— Меченосца — в Ковинго! — приказал миньяк. — Я прибуду, как только отразим атаку.
За отрядом, разбившим миньяка, стронулась вся армия Нероды, одновременно атаковала на обоих флангах и в центре. Слух о неудачной засаде распространился с необъяснимой скоростью — у ворот крепости уже ждали и Лойда, и несколько лучших демонологов Алера.
— Что случилось?! — вскричала девушка.
Гном не ответил. Он орал, стращал, размахивал руками, понуждая гарнизонных снять юношу с коня и уложить на носилки, затем сам разрезал веревки, какими Готфрида привязали к седлу на время бегства.
— Скорей, скорей! — рычал оруженосец. — Под крышу его, к теплу! Он же воспаление легких подхватит по такой погоде!
Лойда пыталась разузнать о произошедшем, но на нее никто не обращал внимания. Демонологи столпились вокруг, пытаясь распознать захвативший юношу дух. Рогала рассказал про тоала, вселившегося в Готфрида, и сообщил, что вряд ли нынешняя хворь — его рук дело.
— Может, и не его, — ответил лекарь, — но он точно воспользуется случаем! Лучше нам приготовиться.
— Ладно, ладно. Эй, деточка, ты что делаешь?
Лойда, сумевшая пропихнуться сквозь толпу, взяла Готфрида за руку и пошла рядом с носилками. На Рогалу она внимания не обратила.
Тем временем юноша потихоньку оправлялся от шока, приглядывался к новой душе, едва не вытеснившей его собственную. Он знал, что ему крупно повезло: если б Арант был похож на тоала, угнездившегося на краю рассудка, то без труда бы завладел телом, пользуясь беспомощностью хозяина. Но Турек оказался вовсе не тем кровожадным хищным чудовищем, какое рисовало предание. Скорей напротив — чутким и ранимым человеком. Но с собой он принес груз выпитых мечом душ.
От него Готфрид узнал про Войну Братьев, и легенды, передаваемые столетиями, разлетелись вдребезги. Идеал справедливости и праведности, как же! И Близнецы, и их рыцари были не намного благородней и чище нынешних королей Запада. Из великих героев они превратились в обычных людей.
Ночной народ Анзорга сгинул не бесследно. Под занавес их старейшины постарались превратить Турека в одного из тоалов. Они достаточно далеко заглядывали в грядущее, чтобы предсказать: когда-нибудь вожди сойдутся в битве с новым Меченосцем. В попытке разорвать круг вражды богов, замкнувший историю мира, они поставили на Аранта и на его сражение с будущим избранником Зухры. Как же сказала про это Слада? Оставить мир хоть немного лучшим для тех, кто придет после нас. Турек Арант развеял остатки юношеской наивности.
Нерода обо всем знала, она сознательно свела нынешнего Меченосца с бывшим, рассчитывая, что Готфрид будет ошеломлен. Однако он скоро понял, что и Невенка допустила промах, не догадавшись, зачем ночной народ сделал Турека тоалом. В противном случае наверняка бы так не рисковала. Но ее план без малого удался. Обескураженный, растерянный Меченосец едва не попался.
Готфрида отнесли в натопленную комнату, куда помимо Лойды и гнома набилась толпа слуг и колдунов. Кто-то приказал: «Растопите пожарче!» — и утомленный вентимилец послушно принялся кидать поленья в камин.
Перепуганная Лойда все расспрашивала.
— Эй, девочка, если хочешь быть с ним рядом, замолкни и стань с другой стороны, — пробурчал гном на удивление беззлобно. — Терпение, и сама узнаешь все ответы.
Он повернулся к магам, спросил:
— Началось?
— Еще нет, — ответил старший из чародеев, приставленных к Меченосцу. — Еще шок не прошел.
Рогала пощупал пульс, понаблюдал за дыханием, присмотрелся к коже. Несомненно, диагноз верен: тысячи раз видел такое на полях сражений. Но Меченосца ничего подобного еще не касалось. И сейчас с чего бы?
Готфрид внезапно выгнулся, глубоко в глотке заклокотало. Юношу сотрясли конвульсии, на губах запузырилась пена.
— Началось, — сообщил старший колдун и велел носильщикам: — Держите крепче! Нужно привязать его, зафиксировать. Рогала, положи что-нибудь между зубов, не то откусит язык и захлебнется кровью.
Гном ухватил щепку.
Маги пропели заклинания и смолкли, прислушиваясь. Заголосили снова.
— Сильный демон, — заметил лекарь.
— Тоал, — подтвердил Рогала.
— Тяжело будет. Если этим тварям помогают извне, они завладевают телом с поразительной легкостью.
Дух вождя оказался упорным. Колдуны выбивались из сил двое суток, пока кризис не миновал. Появилась возможность передохнуть. А тем временем «я» Готфрида, столь слабо привязанное к плоти, спряталось глубоко внутри, не понимая, кто оно и где. Чувствовалось только, что битва идет за выживание, за сохранение самости. Но поначалу юноша и выигрывать не хотел. Он плавал в иллюзорном мире. Армия его «я» на невидимой равнине билась с другим войском — с бесформенной тенью, слепленной, казалось, сплошь из голода. Призрак прыгал, сшибал с ног, склонялся, готовый пожрать, и все начиналось опять — прыгал, сшибал, склонялся, готовый пожрать…
Готфрид растерялся: одно и то же, снова и снова, и каждый раз кто-то вторгается, разрывает цепь событий, спасая от ужаснейшей из мук.
Затем юноша ощутил рядом Турека Аранта. Тот, хоть и мог сам завладеть телом Готфрида, вступил в бой за его спасение. Извне, из-за грани сна, третья сила терзала тень, умаляла ее, а «я» росло, набиралось мощи. Время остановилось. Существовали только призрак, цикл повторений и безразличие. Но в конце концов Готфрид и сам начал сопротивляться — скорее инстинктивно, чем из осознанного желания, — а как только по-настоящему захотел выжить и победить, битва закончилась.
— Вот так, — прошептал Арант. — Мы справились, он бежит. Скорее, уничтожим его!
Они мгновенно бросились в погоню, помчались над незримой равниной.
Готфрид открыл глаза, ошеломленный и растерянный. Едва опомнившись, он заметил Лойду, держащую его руку. Та была бледна и измучена донельзя.
— Привет! — прохрипел он и скривился, пытаясь улыбнуться.
— Готфрид!
— Я вернулся.
— Он проснулся! — закричала девушка, кидаясь ему на шею. — Он выжил!
В комнату ворвались Рогала и несколько вентимильцев.
— Как дела, сынок?! — завопил гном.
— Думаю, худшее позади, — прошептал юноша.
— Так что с тобой стряслось?
«Осторожно», — предупредил Арант из глубины рассудка.
— Я тебя хотел спросить, Тайс. Тоаловы штуки, должно быть.
— Это мы и так выяснили. Нерода умеет напакостить.
Лойда помогла Готфриду сесть.
— Как долго я пролежал без сознания?
— Двое суток, и Невенка не потеряла ни секунды этого времени.
Вражеское войско рвало, терзало и грызло армию, закрывшую Карато. Острие самой удачной атаки застряло в снегу под самыми стенами Ковинго, и новые метины затерли старые шрамы на крепостных стенах. Миньяк все еще пытался отбросить противника.
