– Приказывайте, – сказал Сварог.
Графиня выпорхнула за дверь. Протектор поклонился Сварогу и
степенно вышел следом. Избегая встречаться взглядом с Марой, Сварог потянулся к
невесомой рюмке, но, испугавшись, что она разлетится в руке, подхватил бутылку
и с давней сноровкой сделал добрый глоток прямо из горлышка. В голове молниями
вспыхивали лихие, фантастические планы – вот он с помощью уличного фонаря и
местного аналога азбуки Морзе сообщает Гаудину о случившемся, вот он врывается
в тронный зал и кричит королю: «Да ты присмотрись получше, кого пригрел на
груди!» Потом он взял себя в руки и скрупулезно перебрал в памяти все, чему его
научили, вернее, запихнули в голову это умение готовеньким.
Его обучили, как с помощью «третьего глаза» увидеть за
внешним обликом подлинную сущность, присутствие черной магии и нечистой силы,
буде таковое имеет место. Обучили отводить глаза окружающим, так что тем
казалось, будто Сварог стал невидимым или преспокойно уходит. Обучили лечить
наложением рук раны от любого здешнего оружия – и даже смертельные, если
приступить немедленно и у пациента не задет мозг. Обучили безошибочно
распознавать, когда человек говорит правду, а когда лжет. Мгновенно освоить
обращение с любым механическим агрегатом («А вдруг понадобится удирать от
погони на паровозе или, берем более прозаичный случай, чинить корабельную
паровую машину?» – сказал Брагерт. Гаудин сначала скептически покрутил головой,
но, подумав, согласился). Чуять опасность – правда, представала она не в конкретном
образе, а в неосязаемом виде грубо, остро входившего в сознание предчувствия
беды. Неузнаваемо изменять свой облик и облик других – с помощью весьма
нехитрой магии словно бы надевать маску (правда, следовало сторониться зеркал,
беспощадно отражавших истинное лицо).
Вот вместе и взятые по отдельности, эти хитрости и
премудрости могли принести немалую пользу. При других обстоятельствах. Сейчас
он был бессилен. Никто не предвидел, что ему понадобится умение отыскать в
огромном городе надежно спрятавшегося человека…
Посмотрел на Мару, искренне надеясь, что не выглядит очень
уж беспомощно. Она ответила спокойным взглядом, чуть пожала плечами с бравым
видом. Подавив мгновенно схлынувшую вспышку раздражения, Сварог спросил:
– Тебе приходилось когда-нибудь терпеть поражение?
– Ни разу, – улыбнулась она. – Впереди меня
все разбегалось, а позади меня все рыдало…
– А, ну да. Головой-то тебе работать не приходилось…
– Это твоя задача, – спокойно ответила девчонка, и
Сварог мысленно признал ее правоту. – Ну что тут беспокоиться? Мы не
потерпели еще поражения, потому что и не начинали работать.
Глава 6
Поиски начинаются
Выйдя на крыльцо, Сварог поманил в сторонку того, самого
задиристого и потрепанного прихлебателя:
– Ну, что там обнаружилось?
– Это был человек адмирала Амонда, ваша милость. Мы его
вынудили назвать имя и место службы – не драться же с неизвестным… Служил в
канцелярии Синей Эскадры.
«Ничего не понимаю, – подумал Сварог. –
Получается, этот опальный адмирал знал заранее о прибытии новых участников
игры?!»
– Лишнего не сболтнет? – спросил он.
– Уже не сболтнет, – ухмыльнулся дворянин. –
Мы ж его проткнули. С соблюдением всех традиций. Вызывали все по очереди, и на
третьем дуэлянте, то бишь на мне, везение его кончилось. Полиция его уже
увезла. Не будет никаких хлопот, все чисто. Благородному Доверу этот скот
пропорол бок, хоть и неопасно для жизни, да неприятно…
– Ладно, черт с ним, – сказал Сварог. – Вот
вам на поправление нервов и лекаря для благородного Довера… Подождите… Вот что…
Сварогу пришло в голову – что может себе позволить опальный
адмирал Амонд, то может и барон Готар. Почему бы этим не воспользоваться?
