Все блекло. Огни гасли. Тускнели, как в театре «Плаза» перед показом. Зрители ерзали на сиденьях, перешептывались, ждали…
Мрак.
Безмолвие.
Она перенеслась в какое-то иное место, холодное и темное.
Одна. Острые предметы, ветки. Словно с обеих сторон сжимаются высокие темные стены. Свет вернулся, не много, но достаточно, чтобы вытянуть шею и увидеть далекое небо.
Ее ноги двигались. Она шла, касаясь раскинутыми руками листьев и кончиков веток.
Она повернула за угол. Снова стены из листьев. Запах земли, густой и влажный.
Внезапно она осознала. Явилось слово, старое и знакомое. Лабиринт. Она в лабиринте.
Вспыхнуло немедленное и безоговорочное понимание: в конце лабиринта — самое чудесное место на свете. Ей надо туда. Там она отдохнет и побудет в безопасности.
Она дошла до развилки. Снова повернула.
Она знала дорогу, помнила, так как уже была здесь. Она двигалась быстрее. Необходимость и уверенность толкали ее в спину. Она должна дойти до конца.
Свет впереди. Она почти у цели. Еще чуть-чуть.
Внезапно из тени на свет вышла женщина. Сочинительница протянула руку. Послышался серебристый голос:
— Я ждала тебя.
Сочинительница шагнула в сторону, и Нелл увидела, что стоит у ворот.
Конец лабиринта.
— Где я?
— Ты дома.
Глубоко вздохнув, Нелл переступила порог и последовала за Сочинительницей в самый прекрасный сад на свете.
* * *
Дверца клетки распахнулась. Чары злой королевы пали, и молодая женщина, которую жестокие обстоятельства заключили в тело птицы, вырвалась из клетки. Кукушка падала, падала, падала, пока наконец ее неразвитые крылья не раскрылись и она не обнаружила, что умеет летать. Прохладный морской бриз родины помогал ей, гладя изнанку крыльев. Она взмыла с края утеса и полетела через океан. К новой земле надежды и свободы, к новой жизни. К своей второй половине. Домой.
Из «Полета кукушки» Элизы Мейкпис
