— Погоди, ну и что?
— А то, что очень может быть, что главный — сын! А
папаша у него на подхвате. И кости скорее всего там, в Валентиновке!
— Какие кости?
— Ну, помнишь, подвал с костями…
— А! Да!
— Наверное, надо как-то сообщить в Москву Денису про
дачу в Валентиновке!
— Но как? И зачем? Нет, надо сначала…
— Посоветоваться с Всеволодом Григорьевичем! —
закончила Виктоша Муськину фразу.
— Вот именно! А то мы можем только дров наломать!
— А, по-моему, твой Всеволод Григорьевич очень уж
легкомысленно отнесся к этой истории!
— Ничего подобного! — возмутилась Муся, — Он
же сразу хотел вернуться в Москву, а я его отговорила!
— В Москву! В Москву! Основные события, между прочим,
тут развиваются! Главный клубок здесь! А в Москву только одна ниточка тянется…
Думаю, Денис с ней справится, особенно если найдет наших…
— Вот именно, если…
— Надо дождаться вечера и позвонить!
— Мусь, а может, сейчас на почту смотаемся? А?
— Ну что ж, давай!
— Девочки выскочили из воды.
— Накупались? — ласково осведомилась Валерия
Васильевна.
— Да! Мы совсем забыли, что нам в Москву позвонить
надо! — бодро сообщила Виктоша.
— Родителям?
— Ну, да!
— А они в это время дома? — удивилась Валерия
Васильевна.
— Мусина мама дома, а я папе на работу позвоню! До
свидания, Валерия Васильевна. Я запомню все, что вы мне советовали!
— Валерия Васильевна рассмеялась.
— Что она тебе советовала? — спросила Муся, когда
они отошли на приличное расстояние.
— Да так… Насчет замужества…
— Вика! Ну, скажи, это же интересно!
— Она сказала — нельзя выходить замуж за человека,
который на тебе помешан.
— Почему? — удивилась Муся.
— И жениться, кстати, тоже нельзя.
— Но почему?
— Она говорит, это очень скучно!
— Скучно, когда тебя любят? — недоуменно спросила
Муська.
— А погляди на ее муженька! От него же одуреть можно!
— Ой, Вика, я вспомнила! Ты у нее ничего не спросила
про катастрофу планетарного масштаба, а?
— Не успела!
— Да, а как ты узнала про дачу в Валентиновке?
— Сперва от Степки, а потом сама у нее спросила.
— От Степки?
— Ну да! Он случайно услыхал разговор профессора… ну и
сообщил мне. Денис, похоже, его привлек к делу!
— На почте никого не было. Телефонистка Роза
обрадовалась девочкам.
— Привет москвичкам! Звонить пришли?
— Да!
— А связи с Москвой сейчас нет! Придется ждать!
— Долго? — спросила Виктоша.
— А кто его знает! Может, час, а может, и три! К
вечеру, думаю, будет!
— Ладно, тогда мы вечером придем!
— Погодите, девчонки, поговорите со мной, а то такая
скука!
— Это можно! — засмеялась Муся. — О чем
говорить будем?
— Но тут на почту явился председатель сельсовета, и
девочки предпочли убраться.
— Ну куда мы сейчас? — спросила Виктоша, заранее
зная ответ.
— Я думаю, домой… Там…
— Там Всеволод Григорьевич, один бедняжечка!
— Нет, он с бабушкой, но…
— Да ясно, ясно с тобой все! Смотри, не переборщи с
любовью, а то ему скучно станет! И вообще, любовь еще успеется, надо о деле
думать! Это здорово, что твой Севочка на машине приехал! По крайней мере мы
сможем проследить за профессором! Ладно, сегодня уж ему не до того, твоему
Медынскому, а завтра с утра надо делом заняться!
— Когда они пришли домой, в саду под яблоней уже стоял
новый стол, и Всеволод Григорьевич старательно стругал рубанком столешницу.
— Ой, Всеволод Григорьевич, как здорово у вас
получается! — восторженно заверещала Муська.
— Да не особенно! Но — сойдет!
— А где вы научились столярничать?
— Жизнь, Мария, многому научить может!
— Глубокая мысль, — тихо заметила Виктоша.
— А бабушка где?
— За ней девчонка какая-то прибежала, сказала, что
дедуле плохо, вот Ефросинья Макаровна и ушла.
— Это хорошо! — заявила Виктоша. — Всеволод
Григорьевич, мы тут кое-что еще о нашем профессоре узнали… — И она рассказала
Медынскому последние новости.
— Между прочим, — начал он, — тот факт, что
«Шевроле» подарил ему сын, кое о чем говорит.
— И о чем же? — хитро спросила Виктоша.
— О том, что он, возможно, и не имеет к этой истории
никакого отношения. Вам это в голову не приходило?
— То есть как? — поразилась Виктоша.
— А так… Может, это случайное совпадение…
— Ни фига себе совпадение! — закричала
Виктоша. — Денис видел его в лесу у тайника в первый день — это раз,
бандиты все время говорили о профессоре — это два, — загибала пальцы
возмущенная Виктоша, — в день, когда мы утопили эту пакость в болоте, он
напился и кричал о катастрофе планетарного масштаба — это три.
— Погоди, Виктория, не кипятись! — перебил ее
Медынский. — Я же ничего не утверждаю, я просто основываюсь на презумпции
невиновности…
— Да какая, к черту, презумпция! Тут такие дела
творятся, а вы… Вот давайте завтра попробуем проследить за профессором, тем
более, у вас машина… Он каждый день куда-то на своем «Шевроле» гоняет! А насчет
того, что это сын подарил… Ерунда все это! Отмазка для глупых! Просто надо
как-то оправдать такую машину у бедного старого профессора. Ну и для его жены…
Она, кстати, очень хорошая женщина!
— Это верно, — поддержала подругу Муся. — У
нее на редкость чистая аура!
— А у профессора? Ты должна бы чувствовать…
— Я уже говорила, что у него неясная аура, там всякое
может быть…
— Но, как говорится, однозначно утверждать, что он
темная личность, ты все-таки не можешь?
— Однозначно не могу, но все же он мне очень не
нравится!
— Ну это уже кое-что! Хорошо, я согласен, давайте завтра
попробуем последить за ним, а я попытаюсь с ним познакомиться, поговорить… Как,
по-вашему, это возможно?
— Вполне! Он очень даже разговорчивый! Ко всем
встречным и поперечным лезет с разговорами… — сообщила Виктоша.
