– Привет, Плей, – сказала она.
О боги, ее глубокий, чуть хрипловатый голос звучал почти так же призывно, как голос Кэт. Он превратил мой хребет в желе, а я ведь пришел сюда по делу, ощущая вину за то, что позволил кому-то украсть ее сына.
Кайен прекрасно понимала, как подействовал на меня ее вид. Наверное, с подобной реакцией мужчин ей приходилось сталкиваться ежедневно по меньшей мере лет двадцать пять.
Готов поспорить на что угодно: в ее жилах течет кровь эльфов. Скорее всего эльфами были ее бабушка или дедушка.
– К сожалению, я не могу оставить работу, – сказала она, – поскольку вчера сделала меньше, чем требуется.
Она осмотрела меня с ног до головы с таким видом, словно выбирала овощи на базаре, но в ее исполнении это действо выглядело не оскорблением, а комплиментом.
Я ответил ей точно таким же взглядом.
Кайен определенно нравилось, когда на нее смотрят. Что, видимо, служило одним из симптомов ее болезни.
Плеймет взирал на нас с кислым видом, подтверждая возникшие у меня ранее подозрения. Чтобы не обидеть товарища, я попытался обуздать свое юношеское очарование.
– Познакомься с Гарретом, Кайен, – сказал Плеймет. – Это тот человек, который хочет помочь Кипу. А сейчас он пытается его найти.
Кайен Проуз на краткий миг превратилась во взволнованную маму. У нее стал такой вид, какой я помнил с детства, что, в свою очередь, породило у меня тревожные мысли о том, не могла ли моя мамочка иногда тоже вести себя так, как матери не подобает.
Нет. Никогда. Это была моя мама.
– Я готова на все, чтобы помочь вам, мистер Гаррет, – сказала она деловым тоном. Или почти деловым. Кайен Проуз, к счастью, была не в силах скрыть свою сексуальность.
Ну и дела.
– Мы пришли сюда, поскольку я не знаю, с чего начать, – объявил я. – Вы можете говорить, не отрываясь от работы?
Раз заведение являлось кооперативом, потогонная система здесь явно не применялась и рабский труд не использовался. Однако мне показалось, что коллеги Кайен наше появление не приветствуют – ведь оно нарушало размеренное течение их жизни. Впрочем, две-три дамы поглядывали на Плеймета с таким видом, словно прикидывали, как этот парень будет смотреться в свадебном костюме.
Но, повторяю, это был кооператив и здесь не было суровой сдельщины, однако для того, чтобы поддержать более или менее приемлемое существование, женщинам приходилось вкалывать по четырнадцать часов в сутки. Каким-то непостижимым образом им удалось найти формулу справедливого дележа получаемой кооперативом прибыли.
– К сожалению, мне практически нечего вам сказать. Если бы я хоть что-нибудь знала, то скорее всего не потеряла бы своего мальчика. А об этих двух уродах я и вовсе понятия не имела.
– Вы имеете в виду уродов по имени Ластир и Нудисс?
– А разве здесь были какие-нибудь другие уроды?
– Вашего сына украли четверо, но в их число названная вами парочка не входила. Кроме того, была еще троица, пытавшаяся похитить его несколько раньше. Их попытка успехом не увенчалась.
Я не считал, что это были существа из одной и той же команды. Но поскольку дам-эльфов, навещавших Плеймета, я не видел, то полной уверенности на этот счет у меня не было.
– Расскажите-ка мне лучше о Бике Гонлите, – продолжил я, рассудив, что если мне известно об этом парне, то о нем могла слышать и она.
Как выяснилось, я попал в точку.
Игла Каейн прекратила движение, а сама она изучала последний стежок добрых пару секунд. Затем она бросила короткий взгляд на Плеймета и возобновила работу в прежнем ритме.
– Что вы хотите узнать?
– Все, – сказал я, почувствовав, что за этим что-то скрывается. Возможно, ничего такого, что окажется мне полезным, но то, что какая-то связь с интересующими меня событиями здесь имеется, несомненно.
Кайен снова взглянула на Плеймета, и я последовал ее примеру.
Наш приятель пожал плечами и неуверенно поинтересовался:
– Может, мне стоит подождать за дверью, Кайен?
Я не был уверен в том, что женщина страдает излишней застенчивостью. Подобной роскоши она не могла себе позволить. Скорее всего она опасалась, что ее слова обидят Плеймета, и он в ней разочаруется. Его мнение было для нее очень важным. А может быть, он просто выступал для Кайен в качестве опоры в ее неустроенной жизни. Так или иначе, но она находила пользу в человеке, который был настолько хорош, что не желал становиться активным участником ее игры в самоуничтожение.
Плеймет – из той редкой породы парней, которые настолько добры, что это не идет им на пользу. Все присутствующие понимали, что испытывает мой друг из-за того, что единственная нужная ему женщина ведет себя так, словно заключила контракт с силами тьмы. Все – кроме самой Кайен Проуз.
– Можешь не уходить, Плей, – бросила она. – Если что-то из того, что я расскажу мистеру Гаррету, вгонит меня в краску, значит, я того заслуживаю. Сравнительно недавно, мистер Гаррет, у меня была непродолжительная, но довольно приятная связь с Биком Гонлитом.
Ее игла просто летала, вшивая рукав в какой-то костюмчик, рассчитанный максимум на шестилетнего ребенка. Не исключено, что носить эту одежду будет девочка, которой никогда не придется страдать так, как страдала швея, – Впрочем, он, как мне кажется, видел наши отношения в ином свете, нежели я, – продолжила она с такой интонацией, словно хотела сказать: «да они все такие».
– Интересно, – заметил я.
Покойник не счел нужным сообщить мне об этом обстоятельстве, видимо, желая, чтобы я выяснил все самостоятельно. А может, счел это не интересным и к делу не относящимся? Впрочем, нельзя исключать и того, что Бик этого не запомнил, поскольку не считал заслуживающим внимания.
– И это произошло недавно? – решил уточнить я.
– Я положила конец нашей связи три дня назад. Когда поняла, что он меня просто использует в своих целях.
Проклятие! Простой вздох в устах этой дамы звучал, как призыв к близости. Неудивительно, что старина Бик не смог ее правильно оценить.
Все швеи заерзали на своих местах, оживленно комментируя про себя слова Кайен. Вслух же не было произнесено ни слова. Надо думать, их оценки были далеки от справедливости. Мне не казалось, что Кайен Проуз объявила себя всеобщей собственностью. Она просто очень любила мужчин и всегда договаривалась с сидящим в ней дьяволом, что очередной избранник непременно должен оказаться неподходящим, отвратительным типом.
– Понимаю. Спасибо, Плей, что надоумил меня сюда прийти. За последние три минуты я узнал больше, чем за все остальное время расследования. Скажите, Кайен, снимал ли он сапоги в минуты близости?
Ходили слухи, что Бик занимался любовью, не расставаясь с любимой обувью.
Кайен Проуз залилась краской. Остальных женщин, судя по выражению их лиц, это повергло в изумление.
