Воздух не реагировал на яркое утреннее солнце. Виктору стало холодно, и он вернулся в дом. Вытер лицо о верблюжье одеяло. Надел рубашку, потом форменную куртку МЧС.
Мага, закончив беседовать с хозяином, вызвал Виктора на улицу.
– Фотографии у тебя есть? – спросил он.
Виктору сразу стало ясно, о чем шла речь. Он объяснил Маге, что фотографии для поиска не нужны. «В Чечне не может быть два пингвина!» – сказал он дагестанцу. Мага сначала выглядел озадаченным. Несколько раз переспросил, думая, что плохо понимает, о чем говорит Виктор. Наконец, когда до него дошло окончательно, он посмотрел на Виктора и удрученно мотнул головой.
– А где его искать? И сколько ты готов заплатить?
– Его привез сюда из Москвы Хачаев. Пингвин Миша, видимо, у него дома.
– Ты что, думаешь, что в Чечне, как в русской деревне, все друг друга знают? – Мага нахмурился и смотрел на Виктора немного исподлобья, словно одновременно что-то обдумывал. – Так сколько ты готов заплатить за него?
К этому вопросу Виктор был не готов. Наконец, после двухминутной паузы, он выдавил из себя: «Много». Он понимал, что вопрос сейчас повторится и будет повторяться до последнего уточнения суммы и валюты. Но Мага просто кивнул.
– Попробую узнать, – сказал он и вздохнул. – Но я пингвинами не зарабатываю…
– А чем?
– Понимаешь, у нас тут свой «Зеленый крест», что-то вроде вашего «Красного креста». Только частный. Ищем убитых и захваченных ради выкупа, помогаем вести переговоры, выкупать… По всем этим делам цены у нас понятны и известны…
– А рыжий Петя откуда здесь? – спросил вдруг Виктор. – Дезертир?
– Нет, он – пропавший без вести… Знаешь, я попробую узнать про твоего Хачаева, но если не получится – я за тебя не отвечаю! Мне нужно нормально деньги зарабатывать, самому со всеми расплачиваться… Может, тебе что-нибудь еще здесь нужно? – пытливый острый взгляд Маги уткнулся в глаза Виктору.
– Мне нужны сапоги, – Виктор опустил свой взгляд. – У меня туфли протекают.
– А что, в Москве сапоги дорогие?
Виктор совершенно серьезно кивнул, вспомнив обувной магазин на Тверской.
42
Два дня сидел Виктор в своем закутке, выходя только умыться и в туалет. Старик-хозяин приносил ему лепешки, сушеное мясо, козий сыр – у него в сарае жили две козы. Мага посоветовал лишний раз во дворе не показываться и от дома не отходить.
Со стариком даже на пальцах поговорить не получалось. Виктор ему уже и на настенные фотографии показывал, и сам что-то пытался о себе рассказать и объяснить. Ничего не вышло. Старика явно ничего не интересовало. Понятно было только одно – Виктор сейчас спал в закутке младшего сына старика. Сын этот погиб давно, во время воинской службы, но где и как – это так и осталось неизвестным.
Через два дня снова появился Мага. В руках он держал полотняный мешок. Объемный, но не тяжелый. Он зашел прямо в закуток Виктора, присел рядом с ним на лежанку. Вздохнул. Открыл мешок и вытащил оттуда черные нечищенные сапоги.
– Померяй! – сказал он.
Сапоги оказались тесными. Еще Виктор заметил, что подошвы у сапог грязные, испачканные желтой глиной.
Мага достал из мешка еще одну пару сапог. Вторая пара оказалась чуть великовата, но не настолько, чтобы сразу от нее отказываться. Виктор потопал в сапогах по полу своего закутка. Подрыгал левой ногой. Подумал, что если к носкам добавить портянки – сапоги будут в самый раз.
– Годятся, – сказал он наконец. – Сколько за них?
Мага посмотрел на него немного неприязненно.
– Я что, мародер? Бери даром. Их один чеченец недоносил.
– Его что, убили?
– А здесь своей смертью мало кто умирает… Да! Хачаева я нашел, – сказал Мага голосом, не предвещающим хороших известий. – Доступа к нему нет. Охрана – человек тридцать. Дорога к дому одна и простреливается. Торговлей пленниками он не занимается и никого к себе не пускает. Есть только один вариант – у него тут есть свой бизнес. Можно устроить тебя туда «рабом» – больше двух-трех месяцев у него никто не работает.
– А что за бизнес? – поинтересовался Виктор.
Мага пожал плечами.
– Это не здесь. Не знаю… Нефть, наверное. Или газ. Туда еще добраться надо.
– Я согласен.
– Ты согласен? – Мага посмотрел на Виктора пристально. На его лице вдруг возникло недовольство. – Ты сначала со мной расплатись! Если б мне нормальный попался – я бы за эту неделю пять сотен получил!
– За что?
– За розыски, за переговоры. Вон тот старик, что с тобой приехал, он рыжему уже восемьсот зеленых дал на розыски сына.
Виктор задумался. Ему вроде бы и неудобно было перед Магой за его неполученный доход. С другой стороны – кое-что он узнал, а значит, можно было бы ему какие-то деньги дать.
– Подожди в комнате, – многозначительно попросил Виктор.
Мага удивился, но послушно вышел за висящее одеяло. И сразу вступил в разговор со стариком, лежавшим на своей кровати слева от шкафа. Говорили они негромко, и по интонации можно было подумать, что старик Маге жалуется.
Виктор достал со дна своей спортивной сумки кулек с паспортами, кредиткой и деньгами. Посчитал доллары – пятьсот семьдесят. Вроде бы и много, но ведь больше нет. А что ждет его здесь? Решил все-таки не жадничать и дать две сотни дагестанцу в обмен на подробную информацию и дальнейшую помощь. Про помощь он уже и сам заикнулся – по поводу трудоустройства на какой-то там нефтяной заводик или что-то в этом роде.
Уложив кулек со всем содержимым обратно на дно сумки и затолкав сумку под лежанку, Виктор выглянул из-за одеяла и позвал Магу.
– Держи пока двести, – он протянул доллары. – Только расскажи мне все подробно про этого Хачаева.
Мага доллары взял сразу. Спрятал в карман камуфляжных теплых штанов.
– Он недавно из Москвы вернулся, – стал рассказывать. – Там у него казино и несколько ювелирных магазинов…
– Ты мне про «тут» расскажи, а не про «там»! – перебил его Виктор.
– Здесь он сразу сказал, что воевать не будет, а будет деньги зарабатывать… У него тут бизнес с самого начала войны был, но за ним его младший брат присматривал. А теперь он брата в Турцию переправил и всем сам командует. У него и среди федералов друзья есть, и среди чеченцев. Он там какую-то зону объявил. Ашорную, что ли… и там чужим запрещено носить оружие…
– Может, офшорную?
– Может. Это недалеко от его селения. А в селение к нему никто не ходит – все боятся. Он заявил, что любого, кто с автоматом к селу выйдет, – расстреляет. Независимо от национальности…
– Ну а где это селение? Ты сказал, что можешь меня туда устроить. На работу.
