Я попытался это переварить, но не сумел. Ильмо выражается метко, но очень уж кратко.
– Поподробнее, пожалуйста.
– Зимой бедняков пропускают в Выгородку и разрешают собирать валежник для обогрева. Но кому-то этого показалось мало, и они проникли в Катакомбы. Трое или четверо человек.
– Я все равно не очень врубаюсь, Ильмо. – Мой друг любит, чтобы его поупрашивали.
– Ну ладно. Так уж и быть. В общем, они залезли в подземелье и сперли все проездные кулоны, до которых сумели добраться. Вытащили их наверх, распотрошили и закопали в яме. Кроме того, они стянули целую кучу древних мумий. А какой вопеж и скулеж по этому поводу поднялся – ты бы слышал! Так что лучше забудь про свои планы насчет обследования Катакомб.
Я как-то обмолвился, что не худо бы совершить экскурсию в подземелье. Здешний культ казался мне таким загадочным, что хотелось присмотреться к нему поближе. И желательно без гидов.
– Боишься, они развопятся еще больше?
– Развопятся – это слабо сказано. Вол матерится на чем свет стоит. Ох, не завидую я тем парням, если, они попадут ему в руки.
– Да? Ну что ж, тогда экскурсия отменяется.
Вол тут же прибыл в Черепичник для согласования плана действий с сотрудниками крайне некомпетентной тайной полиции герцога.
Работнички у него подобрались просто курам на смех. Всех их в городе прекрасно знали, и ни один из них не осмеливался сунуться в Котурн, где творились по-настоящему интересные дела.
В любом городе есть свой Котурн, только названия у них разные. В эти злачные трущобы полицейские наведываются лишь вооруженными отрядами. Законы там соблюдаются в лучшем случае хаотично, а суд вершат самозваные магистраты при поддержке гангстеров, которых сами же судьи и нанимают. Поэтому правосудие в трущобах субъективно, беспощадно, скоропалительно и зависит главным образом от размеров взятки.
Я поймал Вола и заявил ему:
– Пока это последнее дело не раскрутим, я от вас ни на шаг.
Он нахмурился. Одутловатые щеки налились жаром.
– Мне приказали, – соврал я, вроде как извиняясь.
– Да? Ну ладно. Тогда пошли.
– А куда вы собираетесь?
– В Котурн. Это дело рук тамошних бандитов. Я их, гадов, выведу на чистую воду.
При всех его недостатках, подумал я, в мужестве Волу не откажешь. Такого никто не запугает.
Мне хотелось побывать в Котурне, а лучшего проводника нечего было и искать. Говорили, Вол наведывался туда частенько и совершенно безбоязненно. Видно, репутация у него была такая зверская, что даже гангстеры не хотели с ним связываться. Идеальное прикрытие для меня.
– Прямо сейчас? – спросил я.
– Прямо сейчас.
Я пошел вслед за ним в стужу и вниз к реке. Вол отправился в путь пешком. Одно из его маленьких пристрастий. Он не признавал верховой езды. Шагал он бодро и резво, как человек, привыкший решать все дела на своих двоих.
– И что мы будем там искать? – спросил я его.
– Старые монеты. Пещера, которую осквернили, была заполнена несколько столетий назад. Если в последнее время кто-нибудь потратил кучу старых монет, мы сможем выйти на грабителей.
Я нахмурился:
– Не знаю, как принято тратить деньги у вас, но во многих других местах, где я бывал, люди хранят фамильные сбережения из поколения в поколение – а потом, стоит появиться одной паршивой овце, как она спустит все в одночасье. Несколько старых монет погоды не сделают.
– Мы будем искать не пару монет, а целую кучу. Человека, который швыряет их, не считая. Преступников было трое или четверо. Есть шанс, что один из них окажется дураком.
У Вола отменное чутье на глупые стороны человеческой натуры. Оттого, надо полагать, что они ему наиболее близки. Эк я его!
– Расспрашивать будем вежливо, – наставлял он меня, точно боясь, что я наброшусь на жителей Котурна с кулаками. Впрочем, как известно, каждый судит по себе. – Человек, которого мы разыскиваем, прослышав о наших расспросах, ударится в бега.
– А мы за ним по пятам?
– Только для того, чтобы он не останавливался. Авось, и приведет нас куда-нибудь. Я знаю там внизу нескольких главарей, которые могли учинить подобное свинство. Мне бы только выяснить, кто это, – я ему живо яйца поотрываю!
Он говорил с жаром, как крестоносец. Нет ли у него каких-то особых счетов с преступными хозяевами трущоб? Я не выдержал и поинтересовался.
– Угу. Я сам родился в Котурне. Трудный подросток, которому повезло попасть в Хранители. Отцу моему повезло гораздо меньше. Он пытался купить себе крышу. Заплатил банде, а та не защитила его от другой такой же банды рэкетиров. Ну, отец и говорит: я, мол, не намерен выбрасывать деньги на ветер. А они перерезали ему горло. Я сам подобрал его труп, вместе с другими Хранителями. А эти гады стояли кружком неподалеку и ржали.
– Вы с ними разобрались? – спросил я, уверенный в ответе.
– Угу. Отправил туда же, в Катакомбы. – Вол глянул на черный замок, наполовину скрытый пеленой тумана, стлавшегося по дальнему склону. – Слыхал бы я тогда сплетни про это место, может, я бы… Да нет, вряд ли.
Я тоже думал, что вряд ли. Вол был своего рода фанатиком. Он не стал бы нарушать правила профессии, которая помогла ему выбраться из Котурна… ну, разве только иногда и исключительно для пользы дела.
– Начнем с самого низа, – сказал он мне. – И будем помаленьку продвигаться вверх. Из таверны в таверну, из борделя в бордель. Можно даже намекнуть, что за поимку обещана награда. – Он с силой сжал вместе ладони, пытаясь унять свой гнев. Да, страсти в нем кипят будь здоров. Как бы в один прекрасный день не взорвался.
Вышли мы рано, и за этот день я навидался столько кабаков, борделей и вонючих пивнушек, сколько не видел за десять лет. В каждой забегаловке приход Вола вызывал испуганный переполох и клятвенные обещания сотрудничества.
Но обещания так и остались обещаниями. Нам не удалось напасть на след старинных монет, если не считать пары штук, слишком давно уже бывших в обращении.
Вол не падал духом.
– Где-нибудь да появятся, – сказал он. – Времена нынче тяжелые. Надо только набраться терпения. – Он задумался ненадолго. – Неплохо бы заслать сюда нескольких ваших парней. Их никто не знает, а выглядят они достаточно крутыми, чтобы справиться.
– Они и есть крутые. – Я улыбнулся, составляя в уме команду, в которую включил Ильмо, Гоблина, Ростовщика, Шишку и еще парочку ребят. А если б еще Ворон остался в Отряде и смог к ним присоединиться! Через каких-нибудь полгода они управляли бы всем Котурном. Это натолкнуло меня на мысль, которую я решил обсудить с Шепот.
Если мы хотим знать, что здесь творится, мы должны установить контроль над Котурном. Напустить, к примеру, на них Одноглазого – он же прирожденный гангстер! Хотя он будет слишком бросаться в глаза. С тех пор как мы переплыли море Мук, я не встречал ни одного чернокожего.
