Тут отцовские глаза стали блестящими, а углы рта медленно поползли вверх. Он протянул руки и обнял нас обоих. Эбби улыбнулась и украдкой взглянула на меня. Я ей подмигнул:
— Интересно, что бы мама сказала, если бы с нами была?
— Она бы сказала, что ты все правильно сделал, сынок, — со слезами радости ответил отец и, повернувшись к Голубке, добавил: — А тебе она была бы благодарна за то, что ты вернула ее мальчику счастье, которое исчезло из его жизни вместе с ней.
— Уж не знаю… — проговорила Эбби, вытирая глаза.
Папины слова очень ее растрогали.
Отец снова крепко обнял нас и рассмеялся:
— Хочешь поспорить?
ЭПИЛОГ
По стенам стекала дождевая вода. Капли падали в лужи, которые становились все больше и глубже. Как будто кто-то плакал по нему — мерзавцу, лежащему посреди подвала в собственной крови.
Тяжело дыша, я быстро взглянул на него. Сейчас мне было не до рассматривания трупа: сжимая в каждой руке по пистолету, я держал на прицеле людей Бенни, пока не подоспела помощь. Мой наушник издал сигнал.
— Расчетное время — десять секунд. Хорошо сработано, Мэддокс, — тихо сказал Генри Гивенс, командир нашей группы.
Мы оба знали, что теперь, когда Бенни мертв, операцию можно считать завершенной. В подвал ворвались бойцы с автоматами, с ног до головы одетые в черное.
— Это так, мелкие сошки. Уберите их отсюда к чертовой матери.
Опустив пистолеты и сняв намотанный на запястья боксерский бинт, я устало поднялся по ступенькам. Наверху меня ждал Томас. Его защитная куртка и волосы намокли под дождем.
— Ты сделал то, что должен был сделать, — сказал брат, идя за мной к машине. — С тобой все нормально? — спросил он, осторожно дотрагиваясь до пореза, украшавшего мою бровь.
Два часа я сидел на деревянном стуле, окруженный людьми Бенни, пока он сам с пристрастием меня допрашивал. Утром они вычислили, что я подослан: это, разумеется, входило в наши планы, но результатом операции должен был стать арест мафиози, а не его смерть.
Под кожей у меня заходили желваки. Казалось, давно прошли те времена, когда я, не помня себя от ярости, бросался на любого обидчика. Я долго над собой работал, чтобы это преодолеть. Но годы тренировок в одну секунду оказались перечеркнутыми, едва Бенни упомянул имя моей жены.
— Мне нужно домой, Томми. Меня не было несколько недель, а сегодня к тому же наша годовщина. Надо ее отпраздновать, если, конечно, до ночи успею добраться.
Я резким движением открыл дверцу машины. Томас схватил меня за запястье:
— Сначала отчитайся об операции. Ты ведь не один год потратил на это дело.
— И все впустую.
Томас вздохнул:
— Тебе нельзя возвращаться к своим в таком настроении.
— Я должен. Обещал.
— Я позвоню ей и все объясню.
— Опять врать будешь?
— Мне не привыкать. Работа такая.
Да, Томас был прав: истина часто оказывается страшной. Можно сказать, мой старший брат меня вырастил, но я по-настоящему не знал его до тех пор, пока не начал работать в ФБР. Когда Томас окончил колледж, я думал, что он занялся рекламой. Он сам говорил, будто устроился в рекламное агентство в Калифорнии. Поскольку между нами было большое расстояние, Томасу легко удавалось нас обманывать.
Теперь я вспоминаю, как однажды брат приехал домой без всякого видимого повода и встретил Эбби. В то время он уже занимался Бенни и его многочисленными преступлениями, а я по чистой случайности влюбился в дочь одного из должников мафиози да еще получил от Бенни приглашение к сотрудничеству.
Неудивительно, что, как только я окончил университет с дипломом по уголовному праву, фэбээровцы вышли со мной на связь. Ни мне, ни Эбби тогда даже в голову не приходило, какая это честь для меня. Ведь тысячи людей стремятся работать в органах, и обычно ФБР не приходится вербовать сотрудников. Но я уже был знаком с Бенни и мог внедриться в его банду.
И вот сейчас, в результате моих многолетних тренировок вдали от дома, мафиози лежал на полу, уставившись мертвыми глазами в потолок подвала. Все пули из моего пистолета оказались в его теле.
Я зажег сигарету.
— Позвони в офис. Пусть Сара забронирует мне билет на следующий рейс. Хочу успеть домой до полуночи.
— Трэвис, он угрожал твоей семье. Мы все знаем: он ни перед чем не остановился бы. Никто тебя не винит.
— Он знал, что ему конец. Знал, что бежать некуда. И натравил меня на себя, а я повелся.
— Даже если и так. Он сам виноват. Запугать тебя невозможно, и он это прекрасно понимал. Так зачем же было угрожать мученической смертью твоей жены?
— Да уж, — процедил я сквозь зубы. Бенни действительно живописал, как похитит Эбби и по кускам будет отрывать мясо от костей. — Сейчас я жалею о том, что он оказался таким хорошим рассказчиком.
— А еще есть Мик. Он следующий по списку.
— Я же говорил тебе, Томми. Тут я могу только консультировать. Для участия в этом деле я не лучший кандидат.
Томас не ответил. Только улыбнулся, решив, видимо, дождаться более подходящего момента для продолжения разговора.
Я сел на заднее сиденье машины, которая ждала, чтобы отвезти меня в аэропорт. Как только за мной закрылась дверца и автомобиль тронулся с места, я набрал номер Эбби.
— Привет, малыш! — пропела она.
Услышав ее, я сразу успокоился и с наслаждением втянул свежий воздух.
— Поздравляю тебя с нашей годовщиной, Голубка. Уже еду домой.
— Правда? — Голос Эбби подскочил на целую октаву. — Это для меня лучший подарок.
— У вас все в порядке?
— Мы у папы. Джеймс опять выиграл в покер. Я начинаю волноваться.
— Он же твой сын, Голубка! Чему же тут удивляться?
— Он действительно здорово играет. Только что обставил меня.
Я помолчал секунду, потом переспросил:
— Тебя?
— Да.
— А как же твое правило?
— Знаю, — вздохнула Эбби. — Я решила больше не играть, но у него был неудачный день, и я подумала, за картами он разговорится.
— А что случилось?
— Один парень в школе неудачно высказался. Обо мне.
— Неудивительно, что мальчишки подкатывают к сексуальной учительнице математики.
— Этот и впрямь сказал какую-то гадость. Джей говорит: «Заткнись!» Ну и вышла драка.
— Надеюсь, Джей надрал ему задницу?
— Трэвис!
Я рассмеялся:
— Что, уже и спросить нельзя?
