– Нет.
– Докажите.
– Как? – спросил Сварог.
– Если вы настоящий, то должны знать что-то такое, чего
я не знаю, – со знанием дела объяснил латро.
Сварог подумал, взял из угла виолон, покрытый
растрескавшимся лаком, повозился со струнами и забренчал:
Вам жить, а мне – не очень,
Тот близок поворот.
О, как он строг и точен,
Незримого расчет.
Зверей стреляют разно,
Есть каждому черед.
Весьма разнообразный,
Но волка – круглый год.
Волк любит жить на воле,
Но с волком скор расчет –
На льду, в лесу и в поле
Бьют волка круглый год…
Незаметно он и сам увлекся, прогоняя дурное настроение:
Не плачь, о друг единый,
Коль летом иль зимой
Опять с тропы волчиной
Услышишь голос мой…
– В жизни не слышал, – проворчал лежащий. –
Душевная песенка.
«Как-то не так получается, – подумал Сварог. – Кто
тут кого должен испытывать? Сдается мне, как раз я, наниматель, работодатель, а
не наоборот. Или прикажете и дальше мне перед ним изголяться? Станцевать
невиданный танец, фокус показать?»
Он поднялся, отложил виолон. Улыбнувшись одной из самых
своих приветливых улыбок, добрым голосом обратился к развалившемуся на кровати
усатому латро:
– Давай знакомиться…
И, не снимая с лица улыбки, Сварог нагнулся, ухватил за
ножку увесистый табурет, на котором до того сидел, взмахнул им и обрушил на
кровать. Метя похмельному солдату в живот. И не думая смягчать удар на излете.
Без всякой игры и жалости.
Усатый не успевал увернуться. Тем более покинуть кровать. Он
и не стал этого делать.
Молниеносный выброс ноги навстречу тяжелому дереву, удар краем
ступни, пришедшийся по одной из ножек, и табурет летит на пол.
Если бы Сварог вовремя не разжал ладонь, мог бы заполучить и
вывих. А латро, словно и не он, вялый и якобы беспомощный, валялся недавно на
смятых простынях, проворно и ловко скатился с постели, проведя попутно рукой
под подушкой.
И вот уже стоит по другую от Сварога сторону кровати со
взведенным пистолетом, нацеленным в грудь обидчику.
– Ничего, – одобрил наниматель. – А если бы
я, скажем, воспользовался не табуретом, а… допустим, метательной звездочкой
(Сварог показал на тот угол комнаты, в котором был свален арсенал латро, где
красовались и упомянутые звездочки). Ногой такую ты вряд ли отобьешь.
– И не стал бы. Повернулся бы боком, прикрыл голову
руками. Убить меня эта штука не убила б, штопку раны оставил бы на потом, зато,
пока вы доставали бы новую звездочку, я сломал бы вам челюсть.
– А если бы я выхватил пистолет?
– Пистолет – не звездочка, – осклабился
усатый, – незаметно не вытащишь. Я бы свой раньше постарался достать. Вы,
значит, и есть тот самый граф?
– Он, – сказал Сварог, удовлетворенный
испытанием. – Откуда родом?
– Отсюда, из Гонеро. – Латро сунул пистолет
обратно под подушку и вновь принял прежнее, лежачее положение. – Из
Гальмагеры. Это у харланской границы. Был гуртовщиком. Серебряная гильдия. А у
хозяина была дочка. Он нас как-то застукал и полез в зубы…
– А ты – его?
– А я – его. Тогда он меня жердью. А я схватил топор, и
как-то так пришлось по голове, с первого раза… Мясники – люди серьезные и
мстить умеют, не бегая по королевским судам. У него одних братьев четверо да
двое зятьев. Схватил документы, прыгнул на хозяйского коня – и помчал по жизни.
Подался через границу, а в Харлане как раз стояли три роты Топоров…
– Потом? – Сварог сходил за табуретом, принес его
на прежнее место, сел.
– Харлан, Острова, Вольные Маноры, полдесятка войн,
Сильвана. Три медали – харланская «Скрещенные топоры», гланское Железное Кольцо
и снольдерская «Дубовый лист». Есть орден от царя Гипербореи.
– Неплохо, – сказал Сварог. – Тетка Чари тебе
рассказала про принцессу?
– Ага. Будем искать?
– Будем, – сказал Сварог. Выудил острием кинжала
приглянувшийся огурчик, стянул зубами с лезвия и с хрустом сжевал. –
Найдем принцессу и поедем с ней в три королевства. Сущие пустяки, верно?
– Сущие пустяки, – согласился капрал. –
Плата?
– Сам назначишь. В пределах разумного.
– Нечистая сила и черная магия попадутся?
– В немереном количестве.
– Тогда – пятнадцать желтяков в день. Я таких денег
стою. Дворянство дадите, помимо золота?
– Чтобы потом приехать в золотом поясе в родные места и
с форсом проехать мимо кое-каких домишек?
– Именно.
– Дам, – сказал Сварог.
– По рукам. К завтрашнему дню буду готов к
употреблению. Нужно только купить одежду.
– Держи, – Сварог положил рядом со жбаном кошелек,
прикоснулся к шляпе указательным пальцем и вышел. Капрал ему понравился. Как
раз такой и нужен – пехота-профи. Все это прекрасно и могуче – боевые слоны,
гуляй-города, танки, баллисты и браганты, но главную ношу всегда выволакивала
на себе пехота, точку ставила пехота, и так будет вечно…
Чуть подумав, он прошел на другой конец коридора и толкнул
дверь пятого номера. Заперто изнутри. Постучал кулаком.
Лязгнула щеколда. Дверь чуточку приоткрылась, выглянул
крепкий парень, купеческий приказчик на вид. Не тратя времени на приветствия и
объяснения, Сварог подшиб его приемом, двинул коленом ниже пояса и кулаком
отправил к окну через всю комнату. Вошел, локтем притворив за собой дверь.
Вынул пистолет и остался стоять у двери.
Из смежной комнаты неторопливо вышел пожилой смуглолицый
мужчина в расстегнутом бархатном хомерике, медленно показал Сварогу пустые руки
и сквозь зубы бросил стонавшему у окна незадачливому крепышу:
– Молчать.
Тот моментально затих. Повинуясь указательному пальцу
пожилого, с трудом поднялся и, согнувшись, потащился в соседнюю комнату.
– Прошу вас, граф Гэйр, – сказал пожилой. –
Садитесь. Я очень хотел вас увидеть, но не ожидал, что вы явитесь столь быстро
и энергично…
– Я сегодня не в настроении с утра, – проворчал
Сварог. – Так что не взыщите. – И сел спиной к окну.
– Надеюсь, ваше дурное настроение не повлияет на вашу
способность трезво, взвешенно принимать серьезные решения?
– А у меня есть такая способность?
– Безусловно.
