— Это для понта, чтобы не торговались… А делает он все
сам. Помяни мое слово!
— Ой, а вдруг он сейчас на дело едет, а? Ты не
заметила, у него в руках что-то было?
— Вроде сумка была…
— Я сейчас посмотрю!
— Петька, не вздумай раньше времени на глаза ему лезть.
Успеется!
— Ты права. Но я же говорил, что нам повезет!
Представляешь, какая это удача — в таком большом городе такого маленького
встретить!
— Петька, а вдруг он тебя вчера приметил? Когда ты за
ним следил?
— Не думаю. Я следил очень осторожно.
— Но не зря же он вдруг исчез?
— Ты что, пугать меня вздумала? — возмутился вдруг
Петька, которому таинственный Коротышка тоже внушал некоторый страх.
— Пугать не пугать, а лишняя осторожность не повредит!
— Слушай, Лавря, а что, если он тоже в Валентиновку
едет? На разведку?
— Тогда совсем хорошо! Он-то, наверное, знает, где
филатовская дача, так что нам и расспрашивать никого не придется, просто
проследим за ним, и все! Очень даже здорово! — обрадовалась Даша.
— Действительно, когда поезд подходил к Валентиновке,
Коротышка сполз с сиденья и направился к выходу. Даша с Петькой сочли за благо
выйти в другой тамбур. Петька страшно волновался, боясь упустить Коротышку, но
Даша успокаивала его:
— Успокойся. Никуда он не денется! — шипела она
ему в ухо. — Зачем раньше времени в глаза бросаться?
— Лавря, отвяжись!
— Но вот поезд затормозил, и они выскочили на перрон.
Здесь сошло довольно много народу, и они шли в толпе, а впереди шел Коротышка с
хозяйственной сумкой в руках.
— А вдруг у него там разборное ружье? — прошептала
Даша.
— Все может быть!
— Коротышка шел так, словно знал дорогу очень хорошо.
Не оборачивался, не спрашивал никого ни о чем, казалось, ноги сами несут его.
Выходит, он тут не первый раз.
— Петь, а может, он с этим профессором приятель, а?
— С сыном профессора! — поправил ее Петька.
— Ой, да какая разница! А вдруг он не хочет его убивать
и приехал предупредить?
— Ну прямо! Ему ж за это бабки отвалят, да какие! И
непохож он на преданного друга. Такая рожа! Он на разведку приехал.
— Не думаю! Смотри, как уверенно идет!
— Так он же профи! Сама ведь говорила, что он и есть
киллер.
— У киллера тоже могут быть человеческие чувства.
— Ага! Только в романах твоей обожаемой Марининой.
— А у твоего обожаемого Незнанского, можно подумать, не
было киллеров с человеческим лицом?
— Вообще-то да, были… Но у этого лицо совсем даже
нечеловеческое!
— Между тем Коротышка свернул на боковую дорожку, Даша
с Петькой и еще несколько человек пошли тем же путем.
— Нам таки везет! — прошептала Даша. — Одних
нас он бы сразу засек.
— Петька согласно кивнул. Дорожка свернула за угол.
Свернул и Коротышка. Даша с Петькой пропустили вперед себя молодую маму,
которая везла коляску с двумя близняшками, а когда дошли до угла, то
обнаружили, что Коротышка исчез. Сколько они ни озирались, его нигде не было
видно.
— Упустили! — в отчаянии прошептал Петька. —
Та кой шанс! Я же идиот! Должен был бы уже знать, что он умеет бесследно
исчезать. Идиот, кретин, придурок!
— Погоди, Петечка, мы его еще найдем! — попыталась
утешить друга Даша.
— Где, где мы его найдем?
— Петька! Вон он! — едва слышно пролепетала Даша,
куда-то указывая глазами.
— Действительно, из калитки выходил Коротышка.
— До свиданья, тетя Лида! — произнес он и
улыбнулся своей страшной улыбкой.
— Спасибо, спасибо тебе, милый! Не забываешь старуху!
Маме привет передай!
— Обязательно, обязательно передам, тетя Лида! А если
еще чего понадобится, приходите, не стесняйтесь!
— И он пошел дальше. Петька и Даша двинулись за ним.
— Кажется, он что-то отдал этой старухе, гляди, у него
сумка похудела! — заметила Даша.
— Коротышка, не обращая внимания на детей, опять
свернул за угол, прошел всю улицу и лишь в самом ее конце остановился у
калитки. Поставил сумку наземь, вытер вспотевший лоб, потом достал из кармана
маленькое зеркальце, погляделся в него, пригладил брови, опять спрятал
зеркальце, взял сумку и решительно толкнул калитку.
— Мама! Я приехал! — крикнул он и скрылся за
кустами.
— Кажется, и мы приехали! — шепнул Петька. —
Что теперь делать?
— Как ты думаешь, он нас заметил?
— Вряд ли. Не похоже. Эх, пробраться бы сейчас к ним на
участок… И все же, Лавря, мы с тобой неплохо поработали! Мы теперь знаем, где
его дача. Это не так мало! Раз тут его мама живет, значит, порядок. Никуда он
от нас не денется.
— Правильно, Петюня! Во всяком случае, мы сюда не зря
приехали. Может, поищем заодно дачу Филатовых, а? — вспомнила Даша об их
первоначальной задаче. — Слушай! У меня идея! Давай зайдем к нашему
малютке и спросим про дачу Филатовых!
— Нет! Нельзя! Он может насторожиться!
— Ерунда! Давай зайдем, познакомимся с ним и с мамой!
Это же интересно! А что он нам тут сделать может?
— Зайти, конечно, можно, но… Только про Филатовых
спрашивать не нужно!
— А про что?
— Давай спросим, не сдается ли у них дача!
— Но кто же снимает дачу в июле? — недоуменно
спросила Даша.
— А может, нам на август?
— Глупости! Разве дети снимают дачу?
— А нас родители послали. Им некогда. А что? —
загорелся вдруг Петька. — Пошли!
— Значит, идем? Мы брат и сестра, понял?
— Естественно! Я, Лавря, не такой уж дурак! Как
выяснилось! Только, знаешь, давай немного обождем.
— Почему?
— Потому что мы ходим по дачам. Ищем. И далеко не сразу
к ним заявимся.
— Гениально, Петюньчик! Но тогда давай уж для полного правдоподобия
заглянем на несколько дач, спросим, сдаются ли они на август-сентябрь! На один
месяц мало кто снимает!
— Лавря! Ты тоже гений!
— Тоже? — рассмеялась Даша. — От скромности
ты, Петюня, не умрешь! У тебя будет другой диагноз!
— Нет, но ты скажи, как здорово мы с тобой
взаимодействуем!
— Что да, то да! Но мы же знакомы чуть ли не всю жизнь.
— Ладно, хватит лирики! Пошли.
