– Приведи ко мне пленников-Обманников.
– Господин?
– Пленников, которых генерал Сингх захватил в Роковом перелеске. – Могаба решил предложить им сделку. Пусть девушка еще некоторое время изображает Протектора. Если Протектор вскоре покажется где-либо на людях, в Таглиосе будет спокойнее.
– Эти пленники отправлены на север, господин. По особому распоряжению генерала Сингха, поскольку они, по его словам, представляют большую опасность.
– Он прав. Это наилучшее решение. Мы не хотим, чтобы они попали в руки неприятеля. – На людях Могаба настойчиво твердил, что завершившееся сражение следует считать триумфом. И ожидал, что офицеры станут поступать так же.
Могаба ненадолго задумался, оценивая имеющиеся у него варианты выбора. Ему хватило минуты, чтобы заключить – наилучшим решением сейчас станет отход к Таглиосу.
О, как ему этого не хотелось! Какими бы ни были реальные факты, молва назовет это поражением и отступлением. И это ему еще дорого обойдется.
Могаба присмотрелся к адъютанту. Он еще не успел узнать его получше и ничего не знал о его происхождении.
– Ты ведь Тонжон, верно?
– Тан Джань, господин. Мой дальний предок по мужской линии был нюень бао. Но вся моя семья – веднаиты.
– Превосходно. В таком случае тебе представится возможность обменяться религиозными анекдотами с вражеским Капитаном.
– Господин?
– Я посылаю тебя на юг с белым флагом. Для заключения перемирия. Чтобы мы могли собрать тела своих павших. – Если верховный главнокомандующий и снискал расположение таглиосцев, то в первую очередь тем, что неустанно прилагал усилия по возвращению павших сыновей семьям, чтобы их могли похоронить со всеми полагающимися ритуалами.
Но на сей раз многим придется смириться с горечью утраты. Они никак не смогут собрать всех таглиосских мертвецов.
– И еще пришли ко мне жрецов. Всех религий, какие у нас есть. – Ему нужно было с кем-то посоветоваться, как поступить с таким количеством тел и так близко от дома.
Могаба не сомневался, что Отряд просто свалит таглиосских мертвецов в одну большую яму, зароет ее и забудет про них.
99. Возле воинского кладбища. Пропавшие без вести
Тобо едва не обезумел от горя. Мурген был не лучше. Он бродил, натыкаясь на все подряд, запертый в капкане своего внутреннего мира. Я не видел его таким с тех пор, когда он был отрядным летописцем.
Даже Неизвестные Тени не сумели отыскать каких-либо следов Сари. Пока Тобо точно установил лишь одно – в руки врага она не попала. Таглиосцы ее не искали.
Сари всегда умела уходить незаметно.
– Она мертва, – сказала мне Госпожа. – Ее ранили, она заползла в какое-нибудь укрытие и умерла там. – Вполне правдоподобная версия. Мы уже обнаружили несколько тел при обстоятельствах, укладывающихся в подобный сценарий. И не только Сари пропала без вести. В каждой роте таких насчитывалось несколько. Большинство наверняка или сбежали, или попали в плен. Однако тайный народец продолжал находить мертвецов в таких местах, где никому и в голову не приходило искать.
Я надеялся, что простое объяснение Госпожи верно. Меня страшила даже мысль о том, что Сари захватил некто, кто станет использовать ее для манипулирования Тобо.
Утешало меня лишь то, что тех, кого это могло бы заинтересовать, было немного. Могаба был реабилитирован. Душелов похоронена. Бубу и Хадидас заперты в большой крепости, охраняющей южные подходы к Таглиосу, а ключ от двери их темницы из крепости увезен. Прочие, кто мог бы попытаться устроить такую диверсию – скажем, Ревун или Ворошки, – имели безупречное алиби.
Так что все сводилось к тому, что Сари мертва и потеряна для нас или же потерялась и где-то бродит, получив настолько глубокое потрясение, что даже забыла, кто она и где должна находиться.
Дрема объявила огромную награду за «поимку пожилой женщины нюень бао, разыскиваемую для допроса по поводу шпионажа против агентов Прабриндраха Драха». Мурген предоставил ее описание, включающее форму и расположение родинок и родимых пятен, не известное никому другому.
– Все это почти бессмысленно, разве не так? – прошептала мне моя ненаглядная. – Люди умирают в самое неожиданное время и от весьма неожиданных причин.
– Солдаты живут, – пробормотал я.
– Для тебя эти слова превратились в мантру.
– Сперва ощущаешь вину. И гадаешь, почему он, а не я. Затем радуешься, что погиб он, а не ты. Потом снова испытываешь вину. Солдаты живут. И гадают, для чего.
– Один из солдат живет, потому что богам известно, что я еще не получила свою справедливую долю любви. Бросай перо и иди сюда.
– А ты точно превратилась в весьма страстную бабенку. Для своих лет.
– Да? Видел бы ты меня четыреста лет назад.
* * *
– Могаба перевез Хадидаса и Дщерь Ночи во дворец, – объявил Тобо. – По весьма замечательному совпадению всего несколько часов спустя Протектор впервые за несколько месяцев показалась на публике. Она была чрезвычайно зла на таглиосцев и обрушила на их головы одно из своих фирменных наказаний. – Он ухмыльнулся. – Вероятнее всего, это как-то связано с надписями на стенах, которые снова начали появляться. Все те же старые и давно знакомые. «Воды спят». «Мой брат не прощен». И даже такие, которые не моих рук дело. «Ты будешь лежать в пепле десять тысяч лет, питаясь лишь ветром». Мне понравилось.
Эти слова привлекли мое внимание. Я их уже где-то слышал. Впрочем, я все их уже где-то слышал.
– «Раджахарма» написано повсюду. Похоже, любой, умеющий писать, малюет это слово где попало. Есть еще и «Мадхупрлайя», что в переводе означает «Друг вина». Это популярное прозвище Гопала Сингха. Кажется, командир серых любит закладывать за воротник. Но одну надпись я не понял, а она серых бесит даже больше, чем «Мадхупрлайя». «Тай Ким идет». Чепуха какая-то. Все думают, что к этому причастны нюень бао, потому что «тай ким» переводится только с их языка. Как «смерть идет». Да только написаны эти слова как имя.
– Если они использованы как имя или титул, – сказал я, – то их будет правильнее перевести как Ходячая Смерть. Почему бы и нет? Прежде Ходячей Смертью называли подозреваемого переносчика чумы.
– Гоблин, – решила Госпожа. – Это Обманники объявляют о пришествии Хадидаса. То есть мертвеца, который еще ходит. Благодаря милости или проклятию Кины. И переносчика чумы тоже, если учесть религиозный оттенок.
– Возможно. – Ее слова Тобо не убедили, и я его не виню. У меня самого возникло ощущение, что тут кроется нечто более зловещее. Правда, ни на чем не обоснованное, потому что предположение Госпожи должно оказаться правильным.
Я кивнул примерно в том направлении, где сейчас находилась Дрема:
– Она говорила что-либо о своих планах?
