Сварог оглянулся на левый берег, оказавшийся гораздо ближе.
Место было заметное – прямо напротив сцепленных корвусами
кораблей чернела среди деревьев высокая скала, похожая на восклицательный знак,
а если пошлее – на фаллос. Тем лучше. Он бочком, бочком отступил к борту,
прежде чем кто-то догадался в чем дело, и успел что-то предпринять, вытянул
руку с топором над бортом, не без внутренней борьбы разжал пальцы. За бортом
шумно плеснуло. Топор Дорана отправился на дно, откуда извлечь его мог только
сам Сварог – или любой после его смерти, но никак не раньше.
– Это нужно понимать так, что ты сдаешься? –
насмешливо спросила черноволосая.
– Это надо понимать так, что мне вас стало жалко и не
хватило духу порубить в капусту к чертовой матери, – сказал Сварог
сердито. – Живи уж, красотка.
Она сузила глаза:
– Может, ты и не врешь, что смог бы нас изрубить… Но
это лишь доказывает, что боевого духа у тебя маловато. Значит, ты побежденный,
с какой стороны ни смотри.
– А тебя розгой никогда не драли? – с любопытством
спросил Сварог. Она так и вскинулась, от нее прямо-таки искры полетели. Сварог
ответил ей невиннейшей улыбкой, и она, взяв себя в руки, глянула свысока:
– Ну что ж, безоружный пленник может резвиться, как ему
угодно… – Обернулась к своим: – Осмотрите корабль. Этому наглецу на всякий
случай свяжите руки и ведите их всех на галеру.
Сварог испугался было, что его станут обыскивать дотошно и
обнаружат Караха, но Карах сидел тихонечко, как мышь под метлой, а Сварога лишь
бегло охлопали, проверили, нет ли кинжала за голенищем, скрутили руки за спиной
и молча показали на мостик. Он зашагал на галеру.
В корабельных тонкостях Сварог разбирался не очень. Только в
пределах факультативного курса десантного училища – десять занятий: гребля на
шлюпке, вязание морских узлов, сигнальная азбука флажками, флаги стран НАТО и
контуры кораблей вероятного противника. Еще в голове копошились несколько
разрозненных фактов, положенных по образованию для лара. Однако и этого
скудного запаса было достаточно, чтобы сообразить, что галеры речные и для
судоходства вне видимости берегов совершенно не пригодные. Слишком плоское дно,
слишком низкая остойчивость. Хорошая бортовая волна тут же приговорит такое
суденышко к вечному покою. И еще обратил внимание Сварог, что носы галер, в
отличие от таларских обычаев, не украшают ни мифические, ни аллегорические
фигуры. И есть на носах странные, обитые медным листом приспособления. Вроде
как тараны. А если так, если создатели галер посчитали такое вооружение
необходимым, значит, им, создателям, неведомы более хитроумные способы
отправления супротивника на дно. И значит, хитроумные амазонки по уровню
прогресса относятся самое позднее к железному веку – что посреди
цивилизованного Итела выглядит очень подозрительно.
Очевидно, он излишне долго разглядывал корабль, на палубу
которого ему предстояло ступить, и Сварога поторопили грубым тычком в спину.
Да, корабль был странным. Можно сказать – очень странным.
Сварог уже успел привыкнуть к тому, что здесь посудины строят без всяких
художественных изысков. Не тонет, просмоленное днище воду не пропускает – и
ладно. Галера же оказалась форменным произведением искусства. Борта, мачты,
стены были покрыты искусной резьбой. В основном декоративные узоры, хотя
встречались и сценки, выполненные в манере, какую пленник видел на фотографиях
древнегреческих ваз.
Узорами были испещрены даже весла. И гребцы – явно
пленники-неудачники – были одеты не кто во что горазд или кого в чем пленили, а
в одинаковые серые домотканые робы. И еще – смех, да и только! – рядом с
каждым гребцом к борту была прикреплена скоба, в скобе покоилась вазочка, а в
вазочке стоял цветочек.
Сварог встретился взглядом с одним из гребцов – здоровенным
усачом, – и тот, как положено рабу, зло улыбнулся. Счастливый, что еще
кому-то не повезло.
Сварог протопал между гребцами, с трудом разминулся с
надсмотрщицей, аппетитной бабенкой лет тридцати, имеющей солидные выпуклости
спереди, под оранжевой жилеткой, и сзади, под серыми кожаными штанами. Только
вот вооружена была бабенка вместо положенного по штампу бича трезубцем. Сварог
галантно улыбнулся даме и поднялся на вторую палубу. Там его втолкнули в
кормовую каюту, привязали за руки к поддерживавшему потолок резному столбу и
оставили одного. Он пошевелил запястьями – веревки держали крепко, не причиняя,
однако, боли. Опыт у этих очаровательных чертовок был богатый.
– Ну что, Карах, влипли? – спросил он тихо.
– Выберемся, хозяин. Осмотримся. Угроза не смертельная.
– По-моему, угроза как раз смертельная, когда вокруг
столько кошек, – проворчал Сварог. – Хроническое разбегание глаз
заработать можно. Ладно, сиди тихо, запоминай дорогу по мере возможности, а там
посмотрим, как тебя легализовать, и вообще…
С трех сторон каюты были высокие окна, и он глянул назад.
Корвусы вновь подняли, вертикально прикрепили к мачтам, а «Гордость Адари» уже
погружалась в воду, заваливаясь на корму. «Называется, побыл
судовладельцем, – печально констатировал Сварог. – Интересно,
колебался бы капитан Зо или без всяких сентиментальных метаний души шарахнул бы
по красоткам картечью со всего борта? У них самих, кстати, ни одной пушки не
видно…»
Стукнула резная дверь – вошла черноволосая. Стянула перевязь
с мечом, повесила на затейливый крюк, по-хозяйски стуча каблуками, подошла и
остановилась перед ним:
– Стоишь?
– Стою, – сказал Сварог. – Постою, не
беспокойся.
– Ты правда лар?
– Правда, – сказал Сварог. – Так что можешь
плясать от радости – непременно попадешь в летописи.
Она фыркнула, щуря карие глаза:
– В летописи я и так попаду, не беспокойся. Есть за
что. Как твое имя?
– Лорд Сварог, граф Гэйр, – сказал он, искренне
радуясь, что наконец нашелся кто-то, у кого это имя не вызвало никакой реакции,
будучи абсолютно неизвестным.
– Ого… – сказала она. – Впрочем, у нас и
графы найдутся… Я – Грайне, царица Коргала.
– Понятно, – сказал Сварог, хотя ничегошеньки не
понял.
Никакого Коргала на континенте нет. А на Таларе нет царских
титулов – только короли. Откуда же она тогда? И почему оба говорят на одном и
том же языке? Вот только произношение у нее незнакомое – нигде вроде бы так не
растягивают гласные в конце слова и не двоят «р»…
– Говорят, вы могучие колдуны, – сказала она с
ноткой осторожности. – Почему же ты так легко поддался?
– А может, я просто развлекаюсь, – сказал
Сварог. – До поры до времени. Потом как начну молниями швыряться…
Она чуточку отодвинулась:
– В самом деле, странно, что хозяин небесного замка
путешествовал на таком корыте… – И упрямо задрала подбородок. – Все
равно, я не из пугливых. Если уж на что-то решилась… Вот что. Скорее всего ты
не лар. Ты – незаконный сын лара от земной женщины, говорят, такие числятся
рангом пониже…
