Поев, я оценил погодную ситуацию. На небе не было ни облачка. Снаружи было ослепительно светло. Пешеходы месили ногами снежную кашу в полфута глубиной, с осторожностью опуская ноги – лед внизу никуда не делся. Дворники собирали упавшие с деревьев ветки на топливо для каминов.
Я вернулся в комнату Покойника. Контраст в степени освещенности практически ослепил меня.
«Как твое дыхание?»
Застигнутый врасплох, я осознал, что дышу сам по себе.
«Будь осторожен. Ты выздоровел еще только на треть. У тебя мало сил. Пройдут долгие дни, прежде чем ты сможешь позволить себе серьезное напряжение».
– Что, мне нельзя ни бегать, ни драться?
Может быть, ядовитое зелье и было причиной того, что я никак не мог перестать дрожать.
«И никаких других развлечений, от которых увеличивается пульс».
– О-о!
Психический смешок.
– Тогда тебе лучше будет как-нибудь отпугнуть рыжеволосую, если она заглянет сюда. Потому что во всем, что касается нее, у меня на складе имеется недостаточно самоконтроля… Эй! А где мой дружок Биттегурн?
«Я отослал его обратно в храм за огненным камнем».
Это не показалось мне самым умным ходом.
– Думаешь, он захочет вернуться?
«Он вернется. Он убежден, что нашел способ загрести тот большой куш, который был тайной целью его жизни все это время».
– Я чувствую, что тебе не терпится похвастаться. Что ты сделал? Расколол эту последнюю скорлупку в его черепушке?
«Именно».
– И сколько мне нужно тебя гладить, чтобы ты рассказал мне об этом? – Я содрогнулся. Это был худший приступ озноба за все это время. – Это ты сделал?
«Что я сделал?»
– Я дрожу не переставая со вчерашнего вечера. Но сейчас мне еще хуже, чем раньше. На секунду накатило совершенно жуткое ощущение – люди в таких случаях говорят, что кто-то прошел по их могиле. И это не в первый раз. И еще я слышу голоса. Шепот, буквально на волосок дальше, чем нужно, чтобы расслышать, о чем говорят… Итак, что же ты узнал от ББ?
«Ту самую связь. Нет. Одну из связей».
– Между чем и чем?
«Между волнениями в криминальном мире и йимберской проблемой».
– Что? Нет. Здесь нет никакой связи, не может быть!
«Исторически связь есть – хотя ты и прав, считая, что сейчас ее не существует. Во всяком случае, не непосредственно. Ни одиниз этих амбициозных преступников, жаждущих захватить а свои руки Чодо Контагью, понятия не имеет о том, что тот, утверждаясь на криминальной сцене, пользовался услугами наемников из культа А-Лафа. Они учинили большое кровопролитие – но так, что его участие в этом деле нельзя было проследить. Он же, со своей стороны, впоследствии оказывал аналогичные услуги агрессивной фракции, которая теперь контролирует культ. Возможно, ты помнишь мистера Краска и мистера Садлера?»
– И ты узнал все это от брата Бриттигарна?
Я поежился, только сейчас вспомнив Краска с Садлером. И радуясь, что эти двое уже пребывают среди ангелов. Поскольку они в свое время были значительно хуже, чем Миляга Скалдит, – у низ было ко мне гораздо больше претензий, которые вдобавок возникали гораздо чаще.
«Да. Точнее, он достаточно хорошо знал тайную историю культа А-Лафа, чтобы я смог заполнить пробелы. Он не знал имени танферского криминального босса, чьи кровавые деньги финансировали рост его культа. Но из того, что он знал, было очевидно, что этим скрытым союзником был Чодо Контагью. Я полагаю, что мистер Контагью испытал бы сильное замешательство, узнав, к чему привело его содействие».
– Да уж…
«Отличная мысль».
– Какая?
«Ты сейчас подумал, что могло бы быть нелишним еще раз повидаться с миссис Клакстон и снова расспросить ее – в перспективе наших новых открытий».
– Правда?.. Правда! Какой я умный!
Я опять содрогнулся, снова охваченный тем совершенно жутким чувством, делавшим озноб хуже, чем когда-либо. Голоса шептали почти различимо. Я подозревал, что вряд ли стоит стараться понять, что они шепчут.
«Ага, на этот раз засек! Уф-ф! Я должен был предвидеть это…»
– Ты собираешься снова напустить туману и ждать, пока я догадаюсь обо всем сам?
«Не в этот раз. Такое долгое ожидание может оказаться слишком опасным. Эти твои странные ощущения и шепот, который ты слышишь, вызваны идолами никелевых шакалов. Они появились у нас, до предела заряженные болью, горем и безумием, – и сейчас все это начало перекипать через край. Кто-то недостаточно плотно закрыл ящик».
– Начало? Да это продолжалось с тех пор, как они притащили сюда эти штуковины! Я только не смог уловить связь.
У меня снова начинались трудности с дыханием. Зато исчезли проблемы с ознобом.
«Не стоит так расстраиваться».
А кто сказал, что если ты не можешь дышать, то тебе уже нет нужды поднимать шум?
Я уставился на проклятый ящик. Крышка была закрыта, но гвозди были заколочены не до конца.
Рысцой вбежал один из котят, направился ко мне, вспрыгнул и приземлился у меня на коленях. Устроившись там как дома, он тем не менее тоже принялся глазеть на ящик с идолами – с интенсивностью, предполагавшей, что ему были видны вещи, невидимые для меня.
«Так гораздо лучше».
– Что?
«Ты стал более спокойным. Когда почувствуешь себя достаточно комфортабельно, забей этот ящик наглухо».
– О, ну конечно, я спокоен как скала!
Однако он был прав. Моя паника действительно улеглась, шепот отступил. Мои руки уже не дрожали. И то хлеб.
– Сколько еще это будет продолжаться? – поинтересовался я.
«Это невозможно предсказать. Может оказаться необходимым поймать этого Колду и заставить его рассказать нам о своем зелье. Но ясовсем не хочу бесконечно разбираться с твоими приступами и провалами в сознании».
– Вот как? А подумай, каково мне!
«Ага».
– Ага? Что ага?
«Кажется, слухи отвоей неминуемой смерти начинают приносить дивиденды».
– Я уже иду, – сказала Синдж, направляясь ко входной двери. Моментом позже я услышал голос Косса, хотя и не мог разобрать отдельных слов. Вернувшаяся Синдж доложила:
– Это был стражник. Он хотел знать, правда ли то, что о тебе говорят. Я сказала «да». По вдохновению я рассказала ему, что тебя силой заставили принять яд, который Учитель Уайт достал у человека по имени Колда.