– Вы неплохо управились с тем молодцом, лаур. И у меня
к вам имеется еще одна взаимовыгодная просьба… – Он взял графининого
прихлебателя под ручку и прошелся с ним туда-сюда по двору, что-то при этом
объясняя. После чего новый порученец барона Готара направился в сторону ворот с
посерьезневшим лицом, лицом человека, облеченного высоким доверием, а сам барон
одернул пышный камзол, поправил шляпу, пробормотал:
– Надев широкий бадагар, шпионы едут на бульвар…
И сел в коляску рядом с графиней. Мара в новом платье чинно
выпрямилась на переднем сиденье. Человек шесть прихлебателей верхами двинулись
следом в качестве почетного эскорта. Черная закрытая карета протектора,
запряженная четверкой, развернулась и умчалась в противоположную сторону.
– Что собой представляет этот ваш барон? – спросил
Сварог.
– Неужели вы к нему не применили… должное искусство?
– Применил. Во-первых, он мне не врал, а во-вторых, и в
самом деле обладает кое-какими магическими способностями, очень слабыми,
правда. Но меня и ваше мнение интересует. Есть вещи, которые и с помощью магии
сразу не откроешь…
– Человек, сумевший тридцать лет продержаться на посту
протектора. Этим кое-что сказано, не правда ли? Лет десять работает на милорда
Гаудина. При известных обстоятельствах барон Гинкер, не сомневаюсь, способен
продать даже вас. Но для этого еще должен отыскаться покупатель, которому вас
можно продать безнаказанно, а такого покупателя я в окружающей реальности
что-то пока не вижу… – фыркнула графиня. – Рассказать вам, как он
придумал себе порок? В Равене есть роскошный особнячок, тихий притон для
великосветских педиков. Так вот, милейший барон демонстративно оказывает ему
покровительство и бывает там что ни день. На самом деле он вовсе не педик и,
вместо того чтобы предаваться срамным грехам, встречается там со своими
шпиками. Зато все враги свято верят, что отыскали его уязвимое место – о чем не
раз наушничали королю. Но его величество, знающий истинное положение дел, лишь
посмеивается в усы… А настоящий грешок барона где-то укрыт. И никто не знает,
какой. Но что-то есть, я уверена, и милорд Гаудин со мной соглашается, правда,
даже ему не удалось отыскать следов…
– Понятно.
– И еще, – сказала графиня. – Он
безоговорочно поставил на Делию, так что вывернется вон из кожи, чтобы ее
отыскать, а еще лучше – оказаться ее единственным спасителем…
Какое-то время они ехали молча, и Сварог с простительным
провинциалу любопытством созерцал уличную толчею.
– Графиня, что же вы их не приоденете? – спросил
он, кивнув на гордо восседавших в седлах потертых вассалов.
– Все равно пропьют и проиграют, мерзавцы, как их ни
одевай, – безмятежно сказала графиня. – Что поделать – младшие сыновья
дворян моего графства, приходится кормить-поить согласно древним традициям…
Граф Леверлин даже как-то написал эпиграмму на того вон усатого, была дуэль…
– Вы знаете Леверлина?! – оживился Сварог.
– Ну естественно! Как я могу не знать члена столь
старинной фамилии? Он часто бывает при дворе. А вот его отец – сущий затворник.
Чудак и патриархальный оригинал. Не принимает дам, одетых по последней моде,
помешан на традициях. У него в столице есть загородный дом – куда мне, как и
многим, дорога закрыта. Вообразите, его супруга и дочки до сих пор носят платья
старого фасона, бедняжки! Но Леверлин-младший… – Она мечтательно
прищурилась – Это моя головная боль и беда. Его невозможно пленить, понимаете?
Проведя со мной безумную ночь, он преспокойнейшим образом исчезает на месяц.
Поэт, что вы хотите… Я не могу сердиться на поэтов. – Она продекламировала
нараспев:
