– Ну разумеется. Что ж, давайте зайдем в дом и посмотрим, что думает на этот счет мой партнер.
Уж Костлявая-то Нога разберется с этим жуликом.
В результате мне пришлось тащить на себе тяжелый мешок, потому что двое молодых парней помогали Серебрянику дойти до двери.
Покойник, конечно, уже знал о нашем прибытии. Синдж открыла дверь, как только мы взошли на крыльцо.
– У нас кто-нибудь есть? – спросил я шепотом, на случай, если это окажется кто-нибудь, кому не стоило знать о Серебрянике.
– Морли Дотс с подругой.
Меня прохватил озноб. Я не успел обратить на это внимание: Серебряник врезался в меня сзади. Я двинулся вперед, в комнату Покойника – туда, где меня поджидала в засаде вся тьма опускающейся ночи.
Я издал вопль отчаяния.
Ухмыляющийся темный эльф сидел в моем кресле, прихлебывая мой чай, в то время как одна из его небесно-эльфийских леди занимала второе и была, по всей видимости, погружена в глубокое единение умов с Покойником.
Но не эта костлявая, почти бесполая женщина была причиной моего отчаяния.
На ее левом плече, прикрыв глаза, подремывало мое древнее проклятие: мистер Большая Шишка, больше известный как Попка-Дурак.
«Пожалуйста, выплати мистеру Серебрянику еще двенадцать золотых флоринов».
Я был настолько оглушен, что смог вымолвить только:
– Флоринов больше не делают. Их перестали выпускать еще со времен начала Нового Королевства.
Морли, заметив мой ужас, вызванный клоунской птицей, позволил себе улыбку тонкого удовлетворения.
«Тогда выдай ему современный эквивалент. – И раздраженно: – Они же не поменяли вес, только названия. Я прав?»
– Не совсем. Сейчас есть соверены, это самый ближайший аналог.
«Заплати этому человеку».
– Но…
«Работник достоин своей платы. Серебряник – мастер. Он выполнил порученную ему работу, выйдя далеко за пределы того, о чем я его просил. Это интуитивный гений. Заплати ему».
Я сомневался, что смогу это сделать – двенадцать флоринов равняются тринадцати королевским соверенам.
Выплату производила Синдж. Я не смог заставить себя заглянуть в кассу. Тринадцать соверенов – это больше, чем большинство людей зарабатывают за год. Больше, чем некоторые из моих знакомых смогут заиметь в течение всей своей наполненной амбициями жизни.
– Ты прекратишь наконец заниматься гипервентиляцией? – прошипела она, врезав мне между глаз самым длинным словом, какое она когда-либо произносила. – Наши финансы вполне устойчивы. По крайней мере, на данный момент.
Ее заверения не сильно мне помогли. Я взглянул на дрыхнущего попугая: эта тварь могла пробудиться в любую секунду. Осознание этой возможности заставило меня стремглав кинуться прочь из кухни. Я по-быстрому закинул в себя две кружки вейдеровского «Особого Темного», после чего, уже в менее расстроенных чувствах, возвратился назад, готовый встретиться со своими страхами лицом к лицу.
Мой лучший приятель сидел на том же месте, продолжая ухмыляться во всю пасть, как пес, поедающий собственную какашку. Серебряник уже уходил. Он сказал мне:
– Я должен буду выехать немного впереди. Встретимся на месте.
Его парни вытаскивали те же самые мешки, которые я только что помог втащить внутрь. Вот у кого не было проблем с передвижением по городу под тяжестью всей этой массы золота!
Я хотел было вопросить: «Ты что, не собираешься даже оставить себе то, за что мы заплатили? После того как он нас ограбил?» – но Мешок с костями впрыгнул в мою голову прежде, чем я успел открыть рот.
«Пожалуйста, составь компанию мистеру Дотсу. Наступает момент, когда наконец в наших силах будет положить удовлетворительное завершение этому делу».
Морли продолжал ухмыляться. Наслаждаясь видом того, как я предвкушаю падение молота на свою несчастную голову.
Я составил компанию мистеру Дотсу – выйдя из дому последним, просто чтобы убедиться, что треклятый попугай по какой-нибудь случайности не остался внутри.
«Гаррет! Ты забыл взять котят. Вернись и возьми их».
Я ничего не забыл – просто мне как-то не пришло в голову, что может оказаться необходимым тащить с собой ораву этих тварей. Да и с чего бы?
– Подождите, – сказал я окружающим. – Мне нужно забрать еще кое-что.
Я обнаружил, что Удача уже сгрудилась в своей дорожной корзинке, возбужденно поблескивая глазами, готовая отправиться в путь. Жутковатые зверюшки. Никакие это были не котята – все это просто маскировка, не больше! Я вытащил их наружу. Корзинка была погружена на тележку Серебряника, как только я догнал его. Он не терял времени даром.
В какой-то момент к процессии присоединилась Пенни Мрак. Она старалась не попадать в радиус захвата моей цепкой руки. Я подумал, стоит ли винить в этом Тинни или Белинду, или же девочка просто по-прежнему настолько не доверяла миру?
Морли следовал позади – он с его подругой ехали в той странной металлической карете, которую тащила пара лошадей, вызывавшая смешки прохожих на всем протяжении пути. Не считая этого, никто, казалось, не интересовался нами. В частности, мы были невидимы для муниципальных служащих, околачивающихся в районе Макунадо-стрит.
Через полчаса я уже знал, куда мы направляемся. Потому что мы туда прибыли.
Леса были убраны. Плохие парни из Йимбера закончили свою работу, вопреки собственной воле сотворив благое дело. Больница уже многие годы не видела каменной кладки, которая была бы в настолько хорошем состоянии.
Я окинул взглядом стены: даже те работы, которые оставались незаконченными на момент моего последнего посещения Бледсо, были теперь завершены. Неужели Покойник зашел настолько далеко, что вынудил дьякона Осгуда довести до конца свою благотворительную деятельность, прежде чем отпустить его домой? Очевидно, так оно и было.
Это пугало.
Морли спешился.
– Я иду наверх, – Объявил он.
– Что? – Неужели Морли… он знал, что здесь происходит, а я по-прежнему не понимал ничего!
У нас с моей второй половиной назревал серьезный, долгий разговор.
К тому времени как я доковылял до холла, этот маленький засранец уже вовсю обхаживал свою старую знакомую Элли Жаке, регистраторшу, которая ворковала и глядела на него сверкающими глазами – прямо перед глазами его небесной эльфицы, которую это нисколько не обижало.
Серебряник тоже знал, в чем тут дело. Вслед за Пенни Мрак он со своими парнями двинулся в сумрачные глубины больницы, направляясь к лестнице. Пенни, взявшись двумя руками и широко расставив ноги, тащила перед собой корзинку с котятами.
