Сегодня, значит, братья доплыли-таки наконец до Равены.
– Они, как сошли с корабля, так направились прямиком в
казармы гланского гвардейского полка. Там пробыли часа где-то с два. Вышли
оттуда злые как черти. Я подумал, что сейчас начнут резать всех подряд. Но они
всего лишь завернули в трактир «Пьяный вепрь», первый, что подвернулся им на
пути. Там сняли комнату, побросали в ней свои вещички и спустились вниз. После
чего стали надираться вином, будто отродясь его не пили, будто у них в Глане
сухой закон. Может до сих пор там сидят. Вы не беспокойтесь, ваша милость, за
ними приглядывает мой приятель, малый не промах, если что – узнаем обо всем.
Что прикажете делать?
«Да ничего», – хотел было ответить Сварог, но не
ответил, а достал из кошеля щедрую пригоршню золотых, пересыпал в
незамедлительно подставленную ладонь, традиционно поблагодарил за службу и
выслушал клятву в безграничной преданности и готовности хоть сейчас в любой бой
за интересы несравненного барона Готара. Проделывая это, он подумал о том, что
сейчас, в сущности, заняться решительно нечем, что бездействие томит его и его
замечательную напарницу; и пусть от прибывших гланцев не будет никакого толку,
но можно от безделия попробовать. А именно – направить их мстительскую энергию
в нужное русло. Незамысловатый, но эффективный план родился тут же.
– Где, ты говоришь, они остановились?
– В трактире «Пьяный вепрь», ваша милость.
– Отправляемся туда. Жди меня во дворе.
Как он и предполагал, Мара обрадовалась вылазке в город, и в
предвкушении возможных опасностей загорелись ее глаза.
До трактира было не так далеко, они отправились пешком. Из
особняка выбраться незамеченными им не удалось, зато получилось быстро
отвязаться от соглядатаев, зайдя в одну из лавок через передний вход, а выйдя
через задний. По дороге Сварог объяснил своему агенту, что от того требуется.
– Сделаем в лучшем виде, ваша милость, – горячо
заверил тот. – Но если что, вы вмешаетесь?
– Вмешаемся, вмешаемся, – пообещал Сварог.
«Пьяный вепрь» оказался самым заурядным трактиром – по
размерам, по убранству, по устройству. Таких в Равене было большинство. Сначала
за трактирную дверь проник задиристый дворянин, чей потрепанный вид совпадал с
любителями ошиваться в подобных заведениях, немного погодя вошли и они с Марой.
Над столами плавали запах подгоревшего мяса и ароматы
недорогих вин. Трактирный зал был заполнен где-то наполовину, но галдеж стоял
несусветный. Сразу стало заметно, от кого он главным образом исходит. От
основательно гуляющих студентов Ремиденума в количестве пяти человек. Но эти
пятеро в хохоте и криках старались за всех остальных. Сварог огляделся. Его
порученец уже сидел за столом. Видимо, за нужным столом, потому что там же
наблюдались два субъекта крайне мрачного вида. Столешницу, к которой клонились
их печальные физиономии, покрывали зеленые, узкогорлые, уже пустые бутылки. В
углу зала Сварог приметил знакомое лицо и узнал его – еще один из прихлебателей
графини. Не иначе тот малый-не-промах, о котором упоминал задиристый дворянчик.
Они с Марой прошли в другой угол, откуда тоже прекрасно просматривались
интересующие персоны, сели за пустующий стол, залитый вином и засыпанный
хлебными крошками. Подскочивший подавальщик, не слишком отягощая себя
старанием, поработал грязноватой тряпицей, скорее, изобразил протирание, чем
совершил его, и выдал неизменное:
– Чего изволите?
Чего мог изволить дворянин с дамой, заглянувший в это
заведение явно только потому, что невмоготу было идти до более подобающего?
Значит, дворянин с дамой страшно проголодались и им уже все равно, где есть,
главное – есть. Сварог, разыгрывая этот образ, заказал себе много мяса и вина,
Мара затребовала каких-то булочек и салатов.
– Похоже, нам прямо сейчас и придется вмешаться, –
едва исчез подавальщик, не без радости произнесла юная обожательница булочек.
– Подождем до последнего.
Сварог тоже увидел, как его агента сграбастал за грудки один
из братьев лейтенанта Данаби, тот, что лицом и статью здорово походил на
убитого любовника Делии, только вот волосы почему-то с рыжиной. Задиристого
дворянчика трясли, что ту грушу, он уже вовсю вертел головой, тем молчаливо
призывая на спасение барона Готара. А барон выжидал, хотя и подумал, что еще
чуть-чуть и действительно придется мчаться на выручку. Но вдруг второй брат,
заметно старше первого по возрасту и заметно хуже получившийся у родителей
(невысокий, кривобокий, с длинными, похожими на коряги руками) сказал что-то
резкое, односложное, злое. Брат первый раздал ладони и выпустил человека
Сварога. Последний рухнул на лавку, побледневший лицом.
Разыгравшаяся сценка была ясна Сварогу и без слов.
Задиристый дворянин, следуя предписаниям своего нынешнего патрона, подсел к
братьям и представился агентом полиции протектора, человеком барона Гинкера.
После чего заявил, что протектору все известно: и какая цель привела гланцев в
Равену, и чем они собираются здесь заниматься. Именно на этом этапе Сварог и
предполагал осложнения. Вспыльчивые гланцы, которые и к своей полиции,
возможно, относятся без большой любви, а к чужой подавно теплых чувств не испытают,
могли, не дослушав речей, решить, что их надумали запугать, боясь, что они
наломают дров в столице. Так бы, наверное, настоящий агент полиции и поступил:
строго предупредил братьев, что за каждым их шагом будут следить, что, если те
начнут создавать проблемы своей деятельностью, то их… и так далее.
Сварог угадал – один из братьев, узнав, что перед ним
полицейская ищейка, рассвирепел; еще немного – и выкинул бы того из трактира.
Хорошо, что вмешался старший брат, не такой горячий и безрассудный. Теперь
нанятый бароном Готаром задиристый дворянин, бурно жестикулируя, что-то
безостановочно говорил успокоившимся братьям.
А говорить он должен был следующее: полиция, к которой он
имеет счастье принадлежать, не меньше братьев заинтересована в скорейшей поимке
убийц любовника принцессы, на карту поставлена ее, полиции, репутация, еще и
дворец торопит. Поэтому, а также потому, что у протектора людей мало, а дел
невпроворот, ей, полиции, желательно видеть в лице братьев активных помощников,
а не поставщиков проблем. Протектор понимает, что движет ближайшими
родственниками лейтенанта Данаби, чего ждет от них вся родня убитого, и готов
на сделку. А именно: гланцы согласовывают с полицией протектора свои действия,
каждый свой шаг, и делятся добытыми данными, последняя готова помочь братьям
своими наработками. А когда убийц обнаружат, протектор, при условии, что братья
будут честно соблюдать условия сделки, готов на небольшое должностное
преступление. Если убийцы окажутся людьми низкого звания – совсем все просто. Если
дворянами… что ж, можно и в этом случае не доводить дело до суда, но тогда
должен состояться честный поединок, строго по дуэльному кодексу. Ну, а едва он
завершится, тут-то и нагрянет полиция протектора. Вот такое предложение.
С которым братья, похоже, соглашаются. Да, задают какие-то
вопросы, с лиц не сошло недоверие, но чувствуется – поняли, что им ничего
другого не остается, как согласиться и сотрудничать.
