– Куда это он? – спросил Сварог.
– В храм Хорса, – охотно ответил извозчик. –
Не в пример батюшке, король наш – человек богобоязненный, храмам
покровительствует весьма благочестиво, и всем богам оказывает почет…
Сварог усмехнулся. Просмотренное им у Гаудина досье короля
являло образ далекого от всякого благочестия циника и материалиста,
истребившего в борьбе за престол четырех родных братьев, разогнавшего ротой
черных драгун уитенагемот
[6]
, преспокойно казнившего десять лет
назад великого понтифика храма Симаргла
[7]
, когда тот сунулся в
большую политику, и, наконец, в прошлом году присвоившего дворянское
достоинство любимой охотничьей собаке…
– Выдумали черт знает что, – ворчал
извозчик. – Если этих вонючих телег станет много, куда лошадей деть
прикажете?
Сварог вдруг подумал, что их ямщику впору сейчас затянуть
утесовскую песню «водителя кобылы», обеспокоенного наступающим прогрессом. Как
там… «чтоб запрячь тебя, я утром отправляюся из Сокольников до Парка на метро…»
Хорошая песня, кстати. Но возница, к сожалению, всего лишь продолжил бурчание:
– Все снольдерцы, чтоб им провалиться. Никогда от них
ничего хорошего не было и впредь не будет. Понаехали. Поналетели. Самолеты
приволокли. Позавчера летали над предместьями, всю скотину распугали, народ,
кто потемнее, по сараям да по колодцам начал прятаться. Доиграемся до второго
Шторма, верно вам говорю, ходят слухи, и памятник Морским Ястребам хотят убрать
– ввиду нашей нынешней тесной дружбы со Снольдером, дабы не омрачать дружбу
воспоминаниями о прошлых войнах…
– Что за памятник?
– А вот сейчас и увидим, если пожелает ваша милость.
Гей!
Он свернул влево, на гранитную набережную, остановил
лошадей. Посреди полукруглой площади стоял высокий черный камень, отесанный с
одной стороны. На отесанном месте сиял золотом силуэт корабля, а выше, на диком
камне, прикреплен золотой ястреб с мечом и якорем в лапах.
– Видите вон то здание, ваша милость, с колоннами?
Школа гардемаринов «Морской ястреб». Так вот, когда восемьдесят лет назад
снольдерский флот напал на Равену, войск в городе почти что и не было, одни
гардемарины. Отыскалась пара пушек. И эти парни, ваша милость, держались трое
суток, пока не подошла армия, держались против трехпалубных фрегатов и морской
пехоты, подожгли три корабля. Из них, понятно, девять десятых выбили начисто,
из гардемаринов… А теперь эти снольдерские летуны над столицей порхают, как у
себя дома. Неужто снимут памятник? У меня прадед боцманом служил на «Бешеном
коне» – был такой учебный корвет при школе. И когда гардемарины собрались
пустить брандер на адмиральский корабль, прадед по нахальству характера такого
случая упустить никак не мог.
– И что? – спросил Сварог.
– А как оно бывает с брандерами? Рвануло прежде, чем
они успели спустить шлюпку – и не осталось ни снольдерского корыта, ни
гардемаринов, ни прадеда. Хорошо еще, дед мой к тому времени уже имелся на
свете… Адмиральский фрегат потом подняли, кое-что в Морской музей поместили.
Музей смотреть будем, ваша милость?
– Да нет, – сказал Сварог. – Поезжай-ка ты
прямиком в особняк графини Дино. Оружейников, четыре.
– Слушаю, ваша милость. Обратите внимание на данную
достопримечательность, каковую у себя в Пограничье вам, уж простите, видеть
никак не доводилось… Видите на крышах два золотых шпиля? По обе стороны
площади? По особо торжественным дням вон оттуда и досюда, над всей, считай,
площадью загорается как бы великанское окно, и любой, какого бы сословия и
гильдии ни был, может лицезреть торжественное шествие Императрицы Четырех Миров
со всем двором… Жаль, ваша милость, что вы этакого не видели. Вот где красота и
великолепие…
– Да уж могу себе представить, – сказал Сварог. Он
сам два раза присутствовал на таких шествиях – но никто ему не говорил, что
церемония порой транслируется на землю. Хотя о телевизорах для земной знати
слышать доводилось.
Очень мило. Значит, при должной наблюдательности любой в
Равене – тот же извозчик, скажем, – может опознать его как лара и вдобавок
приближенного к императрице Четырех миров. Придется оправдываться, бить себя в
грудь, доказывая, что он это не он, а только очень похожий на того, из
телевизора. А потом доверительно жаловаться, как он устал от неправильного
устройства мира, в котором столько схожих обликом людей, полным-полно
двойников, и вот его угораздило родиться с внешностью какого-то небожителя… Да,
очень мило.
В дальнем конце площади неотвязно маячил конный шпион.
Особняк графини Дино стоял посреди большого сада,
окруженного кирпичной стеной с частоколом железных шипов поверху. У массивных
воротных столбов из розового песчаника, увенчанных гербами с графской короной,
азартно резались в кости слуги графини и ронины-прихлебатели – понятно,
разбившись на две кучки согласно сословию. Слуги крыли друг друга последними
словами и хватали за ливреи, дворяне погромыхивали мечами, но сквернословия и
рукоприкладства, как люди благородные, меж собой не допускали. Гам стоял на всю
улицу. Сварог воочию убедился, что Ронеро держит первенство на континенте по
беззаветной любви к азартным играм, пари, состязаниям и головоломкам. Понятно
теперь, почему именно в этом королевстве уголовное право было обогащено Игорным
кодексом.
Никто и ухом не повел, когда габолер остановился у ворот.
Возможно, они не заметили бы и королевского автомобиля.
Сварог подумал, покопался в кошельке, вытащил золотой аурей,
хорошенько прицелился и угодил в нос самому шумному лакею. Настала тишина,
возникло замешательство, и все взоры обратились к экипажу. Сварог спрыгнул на
вымощенную тесаным камнем мостовую, протянул руку Маре и громко сказал, не
глядя на челядь:
– Доложить графине – барон Готар. Сундук в дом. Живо.
Головы поотрываю.
Один лакей опрометью помчался в дом, остальные, толкаясь и
мешая друг другу, подхватили сундук. Дворяне приосанились и отвесили церемонные
поклоны – народ был довольно обтрепанный, но при золотых поясах, понятно.
Показался шпион. Он медленно проезжал мимо, старательно
притворяясь, что не видит ни ворот, ни публики.
Высмотрев среди дворян самого задиристого на вид и
потертого, Сварог ловко сунул ему за обшлаг несколько золотых:
– Кажется, лаур, я вам остался должен за вчерашнюю
гульбу?
