– Про Наталью? Но Наталью я не знаю.
Первый раз слышу.
– Хорошо, гуси-лебеди, зайдем с другой стороны. Вы бумажник
кожаный случайно не находили?
– Бумажник? Нет, чего не было, того не было… Но кто-то
меня про это уже спрашивал…
– Про что?
– Про лопатник… Ага, мужик какой-то с собакой сказал,
что посеял лопатник, и обещал даже бабок дать, если я найду. Я бы с дорогой
душой, но… – И Леха довольно выразительно развел руками.
– Да, и что же это за дядька с собакой?
– Почем я знаю? Я его первый раз видел. И последний.
– Но если он просил вернуть бумажник, то, надо
полагать, дал тебе свой телефон или адрес.
– Ни фига подобного! Он просто сказал: если найдете –
приносите в сквер, я там с собакой гуляю. И все дела.
– А собака у него какая?
– Да какая-то шавка тупорылая, я в них не разбираюсь.
– Так, так, не хотите, значит, говорить по-хорошему?
– Но мы действительно не понимаем… – подала голос
Ксюша. – Вы что-то спутали, или вас ввели в заблуждение…
– Твое счастье, девочка, что ты не знаешь, с кем
разговариваешь, – усмехнулся шеф, и лицо его приняло страшное, жестокое
выражение. – От твоего дружка толку мало, он упрямый и глупый, а вот с
тобой я попробую поговорить с глазу на глаз, и мы посмотрим, чем дело кончится.
Думаю, ты будешь сговорчивее…
Ксюша похолодела.
– Ты не бойся пока, может, мы и кончим дело миром, если
у тебя мозгов больше, чем у этого мальца. Так, гуси-лебеди, прощайтесь! Больше
вы друг друга не увидите, по крайней мере в этой жизни.
– Это вы, дядечка, зря! Милиция уже наверняка идет по
вашему следу. Наш корешок видел, как нас в машину запихали, он малый
сообразительный, понял, что к чему, и наверняка запомнил номер вашего
джипа! – в ужасе тараторил Леха, хватаясь за последнюю соломинку.
А Ксюша вдруг покачнулась и упала с дивана на пол. Леха
кинулся к ней. Девочка со страху лишилась чувств.
Шеф как будто не обратил на это внимания.
– Ты, парень, зря на милицию надеешься, не найдет она
вас… разве только ваши трупы. Хоть вы и молчали, как партизаны, но возвращать
вас назад резону нет, от вас могут быть неприятности при условии, что вы
останетесь в живых. А вот если вас не будет, то и проблем не будет. Понимаешь
меня?
У Лехи упало сердце. До сих пор ему казалось, что все как-то
обойдется, но сейчас надежда покинула его. Пусть уж поскорее убивают, что ли…
– И поведение мне твое не нравится. Наглый ты, а это
плохо. Даже такие сопливые пацаны должны соображать, с кем разговаривают. Плохо
тебя воспитали, мальчик!
Никакого почтения к старшим.
Леха молчал. Пусть издевается, по крайней мере, пока этот
тип так оттягивается, они еще будут живы…
Внезапно раздался телефонный звонок, и в комнату вошел
Митяй:
– Шеф, вас!
– Кто?
Митяй глазами показал наверх. Начальство, мол. «Ага, значит,
это тоже не главный, – смекнул Леха. – Но нам-то что, у него хватит
власти, чтобы нас прикончить».
Ксюша уже пришла в себя, но боялась даже пошевелиться. Она
мысленно прощалась с жизнью. «Только бы без мучений», – думала девочка.
Перед мысленным взором пронеслись виденные в кино и по телевизору страшные
кадры пыток – раскаленные утюги, паяльники и всякие прочие ужасы…
Поначалу в милиции Сашу, Маню и Розу дежурный вообще не
желал слушать.
– Катитесь отсюда, нашли место для развлекушек на
каникулах! Ступайте, ступайте подобру-поздорову!
Но вдруг Тягомотина как топнет ногой да как закричит:
– Ааааааа! Помогите! Помогите!
У дежурного от неожиданности отвисла челюсть, а Роза
продолжала вопить. На ее крик примчалось несколько человек.
– В чем дело? Ты чего орешь? – подошел к ней
молодой человек приятной наружности в пушистом синем свитере.
Роза мигом умолкла.
– Что за дела, девчонки?
– У нас друзей похитили, а нас даже слушать никто не
хочет! – мигом выпалила Маня.
– Это не розыгрыш? – прищурился молодой человек.
– Послушайте, нельзя терять время, надо сообщить всем
постам! – страстно заговорила Саша.
– Хорошо, идемте ко мне, – быстро сказал молодой
человек.
Он привел их в небольшую комнату, где стояли три стола, но
сейчас там никого больше не было.
– Так, выкладывайте, да побыстрее!
Саша в двух словах сообщила, в чем дело.
– Номер, значит, не знаете? Это хуже, – вздохнул
молодой человек, – что ж, будем искать. А вот что вы мне скажите: кто
родители у этих ребят? Богатые люди?
– Нет, что вы, вовсе не богатые, это, скорее всего, не
из-за выкупа, – сказала Саша.
– А из-за чего же, хотел бы я знать?
Так кто они по профессии? Вы это знаете?
– Знаю, – подала голос Тягомотина. – У
Филимоновой родители музыканты, но не знаменитые. А у Шмакова отец на заводе
работает, а мама в поликлинике, медсестрой.
– Хорошо, посидите тут, я скоро.
Он быстро вышел из комнаты.
– Роза, ты молодчина! – искренне про говорила
Саша. – Я бы не отважилась так вопить.
– А что делать-то было? Зато подействовало.
– Это точно, – кивнула Маня. – Саш, а ведь
придется все рассказать.
– Может, не стоит?
– Сами не полезем, а вот если спросят, почему их
похитили…
– Если не хотите болтать – молчите, – пожала
плечами Роза.
– Но если спросят?
– Скажите, что понятия не имеете. Может, их на органы…
Кстати, пускай так думают, шевелиться быстрее будут.
– Роза, ты просто умница, а я совсем голову
потеряла, – прошептала Саша. – Мне так страшно…
– Я не понимаю, почему надо сейчас что-то
скрывать? – повысила голос Маня.
– Просто чтобы быстрее изловили этих бандитов, как ты
не понимаешь? Если мы сейчас вывалим всю информацию, они начнут разбираться в
связях, прослеживать какие-то цепочки, а Ксюша и Леха…
– И еще не факт, что тут в ментуре кто нибудь не связан
с этим типом, с вашим Витасиком. Это его район… – напомнила Роза. –
Поэтому пока помалкивайте, а уж потом, если этих найдут, ну, Филимонову со
Шмаковым, тогда другое дело.
– Вы что тут шепчетесь? – вернулся в комнату
молодой человек. – Ищут уже ваших друзей, ищут. Так все-таки почему их
похитили, вы что-нибудь подозреваете?
