— Там, наверху, — закричала Адель.
Леди Бекенхем взглянула наверх и увидела крепкий зад Джея, несущийся на нее с неимоверной скоростью с высоты примерно пятнадцати футов у нее над головой. Она на мгновение закрыла глаза и поблагодарила Бога за то, что ММ здесь нет.
— Думаю, нам всем следует прогуляться, — заявила леди Бекенхем, когда Джей наконец благополучно оказался внизу. — Собирайтесь, я велю поварихе приготовить нам все для пикника.
Сильвия сидела в кресле, согнувшись буквально вдвое от боли. Такого дикого приступа у нее еще не было никогда. Внутри все горело, жгло, точно раскаленным железом. Она пробовала взбодриться, но ее тошнило, и голова разламывалась от боли. И мучил жар. Вот-вот должна была приехать Барти, чтобы отвезти ее к врачу. Нет, она не в силах ехать. Она чуть шевельнулась, но даже это слабое движение заставило ее застонать от боли. Боже, это ужасно…
— Мам! Мы здесь. Как ты?
— Не… не очень хорошо, — откликнулась Сильвия. Даже говорить ей было больно.
Барти появилась на пороге:
— Мам, ты кошмарно выглядишь. Ах ты, господи, что мне сделать, как помочь…
— Все хорошо, Барти, — успокоила ее Сильвия, — только я сегодня не могу… ехать. Я же говорила, что не время.
— А я не могу тебя так оставить. Послушай, все изменилось: тетя Селия сегодня дома, ей нездоровится, поэтому днем туда приедет доктор Перринг и посмотрит тебя тоже. Так будет гораздо лучше, правда? И он скажет, что делать, я уверена, что он поможет. Ой, мам, да у тебя жар…
В комнату вошел Дэниелз:
— Все в порядке, миледи?
— Нет, не все. Маме очень плохо. Я считаю, что ее нужно отвезти к нам домой, как ты думаешь?
— Пожалуй.
— Но я не в состоянии двинуться с места, — ответила Сильвия. — Правда, я не могу.
— Я вас отнесу, — заявил Дэниелз, — ну-ка, мисс Барти, придержите двери, так, теперь откройте машину. Вот хорошо. Ну вот, миссис Миллер, положим-ка вас на сиденье. Вот так. Подложите эту накидку вместо подушки. Бренди хотите?
Сильвия едва покачала головой.
— Тогда ладно, поехали.
— Тебе нужно было работать водителем «скорой», Дэниелз, — попробовала пошутить Барти.
— Вы прямо в точку попали. Я часто об этом думал. Мой брат работал водителем «скорой» во время войны. Только там мало платят. А мне надо копить на дом.
— Как, Дэниелз? — встревожилась Барти. — Но вы, надеюсь, не покинете нас?
— Не волнуйтесь, миледи. Если и покину, то заберу вас с собой.
— Леди Селия, вас спрашивает какой-то джентльмен.
— Какой джентльмен? Джек или доктор Перринг?
— Это… мистер…
Мэри не договорила: в дверях появился Себастьян. Вид у него был совершенно взъерошенный: волосы торчали в разные стороны, в глазах читалось смятение, галстук болтался, пиджак был расстегнут. Прошло уже три недели, с тех пор как Селия видела его в последний раз. Она была до того поражена и ее охватили такие противоречивые чувства, что голова у нее закружилась и ей стало плохо.
Она откинулась на подушки и зажмурилась.
— Леди Селия, вы же нездоровы… — испугалась Мэри.
— Все в порядке, Мэри. Правда. Мистер Брук может войти.
— Вам что-нибудь принести?
— О… нет. Ничего не нужно. Если только… Себастьян, хотите что-нибудь выпить?
— Нет, — нетерпеливо сказал он. — Нет, ничего. Спасибо.
Мэри удалилась. Себастьян прикрыл за собой дверь. Он стоял и молча глядел на Селию, глядел бесконечно нежно и очень взволнованно.
— Почему ты не сказала мне? — спросил он. Затем подошел к постели, взял Селию за руку и поцеловал в лоб. — Я люблю тебя, Селия. Я очень, очень тебя люблю. А теперь люблю еще сильнее. Как никого никогда не любил.
И уже во второй раз за утро Селия расплакалась.
Глава 29
— У нее киста, — сказал Селии доктор Перринг, предельно осторожно обследовав брюшину Сильвии, и тихо добавил: — Гнойная, по-моему. Женщину необходимо класть в больницу.
В глазах Сильвии, помимо боли, появился теперь и страх.
— О нет, — воскликнула она, — только не в больницу, пожалуйста, не в больницу.
— Ну… посмотрим. — Доктор ласково погладил ее по плечу и укрыл одеялом. Сильвию уложили в постель в комнате, где раньше жил Джек. Барти сидела за дверью, ожидая конца осмотра. — А вам, леди Селия, нужно лежать.
— Я знаю. Но Сильвия выглядела такой больной и взволнованной, что я решила хоть немного побыть возле нее. И возле Барти.
— Давайте обсудим это наедине.
Доктор Перринг и Селия вышли из комнаты. К ним тут же подскочила Барти:
— С ней… все хорошо?
— Боюсь, не очень. Но мы ей поможем. А теперь самое полезное, что ты можешь для нее сделать, — это обтирать ей лоб влажной губкой и постоянно поить ее водой. Ты согласна?
— Конечно, — кивнула Барти.
— Умница. Я еще зайду к ней до ухода. Не волнуйся, твоя мама очень сильная. А вот вы — нет, — с укором сказал он Селии, довел до ее комнаты и велел снова укладываться в постель. — Я вас предупреждаю еще раз: малейшее напряжение, и вы потеряете ребенка.
— Хорошо, я буду слушаться.
Доктор взглянул на нее: Селия выглядела очень возбужденной и, видимо, плакала. Лицо было бледным, глаза потемнели и затуманились.
— Постарайтесь сохранять спокойствие, — ласково посоветовал он, — это очень важно. Это нужно для вашего ребенка, вы же знаете. Сейчас надо думать только о ребенке.
— Я постараюсь, — пообещала она, — честное слово, постараюсь.
— Вот и хорошо. Ну что, боль ушла?
— Да. Совсем ушла.
— Кровотечения нет?
— Нет.
— А спина, голова не болят?
— Нет, не болят.
— Хорошо. Ну что ж, похоже, мы его утихомирили.
— Его?
— Или ее. Знаете, по-моему, скорее всего, это она. Девочки всегда беспокойнее.
— Особенно в нашей семье, — улыбнулась Селия.
— Да, это точно, — согласился доктор и тоже улыбнулся в ответ. — А теперь давайте поговорим о миссис Миллер. У меня есть опасения, что она серьезно больна.
— Я тоже так считаю.
— У нее киста яичника. Инфицированная. И довольно большая. Я подозреваю, что гнойный процесс быстро прогрессирует. Живот очень твердый. Температура стабильно высокая. Женщине действительно необходимо в больницу, хотя, честно говоря, я не знаю, что можно для нее сделать, разве только вычистить брюшную полость. В идеале мне надо бы заручиться еще чьим-то мнением.
