На Дожанго Роуза была нацеплена сбруя, а сам он стоял между двумя оглоблями двухколесной повозки, изобретенной юным Кипросом Проузом для перевозки людей.
– Правду сказать, готов поспорить на что хошь, ты этой штуки не рассчитывал здесь увидеть, – осклабился Дожанго.
– Правду сказать – нет. И ты веришь, что сможешь катить эту коляску по городу? – поинтересовался я.
У Дожанго в последнее время, видимо, возникли сложности с питанием, и меня сильно удивляло, что он вообще держится на ногах. Все говорило за то, что парень, как уже случалось, будет путешествовать на руках своих братьев.
– Правду сказать, я в этом деле рассчитываю на братанов, – признался Дожанго. – Но, правду сказать, сил во мне больше, чем ты думаешь.
– Правду сказать, – передразнил я, поскольку меня безмерно раздражал тот словесный тик, которым он страдал, – пусть будет, как будет. Эй, ты! Прекрати! Отпусти немедленно!
Дорис (а может быть, Марша) разжал большой и указательный палец, и из его лапы выпорхнула обалдевшая пикси.
Забавно. Некоторые существа, вне зависимости от размера, мгновенно реагируют на произнесенную громким голосом команду.
– Гаррет, я всего лишь…
– Я знаю, что ты всего лишь, – сказал я и полез в тележку, на что все мои мышцы ответили громким протестом. – Побереги свое любопытство для злодеев. Нам скоро предстоит с ними встретиться. Проклятие! – возопил я, вспомнив, что вышел из дома без оружия.
Возвращаться было поздно, поскольку от ступеней меня отделяло расстояние, равное по меньшей мере тысяче моих шагов… Но тут в дверях материализовались Дин и Паленая. У каждого было полно оружия. Они сбежали по ступеням, и Паленая свалила весь свой груз мне на колени. Там оказалось столько инструментов убийства, что при желании я смог бы вооружить частную армию. Пусть и не слишком большую.
Дин и Паленая совершили несколько туров от дома к задку тележки и обратно. Затем старик в последний раз взобрался на ступени и остановился у дверей. Паленая наконец оказалась рядом со мной.
– Все готово к путешествию, – объявила крысючка и весело помахала Дину лапкой.
Домоправитель ответил ей тем же.
Все-таки она переупрямила старого упрямца и заставила его забыть о предрассудках. Сильная личность!
– Что вы там грузили? – спросил я.
– Провизию. Ты отвратительно спланировал путешествие.
Особенно по части еды. Вот мы с Дином и приготовили немного провианта.
Я пытался переварить услышанное, но не успел, меня отвлек Дожанго.
– Куда катим, босс? – спросил самый мелкий из тройни.
38
По некоторым едва заметным признакам я определил, что жилище Плеймета – по крайней мере некоторые его части – подвергались обыску.
– Здесь никто не появлялся с тех пор, как ты заступила на дежурство? – спросил я у Торнады.
– Нет.
– Ты уверена?
– Абсолютно, – ответила она раздраженно: ведь я посмел заподозрить ее в недобросовестности.
– Я в этом не сомневался, поэтому советую тебе прекратить рыться в Плейметовых вещах.
Пока она сыпала проклятиями, я проковылял в мастерскую Кипа. На первый взгляд там ничего не изменилось, если не считать отсутствия экипажа, который был подан для удобства передвижения увечного сына мамы Гаррет. Везли меня поочередно, как я и предвидел, большие гролли.
Не успели мы отъехать и трех кварталов, как Дожанго уже оказался рядом со мной в повозке.
Дорис и Марша покорно тянули повозку, но у них тоже возникли некоторые сложности. Сложности были порождены их собственными размерами. Братки просто не могли втиснуться между длинными оглоблями и поочередно волокли мой экипаж одной лапой. Путешествие стало непрерывной чередой толчков – эти увальни частенько меняли руку.
Кроме того, им мешал рост. Когда гролли выпрямлялись, рука оказывалась примерно в восьми футах над землей. Они тянули тележку, а мне приходилось почти что лежать не спине.
Так или иначе, но мы добрались до конюшни Плеймета.
Марша, увидев, с каким трудом я двигаю старыми костяки, вылезая из повозки, выразил желание внести меня туда на руках.
– Я бы и сам тебя охотно внес, – сказал я. – Но ты туда просто не влезешь.
С этими парнями просто беда. Во всем Танфере едва ли сыщется хотя бы одно способное вместить их здание.
Хромая и хватаясь поочередно за все твердые предметы, я двинулся в путь. Мне было настолько не по себе, что я без всякой причины орал на присутствующих. Больше всего меня бесило, что я не смог обнаружить ни единого намека на то, куда подевался Плеймет. Но со мной была Паленая – она напала на след задолго до того, как я закончил обход владений. У меня не было сомнений, что там должны быть следы, объясняющие его исчезновение. И эти следы, если бы я их обнаружил, наверняка привели бы меня в тайную конскую империю и позволили наконец раскрыть всемирный заговор кровожадной лошадиной банды.
Я несколько раз возвращался в мастерскую Кипа, мне казалось, что я что-то там проморгал. Но в мастерской все было на своих местах, хотя внутренний голос продолжал заверять меня, что там что-то не так.
Я так и не сообразил, что это. Но своей интуиции я доверял. Перед уходом я сказал ребятам Морли:
– Не сводите глаз с этого мусора. В нем есть нечто, что имеет отношение к нашему делу, хотя я и не знаю пока что.
Никого сюда не впускайте. Не позволяйте никому ни к чему прикасаться. И в первую очередь – Торнаде. Во всем остальном пусть командует она.
Произнеся эти слова, я послал Торнаде ухмылку и проделал свой старый трюк с одной бровью.
Она ответила мне непристойным жестом, показав палец.
– Обещаешь, обещаешь, а все никак не дашь, – осклабился я, заработав тем самым демонстрацию сразу нескольких пальцев.
39
Паленая никак не могла сосредоточиться. Ее то и дело отвлекал Дожанго. Он не закрывал рта. О его привычке непрерывно болтать я совсем забыл. Так забываешь о сломанной кости, когда она срастается. До следующего перелома.
Мне трижды пришлось напоминать, как трудно Паленой удерживать старый след Плеймета и объяснять, что ей, чтобы справиться с задачей, необходимо все ее внимание.
– Да, Гаррет, да. Я, правду сказать, все понимаю. – Уже через полминуты он заводил по новой:
– Это, правду сказать, похоже на то, как Дорис и Марша волокли мешок для Колченого Эдди. Если бы я тогда не держал все под контролем…
Я бросил умоляющий взгляд на Дорис, который, передав оглоблю Марше, шагал рядом с повозкой. Но было уже темно, гролль моей мольбы не увидел, и мне пришлось выступить в разговорном жанре.
