Книга Порочный круг, страница 111. Автор книги Майк Кэри

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Порочный круг»

Cтраница 111

— Пожалуйста! — шептала она. — Пожалуйста!

На древних гравюрах его изображали куда меньше, однако ни малейших сомнений не возникло: это Асмодей, услышавший призыв Фанке, выделялся из холодных камней церкви. Вместе с ним шел холод, накрывший нас с такой силой и внезапностью, что я почувствовал, как щиплет кожу на лице.

Антон поднял зажатый в правой руке медальон на одну высоту со свечой.

— Phôkensepseu earektathou misonkraich, — проговорил он. — Uesemmeigadôn Satana! Uesemmeigadôn Beelzebub! Uesemmeigadôn Asmode, Asmode atheresphilauô!

Фанке соединил руки, чтобы огонек свечи коснулся медальона. Ну, по крайней мере он хотел, но ничего не получилось. Упершись пяточками в воздух, Эбби попыталась отстраниться, и хотя правая рука Антона дрожала, словно молниеотвод в грозу, приблизить ее к левой не удавалось. Именно на правой руке была рана, именно в нее угодила пуля Писа, и я уже отмечал, какими неуверенными и судорожными казались ее движения. Возможно, поэтому отчаявшийся призрак и почувствовал пусть крошечную, но уверенность в своих силах. Как бы то ни было, Фанке испугался. Свирепо взглянув на падчерицу, он снова попробовал соединить руки. Правое запястье дернулось раз, другой и… пошло навстречу левому.

Но прежде чем пламя лизнуло медальон, я сделал резкий выпад и ткнул указательным пальцем в горящий фитиль. Локон Рафи, обмотанный вокруг пальца плотным кольцом, занялся с громким шипением.

— Аминь! — прорычал я, морщась от боли.

Думаю, со стороны показалось, что я искренне радуюсь маленькой шутке.

Гаррота еще сильнее сдавила мой кадык, а в следующую секунду церковь взорвалась.

22

Грохот взрыва не поддается описанию. Если вообразить, как духовой оркестр, набивший инструменты тротилом, подрывает себя на последних аккордах ферри-данса, [55] можно получить некое представление. Металлические коробки разрывались на раскаленные кусочки, которые рикошетом отскакивали от стен и проносились над нашими головами, когда горящие бобины изрыгали потоки пламени и газа с невыносимой для металла скоростью. Но их страшный грохот был только фоном.

Настоящую жуть нагонял вопль Асмодея.

Деннис пытался мне его описать, когда рассказывал о поездке в молельный дом, но, ей-богу, он не передал и малой толики того, что я сейчас испытывал. Казалось, вопль проникает в каждую пору, а его дьявольская высота заставляет внутренние органы вибрировать и стонать в ответ. Тело словно превратилось в тугую мембрану, на которую падают осколки и, пробивая отверстия, играют гаммы.

Я еще секунду подержал палец у огня (до тех пор, пока боль не стала невыносимой) и резко отстранился, что должно было означать обезглавливание, вот только женщина с удавкой впала в панику и тщетно зажимала ладонями уши. Брошенные деревяшки болтались за моей спиной, и от их веса проволока еще сильнее впилась в шею. Однако ее обжигающие укусы казались пустяком по сравнению с тупой, разливающейся по всему телу болью от разгневанного рева Асмодея.

Фанке с раскрытым, будто в безмолвном крике, ртом так и стоял внутри малого круга. Эбби исчезла — когда именно, я сказать не мог, но у стиснутого кулака Антона она больше не парила. Остальные попадали на колени или бросились бежать на внезапно превратившихся в резину ногах. По центральному проходу несся поток маслянистого черного дыма, причем сначала он полз вдоль пола, а потом и вверх, и в стороны. Голодными алчными глазами в нем мелькали вспышки багрового пламени.

Подняв голову, я взглянул на Асмодея, точнее, на комковатое облако, сгустившееся над престолом — Асмодеем являлось все здание церкви. Облако аритмично пульсировало, жилистые щупальца то сгибались к сердцу, то разгибались со звуком, напоминающим треск хлыста. По крайней мере это означало: со слухом у меня все в порядке, а то я испугался, что вместе с металлическими коробками разорвались и мои барабанные перепонки.

Так, начнем с главного: я сбросил удавку, которая сначала натянулась, а потом упала вместе с капельками крови от мелких ссадин на шее, затем в резком выпаде врезал по лицу стоящему в малом круге Фанке. От удара по обожженным пальцам растеклась боль, зато Антон от него же растекся по алтарной решетке. Перескочив через круг, я двинул Фанке под дых, заставив сложиться вдвое и выронить медальон Эбби. Замечательно! Подняв с плит сердечко, я быстро выпрямился и на всякий случай пнул Антона по переносице. Ну, ему будет о чем подумать, пока я занимаюсь Пен с Джулиет!

Естественно, спасти из горящего здания двух женщин — задача нелегкая, и четкий план я еще не составил. Крепко сжимая в левой руке медальон, я обернулся и понял, что в ближайшее время это вряд ли получится. Несмотря на вздымающиеся к потолку языки пламени и ползущий по проходам дым, аколиты сбились в кучку и готовились защищать своего магистра. Первый налетел со скоростью молнии, выбросив руку в неловком апперкоте, который я так же неловко блокировал, а потом нанес неожиданный удар головой. Атака захлебнулась. У второго оказался нож, и, шагнув мимо упавшего товарища, он явно собирался им воспользоваться. Однако напиравшие сзади сатанисты едва не сбили его с ног, и, увернувшись от ножа, я успел перелезть через ограду алтаря.

Аколиты полезли следом, рассредоточившись по алтарной решетке, так что бежать мне стало некуда. Если пламя отрежет от главного входа, мы все окажемся в ловушке, хотя, видимо, завершение ритуала волновало последователей Фанке куда сильнее собственной безопасности. Нет, религию, этот малоаппетитный коктейль безумия и альтруизма, я не пойму никогда. По мне куда лучше прожженный циник или махровый эгоист: они по крайней мере предсказуемы, их запугать несложно.

Я рванул к престолу, потому что больше рвать было некуда. Для последнего рубежа место ужасное, как убедился на личном опыте распятый Христос. Следовало бы влезть на престол, только обожженная левая рука не действовала, а правой я, как любой левша, орудовал куда неувереннее. В итоге на мраморный верх, поднявший бы меня метра на два над всеми остальными, забраться не удалось: ударившись об него коленом, я мешком свалился на пол.

Сатанисты бросились ко мне, слишком многочисленные, чтобы оказать сопротивление, и слишком глупые, чтобы их бояться. Удивительно, но они не затоптали меня и не разорвали на части в лучших традициях религиозных фанатиков всего мира, а встали как вкопанные, испуганно глядя на престол. Причину я понял через секунду, когда на его мраморной поверхности что-то заскреблось, и длинные тонкие когти сжали каменную кромку в считанных сантиметрах от моей макушки.

Когтистый зверь прыгнул в самую гущу сатанистов. Сначала мне показалось, что это борзая: первыми в глаза бросились серый окрас и впалые бока. Однако двигался зверь совсем не как собака: по-змеиному извивался, по-кошачьи мяукал и размахивал лапами, на которых щетинились когти, похожие на любовно расставленные по ранжиру скальпели. Один из аколитов вскрикнул, но моментально осекся — из вспоротого горла хлынула кровь. Второй, закрыв лицо руками, отшатнулся назад, а растопыренные пальцы побагровели. Третий был вооружен и даже успел выстрелить, но попал в распятие. У Христа отвалилась рука и, никем не замеченная, упала сзади меня.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация