Таглиосцы любили свою Радишу. Джауль Барунданди обнаружил, что у него нет друзей – только соучастники; один из них и выдал его в обмен на часть вознаграждения (большую часть, как водится, прикарманили Серые) и возможность сбежать.
Джаулю Барунданди пришлось пройти через ужасные мучения. Он был готов рассказать все, что угодно, лишь бы они прекратились, но того, что хотелось услышать Протектору, он попросту не знал. Кончилось тем, что она приказала посадить его в клетку и подвесить ее на высоте пятнадцати футов над тем местом, где Бходи обычно устраивали свои самосожжения. Одновременно она издала указ, согласно которому прохожим рекомендовалось швырять в него камнями. Она рассчитывала, что он провисит там достаточно долго, испытывая бесконечные страдания, но из этого ничего не вышло. В первую же ночь неизвестно кто и неизвестно как ухитрился бросить ему кусок отравленного фрукта. А под клеткой были оставлены трупы предателя и одного из Серых. В рот каждого засунули клочок бумаги с надписью: «Воды спят». Вороны исклевали оба трупа, прежде чем их обнаружили.
То были последние «дары» Черного Отряда, но они почему-то так подействовали на Протектора, что она почти лишилась разума. На протяжении нескольких дней те из Серых, кто оставался ей предан, были заняты по уши, арестовывая людей, большинство из которых не могли даже примерно предположить, чем они так досадили Душелову.
Она так и не посетила нюень бао, несмотря на то, что оставшийся ковер отремонтировали. В Таглиосе час за часом становилось все беспокойнее, и все свое внимание она уделяла тому, чтобы город совсем не вышел из повиновения.
Потом вернулись преданные и измученные маленькие Тени. Они шныряли в горах и лесах, над озерами, реками и равнинами – и принесли ей новости о том, что произошло на самом дальнем юге.
Душелов испустила крик ярости, настолько мощный, что все в городе услышали его. Переселенцы из других мест заговорили о том, что умнее было бы вернуться в свои провинции.
Великий Генерал с двумя своими приближенными офицерами взломали дверь покоев Протектора, не сомневаясь в том, что ее нужно спасать. Вместо этого они обнаружили, что она в ярости мечется туда и обратно, разговаривая сама с собой разными голосами.
– У них есть Ключ. Они наверняка раздобыли Ключ. Наверно, убили Обманника. Может быть, даже заключили союз с Киной. Зачем они отправились туда? Что им делать на Равнине после того, что случилось с их вожаками? Что их так тянет туда? Я читала Анналы. Там ничего нет. Что им известно? Что за Страна Неизвестных Теней? Что нового они могли придумать или узнать с тех пор, как служили мне еще на севере? Зачем? Зачем? Что им известно такого, чего не знаю я?
Тут до Душелова дошло, что рядом стоят Могаба и его люди. Последние заметно нервничали, не понимая, где источник всех этих голосов. Когда Душелов начинала волноваться, обычно возникало впечатление, что они исходят отовсюду.
– Ты! Тебе удалось поймать кого-нибудь из террористов?
– Нет. И я не смогу этого сделать, разве что кто-нибудь так сильно разобидится на других, что сам предложит свои услуги. Их здесь осталось совсем немного, и те, скорее всего, не знают друг друга. Я выяснил, по крохам собирая сведения, что они ушли в Тенелов.
В свое время он служил Хозяину Теней Длиннотени. И не смог избавиться от привычки называть Кьяулун так, как это делал его прежний хозяин.
– Все верно. Они вернулись туда, где были пятнадцать лет назад. Только теперь у них Радиша и Ключ. – По ее тону чувствовалось, что во всем случившемся она винит Могабу.
Его это ничуть не обеспокоило. Во всяком случае, в данный момент. Он уже привык к тому, что его обвиняют в проступках, которые совершают другие. И он не верил, что остатки Черного Отряда представляют собой сколько-нибудь реальную угрозу. Они потерпели слишком сокрушительное поражение и были не у дел слишком долго. Они лишь воображают, что остаются воинским формированием – по сравнению, скажем, с Обманниками. Достаточно нескольких небольших отрядов, чтобы стереть их с лица земли и похоронить окончательно. И у тенеземцев им не найти ни помощи, ни сочувствия. Тамошний простой люд не забыл последнего нашествия Черного Отряда.
– Ключ? Что за Ключ?
– То, с помощью чего можно открыть Врата Теней без вреда для себя. Талисман, который позволит им проникнуть на Равнину, – сказала она голосом ученого педанта и тут же сменила его на гневный. – Одно время я владела этим талисманом. И много лет назад использовала его, чтобы проникнуть туда и все там обследовать. Длиннотень обделался бы, если бы узнал об этом. Однако Ключ исчез в самом начале этой заварухи в Кьяулуне. Наверно, Кина помутила мой разум, чтобы дать возможность Обманнику Сингху украсть и Ключ, и дорогую доченьку моей сестры. Я даже представить себе не могу, зачем этот сброд так рвется на Равнину после того, что там произошло. Но что бы они ни задумали, я хочу этому помешать. Готовься к путешествию.
– Мы не можем надолго оставить Таглиос без верховной власти, ведь до Тенелова не близко. У нас больше нет жеребца, даже если бы он смог унести двоих.
– О чем ты? – непонимающе спросила Душелов.
– О черном жеребце с севера. У меня оставался один, но теперь он исчез. Разбил свое стойло и сбежал. Я рассказывал тебе об этом в прошлом месяце. – По всей видимости, она ничего не помнила.
– Мы полетим.
– Но… – Могаба терпеть не мог летать. В те дни, когда он был генералом у Длиннотени, ему приходилось летать вместе с Ревуном почти ежедневно. Он с очень неприятным чувством вспоминал те времена. – Я думал, именно больший ковер уничтожен.
– Маленький выдержит двоих. Нам придется нелегко. Я должна как следует отдохнуть. Но мы сможем обернуться так быстро, что здешние людишки не успеют узнать об этом и воспользоваться преимуществом нашего отсутствия. Неделя, я думаю. Самое большее, десять дней.
Великий Генерал много чего мог бы на это возразить, но предпочел держать язык за зубами. Из-за реакции на то, чего ей не хотелось слышать, Протектор была еще хуже Длиннотени.
Душелов продолжала:
– Мы отправимся туда, как следует замаскировавшись, чтобы иметь возможность затеряться среди них. Я должна собственными глазами увидеть молот. У него есть одна особенность – он тяжелее, чем кажется на вид.
Могаба еле заметно поклонился. И снова промолчал, хотя понимал, как трудно им будет затеряться среди людей, на которых они охотятся.
– Займись подготовкой своих людей, – закончила свои инструкции Душелов. – Им придется пару недель держать Таглиос в узде.
На этом Могаба отбыл, так и не сказав ни слова, даже по поводу того, что уже за время их разговора временные рамки оказались сдвинуты. Положение у него было такое – делать много, а говорить мало. Или, лучше, вообще молчать.
Протектор, забавляясь в душе, проводила его взглядом. Ему казалось, что он очень хорошо скрывает свои мысли. Но она была столь древней в своей порочности и изучила внутреннюю подоплеку человеческого поведения столь глубоко, что почти могла читать мысли.
