Даша новыми глазами смотрела на Игоря. Как он изменился. И
ничуть он не дуболом, как звал его Петька. Петька! Господи, что с ним!
Детина крикнул:
Ершов! Тут свидетель какой-то просится!
Давай его сюда!
Проходи, парень! А тебе там нечего делать! — не пустил
он Дашу. — Не для девочек это! Иди-иди! Не помрет твой дружок! Крепче
будет!
Даша в отчаянии спустилась вниз и решила дождаться капитана
Крашенинникова. Она села на лавочку в забрызганной Петькиной кровью куртке
Крузенштерна. «Доигрались, — подумала она. — Дальше некуда! И что это
за загадочная фраза про Гнатюков? Гнатюки уехали в Америку… А что, если они не
уехали? Интересно, очень интересно… Тогда многое становится ясным. Если это не
бред раненого, то очень многое можно объяснить».
— Дашка, что случилось? — услыхала она голос
Оли. — Я хотела за тобой бежать, а эта мымра Густавовна меня не пустила…
Дашка, ты плачешь? Ой, что это у тебя с курткой? Это кровь, да? — ошалело
допытывалась Оля.
Даша даже отвечать не могла. Но когда Оля ласково обняла ее
за плечи, Даша облегченно всхлипнула.
Петька ранен! — прошептала она. — Там сейчас менты
и «Скорая»! А меня не пустили!
А где же Круз?
Он свидетель, показания дает!
Кто в Петю стрелял?
Не знаю, какая-то женщина, Крузик успел ее поймать…
А Петька? Слушай, может, надо за бабушкой сбегать?
Зачем? Там же «Скорая»!
В этот момент из подъезда вышли санитары с носилками, на
которых лежал Петька. Бледный, как смерть. Глаза закрыты. Девочки подбежали к
носилкам.
Петечка! — воскликнула Даша.
Петька открыл глаза.
Лавря, — слабо улыбнулся он. — Позвонила?
Конечно, Петечка!
Знаешь, Лавря, это Гнатюки… А соседи ни при чем! А Круз…
какой парень оказался…
Ну все, все! Хватит разговоров! — распорядилась
немолодая женщина в белом халате. — Отойдите в сторонку, девочки!
А он опасно раден? — спросила Оля.
Жить будет! А вообще любое ранение опасно!
С этими словами она села рядом с шофером и захлопнула
дверцу.
— Ой, а куда его везут? — опомнилась Даша.
Но никто ей не ответил.
— Не волнуйся, — сказала Оля. — Это не
проблема, найдем!
Едва «Скорая» скрылась из вида, как к подъезду подкатил
старенький «Москвич», из которого выскочил капитан Крашенинников.
— Дарья? Ты меня ждешь? А я все никак машину найти не
мог. Моя-то в ремонте! Вот старый дружок подвез! Ну, в чем дело? Что с Петькой?
Его на «Скорой» увезли! Говорят: жить будет, пуля в плечо
попала!
Сколько раз говорил вам — не лезьте во взрослые дела, это
плохо кончится!.. Ну, а теперь рассказывай все по порядку.
Только быстро! Не рассусоливай, поняла? А это что за барышня
с тобой?
Моя новая подруга… Оля Жукова.
Ну, девочки, быстро, сжато, толково…
Даша начала рассказ, а Оля иногда кое-что уточняла.
— Фантастика! — проговорил Крашенинников, услыхав
про чудесное спасение Лены Коршуновой. — Но какие же вы, простите меня,
идиоты! Почему тогда же не обратились ко мне?
Даша тяжело вздохнула.
— Ладно, рассказывай дальше! — потребовал капитан.
Даша рассказала ему все вплоть до вечернего Петькиного
звонка.
Он сказал, что у него зуб болит… А я не поверила, и тогда он
признался, что поедет на Ленинский с Крузом… то есть с Игорем Крузенштерном, а
больше я ничего не знаю! Игорь прибежал за мной в школу!
И где он, этот ваш Крузенштерн?
Наверху! Показания дает! — сказала Оля, в глубине души
жутко гордившаяся Игорем.
Значит, говоришь, Гнатюки? Которые в Америку уехали?
Интересная версия! Ну вот что, девушки, нечего вам тут сидеть, ступайте домой,
Петьке вы все равно ничем не поможете, а скоро примчатся несчастные родители…
Ступайте, ступайте, вы уж насмотрелись тут всякого, хватит с вас! Даша, это твоя
куртка?
Нет, Игоря, — всхлипнула Даша.
Ой, Дашка, я же твою куртку захватила! — вспомнила Оля.
Вот и отлично, а я отнесу куртку вашему Крузенштерну!
Парень, судя по всему, герой! Да еще такая фамилия!
— — Вообще-то ничем не лучше Крашенинникова, —
заметила Оля. — Крашенинников тоже знаменитый путешественник!
— Первый раз слышу от женщины разумное слово! —
улыбнулся Владимир Петрович. — Ну все, бегите! Вы где будете?
У нас! — сказала Даша.
Оля кивнула.
Если успею, забегу! Поговорим еще!
Девочки поплелись домой. По дороге их нагнал Стае.
Дашка, Оля! Что стряслось? В школе уже слухи ходят, будто
Круза вашего подстрелили!
Нет, Стасик, подстрелили не Круза, а Петьку!
Они сидели втроем — Даша, Стае и Оля. Стае только головой
качал.
Ну что он за человек! Договорились же — три дня спокойно
посидеть! Нет, не может! Куда-то его несет! Кстати, вы дяде Володе про Ангелину
не говорили?
Ой, я совсем забыла! Начисто! — испугалась Даша.
Немудрено! Тут вообще все на свете забудешь, —
проворчал Стае. — Не расстраивайся, Дашка, он же обещал прийти!
Мало ли что обещал! Закрутится, завертится и только завтра
про нас вспомнит.
Ничего, отыщем его, слава богу, не чужой!
Почему не чужой? — спросила Оля.
Потому что он папин близкий друг, — объяснил Стае.
Ой, — вскрикнула Даша, — а Денису-то мы не
позвонили! Он ничего еще не знает! Оль, будь другом, позвони ему! У меня уже
нет сил опять про это рассказывать! А вы представляете, что с его родителями
будет? Ужас просто!
Оля позвонила Денису и все рассказала. Тот ужасно
расстроился. И поначалу не захотел приехать. Сказал, что лучше попробует
узнать, где лежит Петька, чтобы завтра с утра пойти его навестить.
— С утра не пустят! В больницах приемные часы с пяти до
семи! — со знанием дела сказала Оля.
Денис задумался, а потом попросил к телефону Дашу.
Даш, а можно я у вас сегодня переночую? А то Бориса нет в
Москве, и мне одному… как-то очень кисло…
Конечно, Денисик! Приезжай! Тем более дядя Володя
Крашенинников обещал зайти!
Денис вскоре примчался, но капитан Крашенинников не
появился. Зато пришел Игорь Крузенштерн. Бледный, расстроенный.
