– Получи того, у которого рука сломана. Возьми его у меня, пока он не повредился еще сильнее.
Я подскочил к гроллю и подхватил тело, которое тот опускал на землю.
Эльф практически ничего не весил.
– Эй, Гаррет, взгляни-ка сюда!
Я оглянулся. Дорис стоял выпрямившись, и вся верхняя часть его тела скрывалась в листве. Он, кажется, смотрел в сторону холма, с которого мы только что спустились, чтобы найти очередные неприятности на свою голову. Я сложил груз на землю и прошел несколько ярдов до места, с которого был виден склон.
Поначалу я подумал, что труженики сельского хозяйства что-то затеяли. Но я ошибался. Виноградари изо всех сил уносили ноги. А наш бедный Дожанго, напротив, пребывал в большой замазке. Но он этого еще не успел заметить.
46
Это было действительно забавно: Дожанго заметил их появление лишь после того, как мы с Дорисом начали наблюдение. До того как увидеть сверкающие шары, он скорее всего сидел и швырял камешки в кузнечиков, поздравляя себя с тем, что ему удается сачковать, пока другие вкалывают. Но когда самый мелкий из гроллей поднял глаза, было поздно.
Шары уже окружили его и пошли на снижение.
– Может, он вовсе не выдумал все это дерьмо о том, что они затащили его внутрь и творили всякие гадости? – высказал предположение Дорис. – Ведь им оказалось раз плюнуть его снова найти, верно? Даже после того, как мы хорошенько спрятали коляску и весь их волшебный хлам.
– Очень тонкое замечание, братец, – сказал я, наблюдая, как Дожанго, вскочив на ноги, принялся метаться в разные стороны. Но едва он успевал поменять направление, на его пути мгновенно возникал шар.
Дожанго не прекращал попыток, мечась, словно попавшая в ловушку мышь. Когда под его нежные распухшие лапы попадал камень, бедняга совершал кульбит.
Я заметил, что виноградари, присев за лозами, тоже наблюдали за происходящим.
Сверкающие шары, коснувшись земли, тут же погасли, превратившись в свинцово-серые яйцевидные сферы с гладкой поверхностью.
– Кажется, через пару минут у нас будут гости, – сказал я. – Итак, закатаем рукава и приготовимся к встрече.
Из диска вывалился Плеймет, Марша поволок его в сторону.
– Спрячьте их всех в лесу, – распорядился я. – Лучше всего в кустах. Затем укройтесь сами. А где крысючка? – Подскочив к подножию лестницы, я заорал:
– Эй, Паленая, ты где?!
Паленая не отвечала.
– Приказ отменяется, – сказал я. – Оставьте Плоскомордого и Плеймета валяться на открытом воздухе. И этого тоже. – Я ткнул ногой лежащего у лестницы эльфа. – Это привлечет их внимание, и они, возможно, не заметят остальных. А вы, парни, спрячьтесь и действуйте по обстановке.
Стиснув от страха зубы, я вытянул руку и прикоснулся к металлу лестницы. Быстро и осторожно. Всего лишь кончиком пальца.
Ничего не произошло.
Ни малейшего намека на бурый дым.
47
Лестница привела меня в маленькую – не более десяти футов в поперечнике – металлическую комнату. Высота потолка была всего лишь пять футов. Мне пришлось пригнуться, от чего тотчас заболела спина. Стены комнаты повторяли кривизну диска, а само помещение годилось разве что для склада.
– Паленая!
Голос здесь звучал как-то странно.
Паленая не отвечала.
– Что за шутки? Плевать я хотел на твою невидимость. Кончай свои игры!
Никакого ответа, Лестница вела еще выше, видимо, на следующий уровень.
Я поднял глаза и увидел нечто похожее на люк. Люк был закрыт. Или почти закрыт. Из крошечной щели над лестницей свисал кусок защемленной крышкой ткани. Освещение было слабым, но мне тем не менее показалась, что ткань очень похожа на материал, из которого сшита рубаха Паленой.
Я толкнул крышку. Крышка не сдвинулась, зато спина начала болеть сильнее. Я предпринял еще одну попытку, на сей раз пытаясь повернуть проклятую преграду. Крышка скользнула вбок, но всего на дюйм. Решив, что дело сделано, я снова толкнул ее с одновременным поворотом. Щель расширилась еще на несколько дюймов и дальше, несмотря на все мои усилия, расширяться категорически отказалась.
Я попытался заглянуть в щель – и убедился, что ничего не вижу. После этого я совершил абсолютно безрассудное действо. Просунув руку в щель, я пошарил по полу верхнего помещения. На мои пальцы, как ни странно, никто не наступил. Жизнь поистине прекрасна, если в разгар работы никто не наступает вам на пальцы.
Я просунул руку как можно глубже и снова повозил ладонью по полу. На сей раз мне показалось, что я понял главную причину неподвижности крышки. На ней валялась Паленая.
Сдвинуть крысючку в сторону оказалось задачей почти непосильной. Обычный пехотинец с этим делом ни за что бы не справился. Однако не забывайте, что вы имеете дело с закаленным ветераном Корпуса морской пехоты.
В конце концов мне удалось протиснуться в дырку. Паленая лежала на металлическом полу – почти таком же, как и этажом ниже. Стены этого помещения тоже шли по окружности, повторяя форму диска, а потолок, по-моему, был низковат даже для эльфов. Один эльф, кстати, свисал через подлокотник одного из четырех украшающих помещение кресел.
Кресла были наглухо прикреплены к полу, Чудес в этой комнате оказалось столько, что рассказать обо всех просто невозможно. Наверное, их там было еще больше, но я, надо полагать, слишком туп и не смог увидеть в некоторых предметах ничего особенного. Там, например, сверкали тысячи крошечных огоньков. Некоторые были зелеными, другие красными, третьи фиолетовыми, а кой-какие даже белыми. Часть их то гасла, то зажигалась вновь. Но остальных, видимо, вполне удовлетворяло их положение, и они ровно горели, ничем не привлекая к себе внимания.
Мне в жизни приходилось встречаться с проявлениями самого ужасного колдовства, включая такое, от которого плавятся горы. Тем не менее эта россыпь огней произвела на меня неизгладимое впечатление. Ничего подобного я еще никогда не видел. Наверное, все дело было в количестве.
Кроме того, там имелись окна типа тех, что я видел в норе Кейзи. Правда, прорезаны они были скорее горизонтально, а не вертикально. Но больше всего потрясала внешняя стена помещения. Перед ней меркли остальные чудеса серебряного диска.
Казалось, будто стены не существует, и убедиться в ее присутствии можно было, лишь прикоснувшись к ней. Лес был виден так, словно я рассматривал его со стоящей среди деревьев высокой платформы. Я видел мир с той высоты, с которой он открывался Дорису и Марше.
Впрочем, я ничего на слышал.
Я проверил у Паленой пульс. С ней все было в порядке.
После этого я обратился к эльфу. Кто-то ударил его сзади по черепу. Держу пари, это сделала юная невидимая крысючка. Пульса в тех местах, где ему положено быть, я не нащупал, но эльф уже начал подавать признаки жизни. Я ограничился тем, что посадил его прямо и привязал чем попало к спинке кресла.
