Снова щелкнул в воздухе язык Гатсайка.
– За эту работу вы мне отдайте пушки…
– Ты не сделал работу. Трое убитых у нас на счету. Остались еще двое.
– Дайте мне пушки, и я это закончу.
– Нет. Сначала сделай, тогда получишь пушки.
Опять Гатсайк высунул язык. Он боялся.
– Утром у меня было шестнадцать человек. Теперь остались трое, считая меня. Разнесется весть – и я покойник. У меня есть враги.
– У всех нас есть враги. Хочешь получить пушку – добудь этих баб.
Язык Гатсайка дрожал, не останавливаясь.
* * *
Четвертая осторожно шла в темноте, наблюдая за людьми, которых Креш привел для поддержки. Шедший в арьергарде чуть пододвинулся, но недостаточно близко, чтобы брать его в расчет. Другие два…
– Не дадите мне пушки сейчас, – сказал Гатсайк, – я их сам возьму.
Пятый слегка засмеялся.
– А ведь ты прав, Креш. Ты покойник.
Четвертая одним выстрелом убрала пару поддержки, всадила заряд в спину Гатсайка… В то время как две молнии, ударившие из темноты, пробили головы Шайку и Пятому.
Блин! Эта сука лейтенант!
Третья молния ударила ей в грудь, пока она оборачивалась. Заряд был примерно половинной мощности. Боль была адская, но сознание она не потеряла. И выпустила по этой гадине все тридцать два патрона своего распылителя.
95
Через пять месяцев после отбытия лейтенанта Класс Искатель решил, что его подопечная в удовлетворительном состоянии и может лететь. К Блаженному Трегессеру он подошел неуверенно, не зная, сможет ли он объясниться и не будет ли ему отказано.
Люди его удивили. Они выделили ему собственный корабль для полета к другой системе, зафрахтовали тревеллер Дома Волгодон для перелета оттуда к М. Меддине. Даже послали с ним своих людей для улаживания возможных трений с властями на станциях.
* * *
Волгодонский тревеллер добрался до М. Меддины без приключений. Старая станция была почти полностью автоматизирована и вполне справлялась с местным небольшим движением, хотя и медленно. Прошло шестнадцать часов, пока Искатель и Янтарная Душа начали спуск в родной мир, которого она не помнила. Единственный шаттл станции был древним и тихоходным, но более чем надежным.
Спутники, посланные Домом Трегессер, не были людьми в строгом смысле слова. Это были продукты секретной лаборатории Лупо Провика – одноразовые сотрудники-биороботы. Условия фрахта тревеллера включали нахождение на станции до подтверждения прибытия пассажиров на планету.
Когда шаттл входил в атмосферу, плазма в генераторах станции вышла из-под контроля. Реактор взорвался. Электромагнитный импульс включил устройство, вызвавшее аналогичную катастрофу в реакторе тревеллера.
Двойной взрыв испарил тревеллер и семьдесят процентов станции.
Лупо Провик сдержал слово – и одновременно гарантировал, что след слишком много знающего чужака не всплывет вновь.
96
Через полгода после директивы флота, изданной «Джеминой-7», в деле уже были заняты двенадцать Стражей, шесть из них за Рубежом. Все мощности Звездной Базы работали на строительство, изготовляя в основном истребители и рейдеры.
Метанодышащие не предвидели ни ярости нападения, ни его внезапности. За семь месяцев они все же кое-как оправились и смогли организовать ограниченный контрудар.
В космос Канона вошли шесть боевых групп. Но четырехтысячелетний опыт вторжений Внешников позволил это предсказать. Флот был готов.
Группа, шедшая к Звездной Базе, напоролась на ждущий у Барбикана Страж, поддержанный учетверенным комплектом легких кораблей.
Группа, шедшая к Д. Зимплике, сошла с Паутины прямо в тоннель смерти, построенный ранее запущенными со Стражей истребителями.
Из шести групп дошла до цели одна. Домой вернулись немногие подбитые корабли.
97
Джо выползла из руин на следующее утро, собрав все силы, чтобы добраться до Эни-Каат, пока снова не потеряет сознание.
И добралась.
– Что там было, Джо? Тебя как в клочья разорвало.
– Рикошеты. Прямо она в меня не влепила ни разу.
– Дури мне голову. Кто «она»?
– Подружка Провика. Там были еще двое. Я уложила всех. Теперь нам ничего не грозит.
– Ничего не грозит? – болезненно засмеялась Эни-Каат. – Двум женщинам, наполовину расстрелянным, в мире, где бабы – суки, а суки – товар?
Джо не стала спорить.
– Идти можешь? У них было много хороших вещей. Если мы их не заберем, это сделает кто-то другой. И применит против нас.
– Смогу.
И они пошли. Оружие было на месте. Но что случилось с телами?
98
Когда Четвертую принесли, она еще не оправилась ни физически, ни умственно. В сеансе слияния семья, включающая теперь Седьмого, Восьмую, Девятого, Десятую и нового Третьего, восприняли от нее информацию и попытались снять ее боль.
Потом Вторая сказала Лупо:
– Блаженный будет расстроен, что Шайка подстрелили.
– Он этим рисковал, посылая его. Но его восстановят. Я видел, как Троквеи лечили и худшее.
– Ты не хочешь послать кого-нибудь посмотреть, не выжила ли эта Эни-Каат?
– Нет. Если и выжила, то долго не протянет. Меня сейчас беспокоит травма Четвертой.
Вторая скривилась. Этого никто не произнес, и даже думать об этом не хотел, но семья должна была решить, настолько ли серьезно ранена Четвертая, чтобы ее можно было вылечить. Слияние было пыткой. Четвертая была уверена, что это из-за ее неловкости погибли Третий и Пятый.
– Это должно быть единодушным решением, – сказала Вторая.
Это будет больно. Но Лупо даже представить себе не мог, что хоть в чем-то семья может быть не единодушной.
99
Военачальник чувствовал, что он устал и стар. Не пора ли уступить место?
«Джемина-7» свела разрушение крепостей к механической рутине. Но каждая новая система защищалась все более отчаянно. Теперь уже для поддержки нужно было еще два Стража.
Военачальник смотрел на экран, где было изображение крепости, намеченной им к уничтожению. Это была самая большая из всех до сих пор. И всего лишь одна из пяти. Эта система была столицей сектора.
«Джемина-7» заняла неподвижное положение относительно цели.
– Наводите трубу, – скомандовал Военачальник. Генераторы экранов напряглись, рождая направленное поле. Двенадцать модифицированных рейдеров вошли в расширяющийся пузырь, подпитывая его собственными генераторами направленных экранов, пока он не раздулся до трубы, узкий конец которой был направлен точно в экран крепости.
