– Вон Лупо со своей подругой, – сказал Блаженный. Валерена оглянулась. Они встретились бы за несколько метров до входа в лифт, где какая-то группа восхищенно ахала у нового экспоната…
Это был биоробот Ной, выделанный и смонтированный, похожий на что-то из мифологии.
– Очень разумно, Лупо, – сказал Блаженный. – Даже классно, при такой быстрой подмене деда.
– Бывает, что приходится делать то, что хочет противник, – ответил Лупо. – Но тогда делай это в удобный тебе момент.
– А кто твоя подруга?
– Ты и сам вчера очень разумно поступил, – сказал Провик.
– Я думаю, матушка наконец воспримет твой совет насчет выжидания.
В лифт они вошли группой.
– Приятно слышать. Если у нее хватит терпения подождать, чем кончится дело в тупике.
На окружающих стенах вились поднимающиеся фрески. Но Блаженный смотрел на спутницу Провика.
– Меня зовут Блаженный Трегессер. А вас?
Женщина только улыбнулась.
– Ты умен, Блаженный, – сказал Лупо, – но выбрось это из головы. Тебе недостает опыта и утонченности.
Голова юноши дернулась в сторону матери на миллиметр.
Валерена не обращала на него внимания, но теперь снова взглянула. Эту ремарку она засекла. Умненький Блаженный! Неужели он несколькими словами все развалил?
Лупо осторожно предупреждал мальчика не совать свой нос. Он дважды об этом забыл. Ох уж эта неуклюжесть молодости!
Но если мальчик… Нет. Если он это сделал, то он больше не мальчик.
Лупо, улыбаясь, глядел на нее через плечо Блаженного. Потом вышел из лифта. Они поднялись туда, куда доходил этот лифт. Теперь нужно было пройти первый барьер безопасности. Спутница Лупо пошла за ним. Оба приложили ладонь к ридеру и прошли. Каждый пройденный барьер давал еще крупицу данных о ее месте в замысле Лупо.
Валерена вышла из лифта последней. Когда Блаженный приложил ладонь к ридеру, Валерена резко выдернула у него из подмышки калейдоскоп и пробежала по нему пальцами.
– Умненький, умненький Блаженный, – сказала она и бросила калейдоскоп в мусорную корзину рядом с постом офицера безопасности. – Непослушненький Блаженный. Мамочке, оказывается, надо помнить, что ты уже большой мальчик, да?
33
Сирены завывали, как только что осиротевшие дети. Монотонно гудел голос компьютера:
– На палубе «Б» произошел взрыв. Пассажиров просят оставаться в каютах. Опасности нет. Целостность корпуса сохранена. Ремонтные партии приступили к работе.
Снова и снова.
Холодный воздух пошевелил прядь волос, упавшую Джо на щеку. Джо приоткрыла глаза и подумала: «Я еще жива». Это казалось абсурдным.
Ну и разгром! Рваные металл и пластик, покоробленные, сплавленные и сбитые в гротескные скульптуры жаром и взрывом. Но повреждений структуры не было. Дом Магеллан строил остовы кораблей на столетия.
Воздух был холодным и свежим до дрожи. Продукты взрыва были удалены. Но пахло паленым волосом.
Кожа выглядела как обваренная. И по ощущению – тоже. Ожог вспышкой.
– Ой! – простонала Джо, коснувшись головы. Волосы остались только там, где она прикрыла руками голову. Ну и вид у нее должен быть!
– Ты не ранена, Джо?
Хагет поднялся в позу лотоса. Или вроде того. Очень смешно.
Джо слабо хихикнула.
– Ага. Выдержала.
Она подобрала ноги и поползла, морщась от боли, к Вайде, который лежал метрах в трех от нее в луже крови.
– Капитан-лейтенант, у нас проблема. У него перерезана артерия на левой руке. Цвет кожи тревожный. Пульс и дыхание тоже.
– Где же эти чертовы штатские? Где ремонтная партия?
– Им хватает работы подавлять панику среди пассажиров. Найдите кого-нибудь. Я пока наложу жгут.
Хагет пополз по коридору, вскрикивая и тихо ругаясь. Джо не удержалась.
– Достоинство, третий вахтмастер! Все надо делать с достоинством.
Черт его побери, если он не поднялся на задние ноги и не поплелся, шатаясь и держась рукой за переборку!
Но без нужды. Открылся люк, оттуда выскочил человек в защитном скафандре. За ним второй. Они ждали худшего, чем нашли. Первый неуклюже налетел на Хагета и шагнул назад. Из люка выскочил корабельный врач – суетливый толстяк, с ходу оценивший ситуацию и направившийся прямо к Вайде. Посмотрел на работу Джо, фыркнул и занялся делом. Вайду положили на носилки, поставили капельницу с плазмой и потащили в лазарет за то время, что Джо еле успела встать на ноги и осторожно направиться к пролому каюты Посыльного.
Куски чужака покрыли палубу, переборки и потолок. У Джо всплыли воспоминания о взятом штурмом бункере во время Энхерренраата. Эти упрямые ослы тоже тогда покрыли стены ровным слоем.
Хагет подошел, когда она попятилась, стараясь удержать завтрак в желудке.
– Я думал, вы к этому привычны.
– Суньте туда голову и понюхайте.
Он так и сделал, и свой завтрак не удержал.
– Что бы эти твари ни ели, оно уже было месяц как мертвое, когда они за него взялись. Если мы собираемся здесь рыться, нужны скафандры.
Система регенерации атмосферы работала изо всех сил, но этих сил явно не хватало.
Появился Тиммербах, только что за голову не хватающийся. Вид у него был такой, будто он выбросил бы их в ближайший люк, если бы решился. Хагет сказал:
– Мы теперь у вас глубоко в долгу, не правда ли? Хотя я не думаю, будто мы виноваты в том, что эта тварь озверела.
Тиммербах только хмыкнул. Его вид ясно говорил, что кто хочешь озвереет, имея дело с людьми со Стража.
– Капитан-лейтенант, через пятьдесят шесть часов мы попадем на отходящую прядь. Оттуда на С. Марселику Фрихельд, где есть заводы Дома Магеллан. Надеюсь, мы расстанемся друзьями.
Хагет слегка улыбнулся.
– Мы не собираемся покидать вас, шкипер.
– Я тоже так думал. Но считал, что предложить стоит.
Джо пыталась связаться с Эни-Каат, но безуспешно.
– Коммуникатор к чертям разбился.
– Попробуйте прибор Вайды. – Врач снял с Вайды все снаряжение перед переноской. – С. Марселики в маршруте не было, шкипер.
– Не было и Сущности, и Стража-убийцы, и чужака-самоубийцы, и увеселительной прогулки по космосу тоже не было. Но так вышло. Кто там знает, каковы повреждения от этого взрыва и от сброса с Паутины. «Искателя славы» надо проверить теперь до винтика.
Джо попробовала коммуникатор Вайды. Он был мертв. Но это уже не имело значения – Дега с Эни-Каат явились.
