевелите ногами, или я сам вам помогу.
Он грозно взмахнул парализатором.
На улице, которую они только что покинули, раздались крики. Он выстрелил навскидку, поворачиваясь, и бросился за своими людьми. Боль от телесных ран гнала его, как зверя, за которым охотятся.
«Кто я? – думал он. – Это на меня не похоже. Я не боевик. Гундакар Нивен? Нивен, кажется, был крутым типом».
Адреналин вызвал у него новый приступ дрожи. На службе Бюро ему уже приходилось испытывать такое, но он никогда не мог сравниться с Маусом в хладнокровии под огнем. Он всегда пугался, трясся, и ему постоянно приходилось бороться с желанием обратиться в бегство.
Может быть, именно поэтому он пережил несколько партнеров, подобных Маусу.
Но их тоже программировали для своих ролей.
На этот раз, кажется, он сработал хорошо. Он показал хладнокровие закаленного бойца и стрельбу, когда была пора стрелять. Даже и не знал, что он на это способен.
После дюжины петель и поворотов он замедлил шаг и, стараясь выглядеть туристом, направился к памятнику Джонсу. Его люди шли за ним.
Памятник не изменился. Это была все та же высокая бронзовая статуя, окруженная тем же маленьким парком, границы которого очерчивали завезенные сосны и кусты. Между деревьями и памятником располагалась дюжина подсвеченных фонтанов, где в непрестанно падающих струях плескались морские нимфы.
Парк был сердцем оазиса в пустыне Старого Города. Окружающие улицы вели к нескольким музеям, к опере, библиотеке и аккуратненьким лавочкам, рассчитанным на богачей. Здесь же располагались дома, принадлежавшие старейшим семействам города. Площадь стойко держалась, отказываясь, признавать, что звезда Старого Горда давно закатилась. В приходящих в упадок городах обычно есть несколько таких жемчужин.
Глава семнадцатая:
3050 год н.э.
Основное действие
Бабник Джонс попал в число замечательных людей по чистой случайности. Он никогда не был героем. В списках покорителей космоса он стоял в конце. Подвиг его заключался в том, что он прибыл на Сломанные Крылья раньше всех. Местных школьников учили, что он герой, Магеллан космоса, но этот миф не имел никакого отношения к реальности. Планету эту он открыл совершенно случайно и даже не по своей воле. Корабль его рухнул на Крылья потому, что пушки полицейского корвета Палисарианского Директората повредили бортовой компьютер. Джонс и его команда – женщины, представленные в виде фонтанных нимф, – прятались здесь несколько месяцев. Потом, не в силах больше выносить жару, сырость и жуткую вонь, они дали сигнал SOS. Корвет их и подобрал. Старый Бабник кончил свои дни в каталажке.
Мойше помедлил в тени. Он смотрел на статую и видимые над деревьями верхушки танцующих струй.
– Ярл на связи, – доложил связист.
– Ярл? Где ты? – Мойше взялся за передатчик. – За нами погоня.
– Буду через пять минут, Мойше. Помимо голоса Киндервоорта, до Мойше доносились еще какие-то странные звуки.
– Что там происходит, Ярл?
– Пикет. Неприятности с местными. Мы их успокаиваем.
– Не возитесь долго. Мы оторвались от них всего лишь на пару минут.
Николае прижал передатчик к уху и покачал головой.
– Майк в трех кварталах отсюда. Он говорит, что они отходят. Может быть, они нас слышат.
– Ярл, кажется, пока у нас порядок. Возможно, они сматываются. Мы будем ждать на северной стороне. Есть вести от Мауса?
– Пока нет, Мойше. Отбой.
– Отбой.
Бен-Раби отключил передатчик и оглядел парк через инфракрасные очки. Он выглядел совершенно мирным. Мойше двинулся к Бабнику.
Вспышка.
– Черт! Неужели опять? Второй раз со сковородки в огонь? А может быть, и нет. Стреляли не сюда. Еще три выстрела. Там идет драка. Маус? Перестрелка казалась небольшой, дуэлянтов было всего двое, они меняли позицию от выстрела к выстрелу. Один из них вооружен только парализатором.
– Ник, оставайся здесь. Я проверю. Мойше рысцой побежал к Бабнику. Действие, казалось, развертывается между фонтанами позади памятника. Бен-Раби выглянул из-за деревьев. Он попытался разглядеть дуэлянтов, но те прекратили стрелять. Все кончено? Он скользнул к статуе. Бабник мог послужить отличным высоким наблюдательным пунктом.
Снова стрельба. Парализатор, кажется, среди дальних деревьев. Лазер – между фонтанов. Обладатель лазера, освещаемый светом фонтанов, двигался очень осторожно.
Мойше взобрался на пьедестал Бабника, возвышавшийся метра на три от земли, и устроился между сапог старого бандита. Пьедестал действительно оказался отличным наблюдательным пунктом, но с него чертовски трудно будет быстро спрыгнуть. Мойше наклонился вперед, пытаясь разглядеть дуэлянтов.
Хотя дальний стрелок прятался в темноте, Мойше обнаружил его первым. Ближний оставался скрыт воздушным жемчугом струй и разноцветным, переменчивым освещением фонтанов. Шелест падающей воды завораживал.
