Мне казалось, что такая общность существовала, но что я знаю о предметах демонического культа? Никогда не испытывал к нему интереса.
В ответ я получил энергичные кивки.
– На каждом предмете имелась серебряная звезда с козлиной головой внутри.
– Все это предметы культа поклонения демонам. Наши товары – массовая продукция гномов. Мы закупаем ее большими партиями. Думаю, большая их часть почти не имеет таинственных свойств или подлинной оккультной ценности. Они не подделка, но в то же время не придают владельцу могущества, – пояснил Пенни, взмахнув ручкой.
Я подошел к витрине, на которой рядами были уложены медальоны, подобные тому, что я нашел в жилище Жюстины.
– Вам известна девушка, которую я вам описал? Отрицательное мотание головами. Нет, это просто удивительно.
– И вы уверены, что не знаете мужчину, купившего предметы?
Снова отрицательное покачивание головами.
– Вы не имеете представления, где я мог бы найти парня?
От постоянных кивков и вращении черепом у ребят могло начаться головокружение.
– В таком случае я, пожалуй, пойду, – бросил я, поворачиваясь к Скользкому.
Виксон и Уайт бросились в заднюю комнату, спасая свои жизни. Не знаю, что они могли подумать о моих предстоящих действиях. Видимо, ничего приятного. Они захлопнули за собой дверь. Весьма солидную дверь, надо признать. Мы услышали звук задвигаемого тяжелого запора. Скользкий ухмыляясь вышел вслед за мной на улицу.
35
Скользкий оглянулся и спросил:
– Почему вы не взяли их покрепче за глотку? Вы же видели, как они взмокли, когда вы взялись за книгу.
– Иногда я предпочитаю действовать не прямолинейно. Айви, жди здесь. Свистни, если кто-нибудь появится.
Справа от меня находился узкий проход, ведущий к задней стороне магазина Виксона и Уайта.
В интересующей меня стене дома окна не оказалось. Сплошные сюрпризы. Даже в самых благополучных районах города на первых этажах было крайне мало окон. Искушать судьбу следует как можно реже.
Однако в лавке оказался черный ход, не менее уязвимый, чем окно. Интересно, чем занимаются эти парни, если им понадобился тайный выход? Может, с его помощью они спасаются от разъяренных потребителей?
Черный ход вел в комнату, куда бежали мои приятели. Дверь не могла до конца приглушить шума жаркого спора.
– … местом ты думал, выставляя ее на всеобщее обозрение?
– Я забыл о ней.
– Ты забыл! Ты забыл! Не верю в это.
– Ты же видел, любимый, он ничего не заподозрил. Его интересовало лишь местонахождение девчушки Дженн.
– В таком случае почему ты сразу не сказал, чтобы избавиться от него? Он мог что-то заподозрить. То, как ты себя вел…
– Я не сказал только потому, что мне не известно, где она сейчас находится. Девица не появлялась у нас с тех пор, как ее мамочка возникла в городе.
Интересно. Очень интересно.
– Гаррет… – проговорил Скользкий. Я отмахнулся, изо всех сил напрягая слух. Надо было попробовать составить из обрывочных слов нечто более цельное.
Положительно необходимо еще разок поговорить с этими флибустьерами моря оккультизма.
– Гаррет!
– Подожди же! Незнакомый голос произнес:
– Вам, ребята, лучше было бы оказаться замаскированными крысюками – сборщиками мусора. В противном случае…
– Посоветуй, Гаррет, с которого из них мне начинать? – произнес Скользкий.
– … вас увезут отсюда на телеге с мусором. Разговорчивый тип оказался представителем пяти болванов в одинаковых, небрежно скроенных одеяниях серого цвета. Я сообразил, что это униформа местного отряда охраны. Я, кажется, упоминал, насколько мирно выглядела округа? Приближающаяся старость и как следствие медлительность мысли заставили меня утратить бдительность. Они появились со стороны, не прикрытой Айви. Из-за двери не доносилось даже обрывков разговора. Вполне естественно.
– Так с кого же начинать? – вновь спросил Скользкий. Он рвался в бой с полной уверенностью, что разделается со всеми. Стражники не отличались ростом, поверх поясов у них свисали порядочные животики, а на толстых рожах едва виднелись крошечные свиные глазки. Ворчание Скользкого заставило главного хряка задуматься. Он, видимо, начал понимать, что Скользкий сможет разобраться со всей его командой.
Я решил, что сейчас не самое лучшее время для битвы. У меня еще оставалась бутылочка с чудесным спасительным соком Великого Магистра Милта. Я свистнул, чтобы Айви насторожился, и с силой швырнул пузырек под ноги охранителей порядка.
Мне повезло. Бутылочка разбилась.
Отвратительно черное пятно начало расползаться по кирпичной мостовой как нечто живое. Впрочем, больше ничего не произошло. Придурков волшебство не задело. Их как ветром сдуло, едва они поняли, что что-то может случиться. Они не стали ждать, когда это «что-то» начнется. Я потянул Скользкого за рукав:
– Пора рвать когти!
Тоненький столбик тумана начал подниматься с мостовой. Что же, лучше поздно, чем никогда. Беда в том, что столбик потянулся ко мне – единственному человеку, который двигался.
– Послушай, Гаррет, разве обязательно нужно бежать? Может, я догоню этих серых и проломлю пару черепов?
– Валяй. Но с этого момента ты отвечаешь сам за себя. Я ухожу.
Клубы дыма надвигались все ближе.
Я принялся действовать в своей обычной манере – избегать ненужного шума. Но действовал быстро и решительно. Пробегая по проходу между домами, я схватил Айви. Это заставило Попку-Дурака выступить с одной из своих самых запоминающихся проповедей.
У Скользкого, видимо, наступило прозрение, и он тяжело затопал за нами.
36
Выходящая на улицу дверь лавки Виксона и Уайта была заперта. В витрине виднелась табличка с надписью «ЗАКРЫТО», жалюзи на окнах опущены. Я был уверен, что даже если постучать, ребята все едино не откликнутся.
– Мы вернемся, когда эти типы начнут думать, что мы о них забыли, – сказал я. – Сейчас же отправимся в более дружественные районы нашего любимого города.
Я заметил, как к нам приближаются несколько отрядов людей, облаченных в серые наряды. Заметить это было несложно, так как улица вдруг обезлюдела. Таков уж наш Танфер.
Мы двинулись с максимальной скоростью, которую мог выдержать Айви в компании с этой идиотской птицей. Серые придурки нас не преследовали, удовлетворенные тем, что мы отправились чинить безобразия в других местах.
Через некоторое время я спросил:
– Скользкий, знаешь, почему я предпочитаю работать в одиночку?
