Зажмурившись, сжав кулаки, он вернул себя в прежнее
состояние.
— Вы удовлетворены? — мягко спросил гость. —
Неужели то, что вы видели, душонка мелкого беса? У которого и нет души…
— Удовлетворен, — сказал Сварог, не в силах
побороть странную слабость во всем теле.
— Впечатлениями поделитесь?
— Нет. Я не смогу этого описать. Что… Что это было?
— Вы видели Тьму, — преспокойно пожал плечами
гость. — Из Тьмы и слагается Вселенная. А на долю света, простите за
убогий каламбур, приходится ничтожнейшая доля…
— А если отделить тьму, над которой вы властны, от той,
что к вам не имеет никакого отношения? Это какая доля будет?
— О, не стоит, — слегка поморщился гость. —
Не нужно этого, не будем играть в слова… Я — хороший логик, слышали, должно
быть? И практика у меня неизмеримо богаче, отточена на дискуссиях с
интеллектуалами, стократ превосходящими по подготовке вас. В иных спорах,
говоря откровенно, и мне случалось оказаться посрамленным, но все равно, не
надо погружаться в пучины схоластики. «Что есть взгляд в кромешной темноте?» И
тому подобное. Вам все равно не превзойти, к примеру, Катберта… Поздняя ночь,
скорее уж раннее утро, в заброшенной тысячелетия назад гостинице для
военно-морских чинов сгинувшего мира сидят мятущийся граф и Князь Тьмы — и
старательно состязаются в красноречии… Нелепо. Как если бы мы, подобно оперным
тенорам, стали петь свои реплики. Мы же не персонажи философского трактата…
— А какой стиль вы предпочитаете?
— Насквозь деловой, — не замедлил с ответом
гость. — Сбережем время.
— Что же вы хотите? Договора не вижу…
— Помилуйте, вы же взрослый человек, лорд Сварог… Или
всерьез верите, что я заставил бы вас расписываться кровью? А то и в случае
вашего согласия обрек бы на вечные муки после смерти? Все это — примитивный
вздор. Нет ни вечных мук, ни вечного блаженства. Все одновременно и сложнее, и
проще. Одни в свое время становятся частицей Тьмы, а другие — частицей Света.
Вот краеугольный камень, фундамент. Все остальное — детали, частности,
дополнения.
— Но чего же вы все-таки хотите? И что предлагаете?
— Хочу я немногого — чтобы вы, собравшись утречком,
повернули назад в Равену. Где и вы, и ваши спутники вернутся к прежним
занятиям. Не беспокойтесь о принцессе. Мелкие неприятности, клянусь Великой
Тьмой, улаживаются походя…
— А что взамен?
— Да ничего! — досадливо поморщился гость. —
Ничего. Вы удивлены или разочарованы? Нет, если вам так уж необходимы все эти
пошлые глупости — бриллианты размером с кулак, какой-нибудь трон, толпы
прелестниц — составьте на досуге список, не ограничивая себя решительно ни в
чем. — Он презрительно скривился, махнул рукой. — Что угодно. Корону
Четырех Миров? Место в моей свите? Место — немедленно, корону — чуть погодя,
быстро это не делается… словом, дать я могу почти все. Но ничего не предлагаю.
Потому что способен вознаградить вас не в пример щедрее — вовремя остановить.
Чтобы вы избежали всех глупостей, какие можете совершить. Вот настоящая награда
и достойная плата. Покой. Если хотите позаботиться еще о ком-то, скажите.
— Интересно…
— Удивлены? Я так и думал.
— Ну, не то что бы удивлен… Просто ваши прошлые… как бы
их назвать? Посыльные? Курьеры? В общем, те всякий раз что-то да предлагали —
одно заманчивее другого. В тех случаях, когда не пытались меня укокошить.
— Однако если вы рассудочно все взвесите, —
неопределенно ухмыльнулся гость, пропуская шпильку насчет укокошить мимо
ушей, — то поймете, сколь велика моя награда. Поймите, я не в ответе за
все, что обо мне придумали и наговорили за тысячелетия… И категорически
отвергаю все попытки приписать мне стремление насадить повсюду Хаос. Тяга к
Хаосу — забава тех самых мелких бесов. Мне нужен Порядок. Иной, правда, не тот,
что нужен кое-кому другому, не будем вспоминать его к утру…
— Ну, это мы проходили, — сказал Сварог. —
Разный бывает порядок. Вам нужен один, мне другой.
— Вам не порядок нужен, — вяло махнул рукой
гость. — Вы стремитесь остаться среди тех, кто обуян идиотским стремлением
облагодетельствовать человечество. Облагодетельствовать отсутствием зла.
Жратвой и питьем. Книгами и картинами. Электрическим светом на улицах и чистыми
лестницами. Задача благородная, но невыполнимая. И главным образом по причине
скотской сущности этого самого человечества. Оно разрушит, опошлит, осквернит и
испохабит все мудрое, чистое и возвышенное, дай ему только волю. На каждый
недюжинный ум во все времена приходились и приходиться будут тысячи голов
быдла, озабоченного наполнением желудка и поисками щели, куда можно излить
сперму. Пусть желудок стремятся наполнить не хлебом, а жареными павлинами в
тончайшем соусе из соловьиных язычков — животная сущность от этого не меняется.
Вас всегда будут предавать и продавать, использовать втемную, с циничным
расчетом. Неужели вы не навоевались? Когда-нибудь, безмерно уставши от того,
что считали великими свершениями, вы с ужасом поймете, что все было зря, все
было впустую. А еще вы вспомните, что вас искренне пытались предостеречь…
— Это все — обещание благодеяний, — сказал
Сварог. — А как насчет угроз?
— Что ж, угроз у меня — богатейшая палитра, и все до
единой я могу претворить в жизнь… Но самая крупная и страшная угроза, какую я
твердо могу вам обещать, — это клятва никогда не вставать на вашем пути…
ну, почти никогда. Вы и сами, если только не угомонитесь, заработаете себе
столько поражений, потерь и горечи, сколько я не смог бы вам причинить при всем
старании. Я, как и тот, — за свободу воли… Вот, если вкратце, такова моя
угроза.
Сварог озадаченно помолчал несколько секунд.
— Извините за тупость, — осторожно проговорил он
наконец, — но я вроде бы чего-то не понимаю. Вроде бы, и я сам стремлюсь к
тому же — чтоб вы навсегда избавили меня от своих домогательств…
— Это вам только кажется, — снисходительно
улыбнулся гость. — На самом-то деле, вам необходим враг — настоящий,
опытный противник, вероятно, в чем-то даже вас превосходящий. С которым можно
воевать, против которого можно строить стратегические планы, с которым следует
быть ежесекундно начеку. Вы ведь солдат, не так ли? Вся ваша жизнь — война… А
теперь представьте себе такую картину: все ваши возвышенные намерения почему-то
терпят крах, захватывающие дух задачи отчего-то превращаются в лопнувшие
мыльные пузыри, обретенные с великим трудом великие достижения оборачиваются не
менее великими поражениями и новыми потерями… Хотя, как вам доподлинно
известно, реального врага как такового у вас нет — есть лишь горстка мелких
злопыхателей и завистников. Почему же так получилось? Где ошибка?.. И вот тогда
вы поневоле задумаетесь: а с кем, собственно, я боролся — теряя в схватке
друзей, лишая покоя себя и других, зарабатывая шрамы на теле и очерствляя душу?
Уж не с самим ли собой? — Его левое веко едва заметно дернулось; Сварог не
сразу сообразил, что гость просто подмигнул ему. — Страшная перспективка,
не правда ли?
