Примерно в четверть седьмого Гошка шепнул:
– Леха, вон он!
Их подопечный выходил из ворот вместе с женщиной в меховой
пелеринке. Мальчики подобрались поближе.
– Виталий Антонович, ловлю вас на слове, – донесся
до них голос женщины.
– Обещаю, Илона Рудольфовна.
– А где же ваше авто?
– Я сегодня пеший! Какие-то скоты прокололи мне шины.
Сейчас придется этим заняться, чтобы утром нормально жить. Я без машины
чувствую себя совершенно потерянным. Сегодня утром, как полный идиот, вместо
того чтобы сесть в троллейбус, поехал на метро. Только потом сообразил, какого
маху дал!
– Садитесь, я вас подвезу, Виталий Антонович.
– Голубушка, премного вам благодарен.
И на глазах разочарованных мальчиков он уселся в синюю
«Тойоту».
– Вот непруха! – вырвалось у Лехи.
– Ничего страшного, – успокоил его Гошка. –
Он ведь сказал, что будет сегодня колесами заниматься. Вообще-то мы с тобой зря
старались, Леха. Колеса протыкать надо было не сегодня, а завтра. Завтра
выходной.
А сегодня он просто поехал на работу. О ко торой, кстати, мы
ни фига не узнали. Единственное, что удалось выяснить, его имя-отчество. Даже
фамилии не знаем. Тьфу!
– Гошка, в чем проблема? Завтра опять ему шины
проколем! И поглядим, куда он намылится. А кстати, понесем ему сегодня Ксюхину
пулю?
– Нет! Не понесем. И колеса прокалывать не будем.
– Почему? – удивился Леха. – Ведь он , так в
машину плюх, и только мы его и видели.
– Понимаешь, Леха, если Горенича не похитили, если он
жив-здоров и ездит по Бенилюксу…
– Ты же вроде говорил про Люксембург, – неуверенно
напомнил Шмаков.
– Бенилюкс, если хочешь знать, сокращенное название
Бельгии, Нидерландов и Люксембурга.
– А, понял. Ну так что, если он гуляет по этому Люксу?
– То какое нам до этого дело? Бумажник посеял, так мы
его вернули. И нечего нам на это все время тратить.
– А вообще-то правильно, Гошка. Ну и голова у тебя! А
когда старушка со своим генералом свяжется?
– Черт ее знает, на это все запросто может несколько
дней уйти.
Они молча шли по Покровке в направлении Садового кольца.
– Гош, ну и чего, между прочим, на каникулах ни фигашки
расследовать не будем, да? – нарушил молчание Леха.
– Выходит, так, – ответил Гошка.
– Кисло.
– Тебе что, так расследования понравились?
– Ага, офигительно понравились.
– Ну, специально к каникулам расследования не
приурочишь. Ничего, можно на дискотеку сходить.
– На дискотеку? Вот тоже радость! Трясучка хилая… Гош,
а может, нам за Наташей последить, а?
– Зачем? К тому же она завтра в Египет улетает.
– Ты в этом Египте был?
– Не был, ты что? Я только в Польше был да на Майорке.
– И еще в Германию поедешь!
– Тоже не факт. Отец пока приглашение не прислал.
Опять, наверное, забыл… Ну его…
– Пришлет еще, время есть.
– Может быть.
…Сойдя с троллейбуса, Леха сказал:
– Слышь, Гошка, пошли глянем, как он там колеса меняет,
а? – На фиг?
– Просто так. Приятно все-таки. Мы же все равно знаем,
что он гад.
– Хочешь просто поглядеть на мучения гада?
– Ага, жутко хочу! – признался Леха.
– Ну пошли, но не факт, что он уже этим занялся,
человеку после работы похавать надо, какой бы он гад ни был.
– И собачку вывести.
– Ну, собачку мог бы вывести кто-то другой, жена там
или сын.
– Или дочка! Хорошо бы дочка!
– Надеешься закадрить дочку?
– Еще чего! Нужны мне всякие гадские дочки! –
возмутился Леха.
Во дворе около красной «Шкоды» никого не было.
– Обедает небось. Вообще-то мне тоже жрать охота,
Гошка. Может, разойдемся, а?
Действительно, сколько можно тут околачиваться?
Они уже собрались уйти, как дверь подъезда открылась, и
первым на двор выскочил французский бульдог. А за ним появился и Виталий Антонович.
Песик встал, задрав лапу возле водосточной трубы, в руках у хозяина был
поводок.
– Ларри, мальчик, иди ко мне! – ласково позвал
Виталий Антонович.
Ребята едва успели отпрянуть за угол, откуда наблюдали за
происходящим. Виталий Антонович подцепил поводок к ошейнику и медленно побрел
по переулку. Мальчики не сговариваясь двинулись за ним, держась на почтительном
расстоянии.
– Он не в сквер идет, – определил Гошка. –
Вдруг к автомату, звонить?
– Ты ж говорил, он к метро ходит.
– Похоже… Эх, черт, темно, никак не получится номер
углядеть, – Думаешь, будет такая пруха, как тогда? Не надейся!
– Ладно, фиг с ним, с номером, но подслушать надо.
– А псина? Не залает?
– В прошлый раз даже носом не повела.
Между тем Виталий Антонович действительно шел в сторону
метро, останавливаясь лишь тогда, когда это требовалось Ларри. Пройдя довольно
значительное расстояние, он вдруг оглянулся. К счастью, Гошка с Лехой держались
поодаль, и он просто не обратил внимания на две темные фигуры. И быстро зашел
за угол старого дома.
– Там есть автомат! – прошептал Леха. –
Бежим! Я знаю, где спрятаться.
Они вихрем кинулись в обход дома и присели за мусорным
баком. В результате, когда Виталий Антонович приблизился к автомату, мальчики
уже обратились в слух.
– Алло, – услышали они негромкий голос. –
Привет, это я. Ну как успехи? Да?
Молодец! Ничего, ничего, пока время пройдет… Да-да, я знаю.
Заслуживаешь, заслуживаешь, не спорю! Встретимся завтра в метро! Ты просто
пройдешь мимо меня, ах, тебя это не устраивает? Ну что ж, очень предусмотрительно.
В таком случае приезжай на станцию Мичуринец к десяти утра.
Устроит? Ну и отлично. Осторожность в нашем деле штука
нелишняя. Одобряю, хотя недоверие несколько обидно. Да я шучу, шучу.
Договорились? До свиданья. А завтра я скажу тебе «Прощай!» Все. Привет!
И он повесил трубку.
– Ну что, Ларри, идем домой? Ты не замерз, мой
маленький?
И он двинулся в обратный путь, уже несколько быстрее.
– Пусть идет, – шепнул Гошка Лехе. – Фу, как
ноги затекли. Что скажешь?
– Мичуринец – это по какой дороге? – вместо ответа
осведомился Леха.
