Конечно, оставаться ларом было бы куда почетнее. А Сварог
был ларом. Во всяком случае, пока из безвестности не явится подлинный граф Гэйр
и не потребует вернуть титул, Сварог имел все права пользоваться родовым
замком, обучаться премудростям магии в двух ненавидящих друг друга магических
академиях – Магистериуме и Мистериоре – или волочиться за великосветскими
шлюхами…
Вот только здесь, внизу, вдали от летающих островов и
дворцовых гвардий, спокойнее было притворяться мелкой сошкой. Иначе к
таинственным врагам прибавятся враги явные – из местного населения. Для кого-то
лар-небожитель – почти бог. Для кого-то – распоследняя сволочь, обладающая всем
тем, что недоступно простому смертному, и за это достойная казни. А для кого-то
и сказочный гном, из которого, если хорошенько помучить, можно вытянуть
информацию о местах, где хранятся несметные сокровища…
Здесь, на земле, давно додумались до удостоверяющих личность
документов. Визы, правда, не в ходу. А документы не столь уж надежно
удостоверяют личность из-за отсутствия фотографий и отпечатков пальцев. И
потому подделывают их давно и с превеликой охотой, и высокий спрос естественным
образом влечет за собой высокое качество подделки.
Вольные Топоры стояли вне сословий и гильдий. Собственно,
они сами были юридически не признанным, но де-факто существовавшим сословием –
кондотьеры, личная стража мелких эрлов, купеческая охрана, колониальные войска.
Свой социальный статус – пусть и невысокий. И попадал туда самый разный народ –
от беглого крепостного крестьянина до дворянского сынка, нагрешившего в родных
краях. Счастливчики, весьма немногочисленные, выходили в люди – ухватывали
богатство, чины, даже дворянство. Другие ограничивались спокойной старостью в
собственном трактирчике. Третьи служили до могилы – потому что слишком опасно
им было возвращаться в нормальный мир.
С одной стороны, прикрытие было идеальное – Вольного Топора
можно встретить в любом уголке Талара, а то и на Сильване. И если он дезертир,
то это волнует не чиновников и полицию, а его собственную роту, имеющую к
беглецу претензии, и никого другого. С другой же – обладатель такого документа,
выданного в одном из Вольных Майоров, в глазах любого чиновника или
полицейского более крупного государства представал личностью жалкой, ничтожной
и совершенно бесправной. И гноить его в участке можно, пока не надоест. К тому
же странствующий в одиночку Вольный Топор и в самом деле мог оказаться
харланским шпионом, пробиравшимся в Снольдер, снольдерским шпионом,
пробиравшимся в Ронеро, ронерским беглым каторжником, решившим податься за
моря, морским пиратом, под чужим именем пробиравшимся домой, чтобы купить домик
и зажить благонравно на склоне лет… Одно хорошо: даже если нечаянно наткнешься
на «земляка», можно со спокойной совестью выдержать любую проверку – знай
тверди, что лет двадцать скитался вдали от родины, вообще от твердой земли, а
то и сидел безвылазно на Сильване и оттого представления не имеешь, что
происходило на Харуме все эти годы…
Не обращая внимания, точнее, заставляя себя не обращать
внимания на подозрительное похрустывание за пределами поляны, Сварог как следует
перерыл седельную суму Борна – чтобы в случае чего избежать вполне
естественного вопроса: «Как же это ты не знаешь, что у тебя во вьюке?»
Пересыпал в карманы деньги, изучил карту, попытался восстановить в памяти
дорогу, насколько удалось.
Перед ним стояло несколько задач, и все невыполнимые.
Впрочем, не так давно он решил одну из них: остался жив после посещения
Хелльстада и даже нашел там друга – щенка гарма, гигантского непобедимого
хелльстадского пса по имени Акбар.
Ладно, оборвал бравурные мысли Сварог, не о том сейчас
следует думать. Во-первых, надо было целым и невредимым выбраться из Ямурлака –
местности немногим менее опасной, нежели Хелльстад. И гарпий летающих здесь в
достатке, и прочей нечисти. Скорее всего, одна из этих тварей, привлеченная
недавним грохотом, кружит сейчас над домом, не решаясь напасть. А кроме того,
по следу рыщут таинственные воины, оседлавшие ящеров вместо коней и кутающиеся
во флаги Горрота вместо плащей. А кроме того, дороги должны быть перекрыты
конными разъездами и пешими засадами гвардейцев, держащих оружие во славу
великой герцогини Харланской, чтоб ей провалиться… Так что приключений Сварогу
отписано в избытке.
Но даже не это было самым главным. Все было гораздо сложнее.
Помимо воли Сварог оказался в числе посвященных в тайну с созданием армии
мертвецов. И вполне может статься, что он теперь единственный, кто знает имя
стоящего за всем этим безобразием человека. Кто может помешать герцогине в
выполнении ее черных планов.
Нет, вдоволь навоевавшись в прежней жизни, сейчас он не
спешил грудью бросаться на защиту чужих идеалов… Однако бывают такие ситуации,
когда стоять в стороне – значит опозорить себя прежде всего в собственных
глазах.
Он уставился на коней как-то по-новому, словно впервые видел
такую диковину. Только сейчас понял, что значила лошадь для людей в эпохи,
предшествовавшие пару, бензину и электричеству. Единственная возможность
относительно быстро перемещаться по земле и убегать от многих опасностей. Вот
только коней нужно кормить, поить, ухитриться не загнать, уберечь от самых
разных неприятностей. Ни его прежняя память, ни новые знания помочь не могли.
Он помнил заклинания, с помощью коих графы Гэйры ненадолго оживляли павших
лошадей, но эти фамильные фокусы следует приберечь на самый черный день – неизвестно,
как выглядит оживленная заклинаниями павшая лошадь и какие эмоции это зрелище
вызовет у окружающих. Лошадь может потерять подкову и охрометь. В подкову ей
может попасть камешек. Ее нельзя поить разгоряченную. Он добросовестно
попытался вспомнить все читанные когда-то романы, где в качестве подсобного
инвентаря выступали лошади. Увы… Все герои, каких он помнил, браво скакали на
полном галопе, загоняли лошадей десятками и тут же покупали новых или в худшем
случае крали. Не подходит. Лошадей тут не купишь да и не украдешь – нужно еще
уметь украсть. Что еще? Кажется, лошадям нельзя жрать клевер. Или это коров
касается? Атос как-то говорил д'Артаньяну, что лошадь может поесть из яслей
после другой, сапной, и околеть. Но как такие ясли распознать, и что такое сап,
и есть ли он здесь?
Посмотрев на коней с некоторым уважением, Сварог сел в
седло, перекрестился и тихонько сказал:
– Ну, выносите, залетные, что ли…
Дороги здесь, естественно, не было. Вокруг стоял дремучий
лес, так и норовящий хлестнуть всадника по лицу колючей веткой или ткнуть в
глаз сухим сучком. Именно здесь на их отряд напали гарпии. Трупы птиц со
старушечьими головами не сохранились, наверняка пошли на корм местному зверью,
а вот пара выгоревших до пепла прогалин Сварогу попалась, и редкие угольки
смачно похрустывали под копытами лошадей. Сварог старательно вертел головой, аж
шея заныла – вдруг мерзкие отродья снова налетят. Одному ему вряд ли удастся
отбиться. И волшебный топор не поможет…
Обошлось. Никто на него не нападал, никто за ним не гнался,
никто не следил из зарослей, решая, куда бы получше нанести удар.
