Тем не менее гостиная пропиталась кисло-сладким запахом гнили. Как говорилось ранее, это был мой второй визит к Имельде. Я знал, чего ожидать — и тем не менее запах накрыл меня душным одеялом и едва не сбил с ног. Когда я вошел, ходячие мертвецы подняли головы, дабы оглядеть новенького; точнее, сидячие мертвецы, потому что гостиную обставили наподобие приемной: вдоль трех стен тянулись стулья, в большинстве своем занятые. Имелись даже журналы: бледная как мел женщина с аккуратной дыркой в щеке, сидевшая в углу, листала древний «Космополитен».
Кислород зомби не нужен, так что судорожных вдохов ждать не приходилось, и, к сожалению, в гостиной не было пианино, звуки которого прервали бы мертвенную тишину, воцарившуюся после моего прихода. В то же время я чувствовал напряжение. Зомби, уже поднявшие глаза, продолжали меня изучать, другие, последовав их примеру, отвлеклись от прежних занятий, желая узнать, в чем дело.
Опустившись на ближайший к двери стул, я взял «Ридерс дайджест», отыскал статью о роли грецких орехов в диете больных раком толстой кишки и начал читать. Главная прелесть этого журнала в том, что он существует вне пространства и времени в их традиционном понимании; читая его, мистики и блаженные впадают в транс, какого обычной медитацией не добиться.
Увы, достичь этой формы восприятия мне не позволили. Поверх журнала нарисовался широкий мужской торс.
— Ты живой, — прохрипел зомби, с шумом наполнив легкие воздухом.
— Да, — не поднимая головы, ответил я, — хотя, думаю, ненадолго. Ну, вы наверняка понимаете, о чем я.
— Тогда какого хрена ты здесь делаешь, образина теплокровная? — куда эмоциональнее поинтересовался он, обдавая зловонным дыханием.
— Приятеля жду, — кротко отозвался я.
— Подожди за дверью! — после тяжелой паузы велел он.
Я поднял глаза. Уверен, этот парень внушал безотчетный страх еще в бытность живым, но после смерти стал еще ужаснее. Ростом под метр девяносто, он состоял практически из одних мускулов, рельефных, какие появляются лишь после регулярных тренировок. Руки он оставил голыми, а футболка сидела так туго, что при каждом движении мышечные группы сталкивались, словно тектонические плиты. Лысина блестела, но, естественно, не от пота, а, насколько мне удалось разобраться, от какого-то масла. Итак, передо мной стоял нарциссист с танатологическим уклоном, влюбленный в свое мертвое тело и хранящий его, словно бесценный музейный экспонат.
Но за сегодняшнюю ночь я уже перенес достаточно третирования и неуклонно приближался к уровню «более чем достаточно».
— Мне и здесь неплохо, — отозвался я, снова погружаясь в статью про грецкие орехи.
Громила вырвал у меня журнал.
— Нет, плохо! — прогремел он. — Только останься здесь — язык вырву!
Я оглядел гостиную, внимательно наблюдая за реакцией остальной клиентуры. Кажется, происходящее им не слишком нравилось. Имельдины услуги не из дешевых, и большинство пациентов выглядели обеспеченнее и рафинированнее, чем этот убогий кусок мертвечины, отсюда, вероятно, и свойственный среднему классу страх перед бурными сценами. Меня это только радовало: если вдруг начнется потасовка, подобные личности вряд ли на меня нападут и не станут обрывать руки-ноги.
— Ладно, парень, — пробормотал я, а когда поднялся, громила принял боевую стойку, буквально вынуждая атаковать первым. Абсолютно уверенный в своей силе, он считал, что ни один из моих приемов не причинит ему особого вреда, и мог запросто пропустить слабенький удар в подбородок, дабы потом не спеша и с полным правом вывести меня из строя.
Я заранее сжал в ладони миртовую ветку и просто хлестнул громилу по лбу, выпалив «Нос fugere». Зомби отскочил с такой скоростью, словно я сунул ему в рот дробовик и спустил курок.
Нет, это было вовсе не изгнание нечисти, скорее элемент природной магии, действие простого оберега, который эффективен недели три в году, при условии, что его должным образом срезали и благословили.
Для мертвых, как в телесной оболочке, так и вне ее, оказаться рядом с оберегом — то же самое, что прикоснуться к оголенному кабелю: боль просто жуткая.
Повалившись на пол, зомби вытаращил глаза и начал судорожно дергаться. Правая рука бесконтрольно полетела в сторону и задела ногу читавшей «Космо» женщины. Та в панике отскочила в сторону.
— Слушайте, мне проблемы не нужны, — проговорил я, обращаясь сразу ко всем собравшимся.
— Да-а, — протянул показавшийся в дверях Никки, — оно и видно.
Стоявшая за его спиной Имельда испуганно взвизгнула и, оттолкнув Никки, ворвалась в гостиную. Снежная королева — дама крупная, миртовым прутиком ее не одолеть.
— Кастор! — заорала она. — Ты не имеешь права! Ты не имеешь права! Вон из моего дома, сейчас же, пока я полицию не вызвала!
— Эй, это он драку затеял! Я читал себе «Ридерс дайджест»…
Опустившись на колени рядом с дрожащим зомби, Имельда положила руку ему на лоб и смерила меня откровенно презрительным взглядом. От прикосновения ее ладони громила успокоился.
— Так обращайся с ним, как с человеком, а не как с тараканом!
— Я просто использовал… — начал я.
— Мне прекрасно известно, что ты использовал, — перебила Имельда. — Ты ударил его электрошоковым оберегом, словно муху прихлопнул, ведь никак иначе бы одолеть не сумел. Да ты просто мерзкий трус! Убирайся из моего дома, пока я тебя не выпихнула!
Вот эта угроза пугала посильнее звонка в полицию. Имельда не станет прятаться за мужчин, но она может просто схватить за шкирку и вышвырнуть. Почему-то казалось, в этом случае мне не выжить. В знак капитуляции я поднял руки вверх и вышел из гостиной, слыша, как Никки извиняется от моего имени и уверяет, что в этот дом я больше не вернусь.
В коридоре, облокотившись на стену, ждала крошка Лиза. Меня она встретила кривой ухмылкой.
— И что смешного? — поинтересовался я.
— Труп ходячий ты поборол, — презрительно начала она, — а маму не смог!
— А ты сама-то сможешь?
— Не-а, — категорично покачала головой девчонка.
Я подождал Никки во дворе, но он, выйдя от Имельды, демонстративно прошествовал мимо.
— Машина на улице, — пристроившись рядом, объявил я.
— Да пошел ты, Кастор! — прибавляя шаг, рявкнул Никки. — Я лучше такси поймаю!
— Никки, этот парень в бумажный самолетик хотел меня сложить! Очень жаль, но я повел себя так, как подсказывала ситуация.
— Ты хоть представляешь, что случится, если Имельда отлучит меня от дома? Кроме нее в стране есть лишь еще один специалист такого же класса и живет он в Глазго. Если Снежная королева рассердится, мне конец! Черт, почему я не велел тебе подождать до завтра?!
— Ладно, прости! Я уже извинялся и извиняюсь еще раз. Ну, что за срочные вести? Что ты хотел мне сказать?
