В животе снова заурчало.
Душила не отвечал. Хоть тело его и ослабло, воля осталась тверда. Казалось, кто-то, несмотря на мое присутствие, приходит его подкармливать.
Время было позднее. Может быть, матушка Гота уже спит и поесть мне приготовит Сари.
Подойдя к дверям, я остановился, раздумывая. Можно ли измыслить способ отыскать дорогу? Скажем, отпечатки ног на пыльном полу… Но света не было. Этой частью дворца пользовались редко. Никто не зажигал по коридорам шандалов либо факелов. Единственным источником света была лампа в палате за моей спиной. Если только не дожидаться утра, когда солнечный свет проникнет во дворец сквозь щели в крыше да через немногочисленные окна.
Я оглянулся на лампу. Горела она долго. И долить в нее масла никто не позаботился. Прежде чем что-то предпринимать, следует заправить ее…
Откуда-то издалека, обогнув сотню углов и миновав сотню гулких залов, донесся металлический лязг. Меня, несмотря на таглиосскую влажную жару, пробрало холодом.
– Воды…
– Заткнись.
Я отыскал бутыль со светильным маслом и, склонив голову набок, принялся заправлять лампу. Лязг не повторялся.
Снова накрывать Душилу не понадобилось. Взглянув на него, я обнаружил, что смертельно бледное лицо его растянуто в ухмылке. В ухмылке смерти.
Расплескав масло, я рванулся прочь из палаты.
И снова заплутал. Почти сразу.
54
Заблудиться во дворце – вовсе не повод для паники. Хотя разочарование мое было сильно.
Вы можете подумать, что действия и мысли мои уязвимы с точки зрения здравого смысла. Верно; я и сам так полагаю.
Первым правилом было: не сворачивай в коридоры пыльнее того, по какому идешь. Еще одно: незачем пытаться срезать путь там, где это вроде бы можно сделать. Пойдя напрямик, не придешь, куда намеревался. И самое главное, не давай воли чувствам. Особенно – разочарованию.
Дворец – единственное в мире здание, где можно, ступив в дверь, оказаться на другом этаже. По собственному опыту знаю. И это – не шалости каких-нибудь там эльфов. Просто дворец – жуткая мешанина пристроек, добавлявшихся к нему веками, да к тому же расположенная на очень неровной земле.
Нетерпение мое дошло до того, что я отважился на шаг, фактически пораженческий. Я решил спуститься на нижний этаж, отыскать одну из тысячи задних дверей, которые открываются лишь изнутри, и выбраться на улицу. Там я пойму, где нахожусь, и вдоль стены дойду до входа, которым пользовался регулярно. А уж оттуда можно идти прямо домой.
В сей полуночный час во дворце действительно стояла непроглядная тьма. В этом я убедился после того, как, спускаясь по лестнице, споткнулся и уронил лампу.
Она, конечно же, разбилась. Некоторое время света внизу было больше, чем надо, но вскоре огонь погас.
Ох-хо-хо… Дверь на улицу там обязательно должна была быть. Винтовая лестница шла вниз вдоль наружной стены – в этом я, прежде чем воспользоваться ею, убедился, высунувшись в окно.
Спускаться по древней винтовой лестнице нелегко, особенно если нет перил, да еще не видно, куда ступаешь. Однако я завершил спуск и даже ничего не сломал, хотя пару раз оскользнулся и перенес долгий приступ головокружения, проходя сквозь клубы дыма сгоревшего светильного масла.
Наконец лестница кончилась, и я принялся шарить в поисках двери. Внезапно одна мысль заставила нахмуриться. Что я делаю?.. И на то, чтоб найти ответ, пришлось покопаться в голове.
Обнаружив дверь, я почувствовал близость свободы. Удалось нащупать даже старинный деревянный засов, чего я и вовсе не ожидал.
Рванув засов, я толкнул дверь. Та распахнулась наружу.
Неверно ты, Мурген, решил задачу…
* * *
Ничто не шелохнется в неподвижности той, лишь дрогнет порою дымка в лучах света, пробивающихся сквозь врата сна. Тогда Тени отсиживаются в укромных уголках. И так, в едва уловимых биениях сердца тьмы, протекает их жизнь.
Огромный деревянный трон стоит на возвышении в самом центре палаты, и столь обширна та палата, что лишь само солнце в силах осветить ее всю. На троне том, окутанная вуалью теней, простерта фигура, распятая серебряными кинжалами, пронзившими члены ее. Порой, едва слышно, вздыхает она во сне, обеспокоенная дурными сновидениями.
Таково ее бытие.
В ночи, когда ветер не проникает в палату сквозь разбитые, потускневшие стекла окон, не гарцует по опустевшим коридорам и не шепчется с мириадами ползучих теней, крепость сию наполняет безмолвие камня.
55
Ни воли.
Ни личности.
Домой, в обитель боли…
56
Вот ты где! Где тебя носило? Добро пожаловать в…
…обитель боли?
57
Обитель боли…
Я навещал ее, но не помню ни дороги туда, ни самого визита. Я стоял на четвереньках посреди полуразобранной мостовой. Ладони и колени болели. Я поднял руку к глазам. Ладонь была расцарапана. Из дюжины царапин сочилась кровь. Мысли в голове словно бы окоченели. Оторвав от мостовой другую руку, я принялся вытаскивать из ладоней крошки камня.
В полусотне ярдов от меня оливково замерцала, пульсируя, стена здания. Круг кладки вывалился из нее, и из темноты появились Тени. С оружием наготове они полезли в открывшееся отверстие. Изнутри раздались лязг металла и крики.
Поднявшись, я побрел туда, смутно заинтересовавшись происходящим, но не зная отчего – никаких определенных мыслей у меня не возникло.
– Эй! – Из дыры в стене на меня уставилась одна из Теней. – Мурген, это ты?
Я продолжал идти, хотя дико кружилась голова. Меня занесло вправо, я наткнулся на стену и сумел хоть как-то сориентироваться. Словно пьяный, я развернулся, удерживаясь одной рукой.
– Вот он!
Тень указала на меня.
– Шандал?
– Ага. Как ты там? Что с тобой сделали?
Болело понемногу, но – везде. Словно все тело истыкали-изрезали, да еще угольями прижигали.
– Кто? Никто со мной ничего не… – Или как? – Где я? Когда?
– Чего?
Из-за стены выглянул человек. Лицо его было замотано шарфом, видны были лишь глаза. Мельком взглянув на меня, он скрылся. За стеной кто-то закричал.
На улицу выскочили люди. Некоторые держали в руках окровавленное оружие. Лица их были скрыты под масками. Двое подхватили меня под руки и поволокли прочь.
Мы неслись по темным улицам ночного города. На заданные мною вопросы никто не ответил, так что некоторое время я совершенно не представлял себе, где нахожусь. Затем мы миновали открытое пространство, и по пути я углядел деджагорскую цитадель.
