— Значит, ваш папаша хочет там устроить
сокровищницу, — сказала тетка Чари. — Только и всего. Где же еще
применяют бельзор, как не в «денежных комнатах»?
— У нас прекрасная сокровищница, — покачала
головой Делия. — Прадед построил. Она и без того выложена бельзором, за
девяносто лет туда ни один вор не смог забраться. Правда, дедушкин министр
финансов украл пару миллионов — но путем махинаций с документами, а это совсем
другое…
— Интересно, что ваш дедушка с ним сделал? —
фыркнул Сварог.
— Шкуру содрал, конечно, — безмятежно сказала
Делия. — Дедушка был крут.
— Содрал в прямом смысле или в переносном?
— В обоих. Так что не удивляйтесь, милорд, моей
стойкости в борьбе с невзгодами. У меня великолепная наследственность. Кто-то
из первых Баргов, кажется Могарек, месяц прятался в лесной хижине, питаясь
сырыми зайцами и молодым крыжовником, но своего часа дождался и столицу
отвоевал назад… Но все-таки, как вы думаете, зачем отцу такая комната?
— Я вижу единственное объяснение, — сказал Сварог,
вполне убежденный, что зайцев следует отнести на совесть библиографов. Скорее
уж, претендент на трон лопал более частых посетителей лесной хижины, сиречь
мышей. — Ему нужна была комната, где в стене не проделаешь незаметно
дырочку.
— Это и так ясно, — пожала плечами Делия. —
Но зачем?
— Чтобы не просунули трубочку, не прыснули ядом…
— Глупости, — сказал она. — Отыщется сотня
случаев подсунуть яд проще и незаметнее… Странно…
В этот момент Сварогу пришло в голову, что объяснение может
не иметь к козням темных сил никакого отношения. Например, завелся при дворце
сверхмудрый лекарь и на пальцах объяснил владыке, сколько тому жить осталось. А
ведь действительно болен крепко владыка, не жилец. Ой не жилец. А хочется. Вот
и решил владыка построить такое убежище, чтоб старуха с косой не могла застать
его врасплох. А против самой старухи выменял у колдунов наинадежнейшее
средство. И заплатил за это средство, к примеру, полцарства. Не зря снольдерцы
чувствуют себя в Ровене как дома. Или…
А что, если за оружие против смерти отдал папаша темным
силам любимую дочь? Чем не версия?
Сварог невесело улыбнулся. Если начнешь подозревать всех и
вся, далеко пойдешь и не вернешься — народная монгольская мудрость.
— А знаете, что лично мне кажется странным? —
спросила вдруг тетка Чари.
— Что?
— Полнейшая пустота на реке. Ни единого суденышка.
— Этот чертов шаррим…
— Шаррим, между прочим, не должен распространяться на
середину реки, поскольку там — нейтральные воды. Мы — на самом кратком речном
пути, соединяющем закатный и восходный берега континента. Обычно здесь не
протолкнуться от иностранных судов. Раз двадцать приходилось проплывать по Аки
и Рону и всегда стоит чуть ли не толчея… А сейчас — пусто, словно проплыл
Великий Кракен. Или согласно девятому параграфу Кодекса о речном судоходстве
перекрыты ронерские границы. Особые условия, дающие право на исключения… —
Она повернулась к Бони. — Ступай-ка ты, соколик, в кочегарку. Посиди там,
вдруг понадобится выжать полный пар. А с пулеметом и командир справится.
— Я в истопники не нанимался… — слабо, скорее для
самоутверждения, заерепенился Бони.
— Принцесса тоже не нанималась — и ничего, кидала.
Марш!
Бони потащился вниз. Микрофоны, осенило Сварога. Выложенная
бельзором комната — прекрасная защита от любопытствующего нахала, которому
вздумается продырявить стену тонюсеньким сверлом и просунуть микрофон на
тонюсеньком проводке… Стоп. Земные разведки микрофонами не располагают пока
что. А для восьмого департамента микрофоны с проводами — позавчерашний день. И
если Конгер ухитрился неведомыми способами дознаться о существовании
микрофонов, мог заодно и узнать, что они бывают без проводов, так что любой
бельзор будет бессилен… Действительно, странно. Ладно, это проблемы Конгера,
тут со своими бы разделаться…
— Накаркала я, — без выражения сказала тетка Чари.
— Что? — встрепенулся Сварог. Она кивком показала
вперед.
Над горизонтом, где зеленоватая вода сливалась с голубым
небом, создавая некое подобие лоранского флага, меж крутыми, обрывистыми
берегами, взметнувшимися на добрую сотню уардов, чернело шесть дымков с
разлохмаченными вершинами, в равных почти промежутках протянувшихся поперек
реки.
— Торжественная встреча, — сказала тетка
Чари. — Медяшка надраена, пушки заряжены…
Остальные на палубе переводили взгляды с дымков на Сварога,
со Сварога на дымки. Только кони меланхолично фыркали, отгоняя липнущую к
глазам мошкару, — кроме мошкары, их ничего не беспокоило.
— Может, совпадение какое? — уныло предположил
Сварог, сам в совпадения не веривший.
— Когда шесть вымпелов поперек фарватера? Голубчик, нас
в лихие времена столько раз ловили и поджидали в засаде, что я такие вещи
селезенкой чувствую. — И вопросительно взглянула на него; понимала
субординацию насквозь и оттого не стала ничего предлагать сама, оберегая авторитет
командира. Правда, единственными свидетелями их разговора были капрал и Делия,
но это ничего не меняло.
— Полный вперед, — сказал Сварог. Перехватив ее
неодобрительный взгляд, пожал плечами. — Лучше уж убедиться поскорее. Если
что, быстренько повернем, а буде окажется, что и вверх по течению приготовлена
столь же теплая встреча, причалим к тому берегу и поскачем на отдохнувших
лошадках…
— И весело поедем в Хелльстад? — тихо спросила
Делия. — Потому что другого пути просто не будет…
Один из коней недовольно тряхнул головой, будто расслышал и
понял смысл фразы.
— И весело поедем в Хелльстад, — сказал Сварог,
подвигал пулемет на громоздком станке, вверх-вниз, вправо-влево. — Шег,
без команды не стрелять!
— Понял, — бросил капрал, не оборачиваясь. Он уже
уложил в желоба ракеты и замер, хищно пригнувшись, держа обе руки на огромных
барашках поворотных винтов.
Сварог, вытянув шею, взглянул на головки громоздких ракет.
Покрутил головой. Капрал уложил одну с красным оперением и три с желтым.
Красное оперение означало картечь, а желтое — «гаррогельский огонь»,
студенистую адскую смесь, браво горевшую даже на воде, нечто вроде здешнего
напалма. Шедарис готовился воевать обстоятельно и серьезно, на совесть
отрабатывая будущий герб…
Проследив направление его взгляда, тетка Чари хохотнула и
заунывно процитировала:
— «Применение „гаррогельского огня" кораблем, не
входящим в состав военных флотов держав Виглафского Ковенанта, влечет за собой
причисление означенного корабля к пиратским независимо от флага и обстоятельств
применения. Экипаж поголовно карается повешением или пожизненными каторжными
работами». Вот не думала опять попасть под пятый параграф…
