— Тридцати лет?!
Кейс утвердительно качнул седой гривой:
— Да, мой дорогой. Уж в этом-то я не сомневаюсь. Я обычно делал зарубки на дереве, отмечая прошедшие годы, но иногда был так занят, что попросту забывал.
— Занят? Чем же ты был так занят?
— Ну, поначалу, когда оказался у них, я только и знал, что болтался без цели, наблюдая, как туземцы борются за существование. Грязные, голодные, невежественные, умирающие от болезней и когтей диких животных. А какую пищу они мне приносили: полусырое собачье мясо, подпорченные плоды, мешанину из ягод! То и дело мне приходилось устраивать для них представления: жонглировать или показывать акробатические номера — считалось, что этим я защищаю селение от злых духов.
Однажды я принялся размышлять. Земля здесь настоящий клад, из которого предприимчивый делец в иных условиях мог бы извлечь баснословную выгоду. Все, что нужно было сделать, — это вырубить кустарник, подрезать деревья, расчистить берега озера, вынести мусорные свалки за пределы селения и посадить фруктовые деревья и цветы…
Да, но для того, чтобы подрезать деревья, мне нужен был топор, а это значит, требовалось железо.
К тому времени я уже свободно владел местным языком и спросил туземцев, не знают ли они такого места, где можно найти красную грязь. И объяснил, что она нужна для волшебства. Несколько недель спустя отряд охотников вернулся с противоположного берега озера и принес с собой весьма неплохие образцы железной руды.
У шамана был каменный уголь: он вырезал из него фигурки богов, поскольку уголь легко поддается обработке. Я соорудил небольшую доменную печь, загрузил ее доверху кусками угля и руды и зажег. Ну и, как полагается, через пару часов пробил отверстие, через которое потекло расплавленное железо.
— Кейс, что ты можешь знать о выплавке железа, — прервал его Честер, — ведь наверняка у тебя не было с собой инструкции по варке стали в домашних условиях, не так ли?
— Железа первой плавки хватило на полдюжины топоров и топориков, довольно приличных. Я заточил их с помощью плоского камня, затем раскалил и опустил в холодную воду. Они неплохо закалились. А вскоре у меня уже была своя собственная технология. Все зависит от пропорции угля и руды в печи.
— Уголь в количестве от ноля семи до одной и семи десятых процента обеспечивает оптимальное соотношение твердости и ковкости металла, — не преминула уточнить Унэ.
— Жаль, что тебя не было рядом, крошка, — сказал со вздохом Кейс. — Твои познания оказались бы бесценными. Но мы, так или иначе, справились сами.
Из полученного металла я выковал лезвие ножа, приделал к нему ручку и с его помощью начал вырезать ручки для топоров. Затем заставил аборигенов начать очистку земли от леса и кустарника, причем делать это не ради показухи.
Дикие животные перестали терроризировать селение, поскольку у них больше не было прикрытия. Я добился того, чтобы весь кустарник и колючки были полностью удалены с территории; на их месте взошли травы. Мы также обрубили нижние сучья деревьев как раз в рост человека, подровняли их, удалив вьюны и тому подобное. Превратили, таким образом, лес вокруг в ухоженный парк.
Потом настала очередь озера. Мы выдолбили несколько стволов, сделав из них лодки, и очистили дно от водорослей и топляка, а затем после некоторых дренажных работ оборудовали прекрасный пляж на этом берегу.
Из полосок кожи я изготовил рыболовную снасть, показал туземцам, как ловить форель, и мы устроили рыбную фиесту. Сначала они отказывались есть рыбу; по-видимому, потому, что рыбой брезговали их предки.
Эта публика была столь же консервативна, как выпускники старейших университетов Новой Англии. Однако я изобрел очередной магический ритуал, идущий якобы из древности, и они на него клюнули.
Теперь половину жизни они проводили на озере. Мы сделали пару пил, и я показал им, как распиливать дерево на доски, из которых мы и соорудили несколько уже настоящих гребных лодок. Самое интересное в том, что уже через несколько дней наиболее смышленая пара моих учеников делала лодки и рыбачила даже лучше, чем я.
Я сделал несколько луков и стрел и выковал немного железных наконечников.
Смастерив ножи для обработки шкур, я показал, как с их помощью выделывать кожу, пока она не станет мягкой.
В окрестностях водилось много диких парнокопытных. Мы наплели веревок и с их помощью поймали и привели пару молодых коз и двухгодовалого барана, который своими размерами даже превосходил техасского породистого лонгхорна. Позднее мы раздобыли парочку новорожденных телят: бычка и телочку.
Через пару лет у нас уже было довольно приличное стадо. Мы выпускали его в парк, чтобы трава не разрасталась. Ну и конечно, я показал, как доить коров, и, немного поэкспериментировав, мы научились делать сыр.
— Я и не подозревал, что ты настолько хорошо знаешь животноводство, — вставил Честер.
— Любой, кто когда-либо работал в цирке, знает, с какой стороны кормят скотину. Это была наименее сложная из всех моих проблем.
Постепенно я начал получать удовольствие от вида ухоженного пляжа и парка и даже стал подсчитывать, какую груду денег мог бы заработать, будь я у себя дома.
— А потом как-то мне на глаза попалось несколько местных девиц, абсолютно голых, чумазых, жирных, со спутанными волосами; от них за версту несло козлятиной. — Кейс вздохнул. — Думаю, правда, и я был нисколько не лучше их. К тому времени я уже совершенно утратил привычку бриться, а какой толк от мытья, если после него тебе приходится надевать одни и те же старые засаленные кожаные штаны. И тогда я решил, что настало время подумать о развитии легкой промышленности.
Первое, что мне было нужно, — это ткань, чтобы избавиться от тошнотного запаха шкур.
Я попробовал использовать овечью шерсть, но неудачно. Мы пытались разыскать в окрестностях дикорастущий хлопок, но тоже безрезультатно.
В конце концов нам удалось найти растение, напоминающее лен. Поработав, мы соорудили примитивную прялку. На это ушел почти год, но мы получили первую партию нити. К этому времени у меня уже был готов ткацкий станок, его оказалось не так уж трудно изготовить. Мы установили его и соткали себе одеяло.
Я обучил нескольких девушек, и они начали прясть и ткать. Из кости я изготовил несколько иголок; стальные не получились. Конечно, швея из меня никудышная, но времени-то у меня было достаточно. Я смастерил себе пару брюк и рубашек. В рубашках с длинным рукавом здесь просто жарко, да и шить их трудно, поэтому я остановился на безрукавке типа майки. В ней и продувает, и в то же время она достаточно защищает от ночной прохлады.
— А как же зимой?
— Странно, но похоже, что здесь нет времен года. Одна и та же погода круглый год.
— Доледниковый период, — пробормотала Унэ.
— Затем я занялся мылом. Я повозился с животными жирами и золой, и наконец мне удалось выработать вполне приличный рецепт. Сначала мне приходилось заставлять туземцев мыться, но я прибегнул к своей старой хитрости с магией и духами, и вскоре их нельзя было отогнать от воды; когда бы я ни взглянул в сторону озера, я всегда видел, как кто-нибудь там что-либо скребет или стирает. В том, что касается предохранения себя от греха, они такие же зануды, как и методисты. А когда привыкаешь к чистоте, от грязи кожа чешется, и ты начинаешь замечать грязь на своем соседе. Так грязь и была вытеснена из нашего быта.
