– Небось, все отпечатки затоптали, – проворчал я.
– Я предупредил, чтоб к деревьям никто не подходил.
– Тело там?
– Сейчас увидите.
82
Не обманул.
Зеваки, понукаемые лейтенантом, расступились. Да, с дисциплиной у них все в порядке.
Запах стоял еще не сильный: так, пованивало, зато мух было в избытке. Они всегда первые. Я услышал их жужжание до того, как что-либо увидел.
Первый труп принадлежал не человеку. Когда-то это была дикая собака. После встречи с кем– то от нее осталась лишь голова, огрызок лапы, клочья меха да осколки костей, валявшиеся среди сосновых иголок.
За моей спиной кто-то причмокнул. Я обернулся и увидел одноглазого любителя громовых ящеров. Почему-то его появление меня ничуть не удивило.
– Твои питомцы постарались?
– Они у меня до собачек-то охочие, верно, – отозвался он со смешком. – Но к Стукеру не притрагивались. Он уже мертвый был. А они падаль не трогают, разве когда совсем изголодаются. И то сперва сильные слабых пожирают, а потом уж за мертвечину принимаются. Хе-хе.
Обеденные привычки ящеров меня нисколько не интересовали. А мистера Нагита – и подавно.
– Что там насчет Стукера? – спросил я. – Я видел его живым-здоровым, минут десять назад.
Венейбл выпучил глаза.
Вскоре я понял.
Стукер. Мертвый и голый. Весь в грязи. Ночью его телом лакомились дикие собаки… Кого же я встретил совсем недавно?
Судя по всему, его убили накануне днем.
– Однако он с нами ужинал, – пробормотал я.
Кто-то разворошил иголки. Под ними, на земле, виднелись четкие отпечатки копыт.
– Почему его не похоронили?
– Похоронили, – заверил Венейбл. – Вон там. Просто неглубоко закопали. Собаки и вырыли. Мы перенесли его сюда и чуть отряхнули, прежде чем лейтенанта позвать.
Я еле удержался от того, чтоб не накинуться на Венейбла с кулаками. Единственное, что меня остановило, – какой теперь толк выбивать из него дурь?
Я повернулся к Нагиту.
– Мы видели кентавров на дороге к северу отсюда, – напомнил я лейтенанту. – А ворота никто не охранял. Мы как раз гадали, что бы это могло значить, когда Стукер вылез из кустов, застегивая штаны. Я решил, он ходил отлить. Однако…
Лейтенант упорно не понимал.
– Босс знает. Это снова оборотни. Оборотни-убийцы.
– А! – Нагит просветлел. – Я слыхал, как босс разобрался с ними в доме Вейдера. Их же вроде в тюрьму посадили?
– Ну, посадили. А они сбежали. И другие подвалили. Что-то слишком много оборотней развелось.
– Надо схватить того Стукера, в доме.
– Отличная мысль! Только мы его не найдем. Спорим?
– Почему?
– На его месте, будь ты там, наверху, – что бы ты подумал, увидав толпу у ворот?
– Что тело нашли. – Мистер Нагит улыбнулся.
В его улыбке не было и намека на веселье. Так улыбаются венейбловы любимцы, когда примечают жертву.
– Вот именно. В минувшие недели что-нибудь подобное происходило? Убийства, нападения, загадочные кражи, одни и те же люди одновременно в разных местах? – Последнее вряд ли: оборотни были на сей счет весьма осмотрительны.
– Нет. – Лейтенант прикрикнул на зевак, подступивших было поближе. – Эй, вы! Ты, ты, ты… – Он отобрал с полдюжины. – Ступайте в дом и задержите Стукера.
– Но…
– Это не настоящий Стукер. Настоящий вон лежит, разлагается. Живо, живо!
– В следующий раз будут знать, как подходить близко к офицеру, – заметил я.
Нагит снова улыбнулся. Надо занести в анналы.
– Наверное. – Он сурово оглядел толпу. Зеваки попятились: никому не хотелось искушать судьбу.
Хоть и бывшие, а все равно солдаты.
– Заткнись! – прикрикнул я на Попку-Дурака. Он успел перебраться обратно – Тинни его устраивать перестала – и теперь исполнял на моем плече что-то наподобие варварского охотничьего танца.
– По-моему, он хочет взглянуть на тело, а вы все ходите кругами.
Тоже мне, толкователь птичьих ужимок!
– Может, он проголодался? Стервятник по натуре, этот птах. Венейбл, пустим его порезвиться с твоими ящерками?
Нет?
Эх, попугайчик! Никому ты не нужен. Даже в приманку для громовых ящеров не годишься.
83
Лже-Стукера видно не было. Какая неожиданность. И в кого он перекинулся на сей раз?
Признаться, я нисколечко не удивился, приметив некоего Картера Стоквелла. Злокозненный оборотень пробирался сквозь толпу, направляясь к воротам. Никому, естественно, и в голову не приходило задержать его и спросить, кто он такой и почему на нем одежда покойного Стукера.
– Вон наш молодчик, – указал я Нагиту. – Вон там. В этом обличье он ходит, когда никого собой не подменяет.
Нагит прищурился, искоса поглядел на меня и взмахом руки подозвал к себе нескольких своих людей.
– Откуда вы знаете, мистер Гаррет?
– Я с ним уже сталкивался. Он всегда в этот облик возвращается.
Со стороны, наверное, казалось, что я несу ахинею, но для меня эта ахинея была полна смысла.
Должно быть, оборотни и впрямь чувствуют угрозу. Картер внезапно посмотрел на меня, будто уловил мой интерес. В следующий миг он удвоил прыть.
– Он понял, что его засекли, мистер Нагит.
Лейтенант отдал приказ, и все бросились его выполнять. Эти ребята, очевидно, никак не могли наиграться в войнушку.
Разумеется, ничего хорошего из этой затеи не вышло. Черепахам не догнать зайца. Стоквелл превращался на ходу, ноги и руки его удлинялись, пока не обернулись коровьими копытами. На четырех конечностях он побежал резвее прежнего, обогнул палаточный городок и исчез в лесу.
– Ух ты! – проговорил мистер Нагит. – Вот это, я понимаю, сноровка. – Лицо его оставалось бесстрастным.
Снова Стоквелл… Любопытно, он как-то связан с кентаврами?
Должен быть связан. Мы с Тинни углядели кентавров вблизи поместья Маренго. Несколько минут спустя к воротам, застегивая ширинку, вышел лже-Стукер, причем вышел из той самой купы, где позднее нашли тело настоящего. Чуть в стороне от изрытой лужайки…
– Лужайка! – пробормотал я. – Изрытая копытами лужайка. Кентавры помогали ловить настоящего Стукера.
Отсюда следовало, что кентавры и оборотни замыслили что-то вместе. Думаю, Покойник, с его жгучим интересом ко всему, связанному с Кантардом, был бы весьма заинтригован. Ладно, я ему расскажу. Как-нибудь, когда-нибудь…
