Кейс поднялся на ноги:
— Ничего нет лучше настоящего, Честер. Давайте трогаться помаленьку.
Полчаса спустя Честер, Кейс, Унэ и гомонящая толпа селян вышли к поляне, на которой находился ковер с двумя парчовыми креслами.
— Кейс, думаю, тебе нужно произнести речь, назначить преемника, сделать несколько пророчеств, словом, все то, что обычно делают белые боги перед тем, как уйти в небытие.
Кейс вздохнул:
— У меня здесь множество друзей, Честер, и мне очень не хочется их покидать. Но нет никакого смысла устраивать по этому поводу торжество. Тридцать лет я учил их жить и работать и не думаю, что указания вдогонку могли бы что-либо изменить.
— Тогда тронулись, Унэ, — сказал Честер, — но уж постарайся доставить нас туда, откуда мы начали путешествие, — в пункт управления машиной в дедушкином доме.
Унэ посмотрела на Честера как-то растерянно.
— Я в контакте с компьютером, — сказала она, — но…
— Что такое, Унэ?
— Мир, из которого мы начали путешествие, больше не существует.
Глава 14
— Мои смутные предположения теперь начинают подтверждаться, — размеренно проговорил Честер. — Твои деревушки с населением, не превышающим триста человек, и триценниум, где я провел почти год, — не есть ли все это наш мир в его прошлом и некоем отдаленном будущем?
— Ничего не понимаю, Честер. Я давно оставил всякую надежду разобраться хоть в чем-либо, что касается этого проклятого компьютера.
— Но если все так и есть, это может лишь означать, что мы имели и имеем дело с реальной действительностью. Мы просили компьютер показать нам сцены из прошлого самым доступным для человеческого наблюдения способом…
— Ты хочешь сказать, что дьявольская штука восприняла наше шутливое предложение всерьез и зашвырнула нас в реальное пространство и время?
Честер согласно кивнул:
— Боюсь, что мы пошутили над самими собой, Кейс. Компьютер оказался настоящей машиной времени. Когда мы физически оказались в прошлом, — продолжал Честер, — наше присутствие в нем трансформировало будущее. Я теперь припоминаю, что компьютер что-то говорил о связи между триценниумом и домом прадедушки.
— А как же город с этими ужасными розовыми полицейскими, Честер? — спросила Унэ. — Он очень напоминал что-то, правда, с вкраплениями устаревших деталей, которые можно объяснить, как я представляю, отсутствием мистера Малвихилла, что внесло определенный дисбаланс в привычную картину.
— Да, и потом Кейс все-таки находился здесь не так долго, по крайней мере не настолько долго, чтобы изменить антураж до неузнаваемости.
— Так что, скорее всего, нам так и придется здесь остаться навечно.
— Давай-ка зададим компьютеру несколько вопросов. Итак, мы совершенно отрезаны от нашего мира, Унэ, и никогда не сможем туда вернуться?
— Широкий спектр энтропийных потоков был нейтрализован факторами восьмого уровня сложности, вызванными внедрением мистера Малвихилла…
— Пусть так, — вклинился Кейс, — а как насчет виллы Честера?
— Она была низведена до статуса псевдореальности.
— Почему же эта идиотская куча деталей сразу же не предупредила нас об этом?
— Не забывай, что это машина, — сказал Честер. — А любая машина начисто лишена инициативы. А сами мы и не спрашивали об этом.
— Да, но если дом исчез, то где тогда компьютер?
— Помешен во временную вакуоль…
— Послушай, Честер, — вдруг оживился Кейс. — У меня есть хитрое предложение. — Он повысил голос: — Компьютер, смог бы ты так… ну… показать нам, как выглядело жилище прадедушки, если оно когда-либо существовало.
— Конечно, нет ничего проще.
Последовала небольшая пауза.
Затем вокруг собравшихся заблестели вдруг возникшие прозрачные стены.
— Должна предупредить вас, что это всего лишь оптический эффект, созданный моими усилиями, — сказала Унэ, — за ним ничего реального не стоит.
— Может быть, из этого что-нибудь и выйдет, Кейс, — заметил Честер, а затем продолжил: — Компьютер, я бы хотел, чтобы ты конкретизировал эту картину: больше деталей и больше правдоподобия. В общем, побольше реализма.
— У меня нет уверенности, что мне это удастся, мистер Честер. Для этого требуется радикально изменить все мои параметры, что может вызвать сбой электроники.
— Попытайся все же.
— Попытка может окончиться тем, что вы окажетесь в вероятностном мире, само существование которого даже у меня вызывает сомнение.
— Мы все-таки рискнем.
Последовала минутная пауза, а затем:
— Ну вот, мне удался тактильный эффект. Теперь вы можете, потрогав, ощутить стену.
— А сейчас добавь слуховые, обонятельные и вкусовые ощущения. И, главное, побольше красок и мелких достоверных деталей в нарисованную тобой картину.
Мгновение спустя машина доложила:
— Увеличены параметры эффекта; теперь имеется псевдодом и псевдопочва, погруженные в псевдоатмосферу.
— Дышать-то в ней, надеюсь, можно?
— О, конечно. Все создаваемые мной эффекты высшего качества и отличаются высокой точностью деталей.
— В таком случае почему бы тебе не заняться воссозданием недостающих деталей: планеты и всего прочего? Не торопись и сделай это хорошенько.
— Ваше последнее замечание вряд ли уместно, мистер Честер…
— Прошу прощения. Но ты можешь это сделать?
— О, я все уже сделала.
— То есть ты хочешь сказать, что там воссоздан кажущийся мир, который похож на настоящий до малейшей детали?
— Да, несомненно, с той лишь особенностью, что он не настоящий.
Честер подошел к двери и распахнул ее. Хорошо знакомые запыленные бутылки с вином мирно лежали на своих стойках напротив катушек и мигающих лампочек пункта управления.
— Может быть, это вовсе и не дом, — задумчиво произнес Честер, — но я предлагаю относиться к этому с чисто академическим интересом.
Раздался повелительный стук в дверь.
— Что это?
— Некий мистер Овердог из Федеральной налоговой инспекции, — последовал ответ компьютера.
— Ну что же, сам требовал побольше реализма, — пробормотал себе под нос Кейс. — Впустить?
— Откуда он узнал об этом доме? — спросил Честер.
— Из моего письма, — последовал ответ.
— Но зачем? Что, у нас без него проблем не хватает?
— Вы упомянули о своем желании устроить ваши налоговые дела. Вот мной и были предприняты соответствующие шаги.
