– Я вас правильно… – Теперь это был не надменный
важный чин, а старый больной человек, которому совершенно не нужны лишние
заморочки. Мечтающий дотянуть до пенсии пожилой человек, смертельно уставший от
своей слишком нервной должности.
– Правильно, – сказал Сварог. – Мне
немедленно нужно связаться с лордом Гаудином.
Некогда было разводить церемонии – вряд ли на такую
должность согласится уважающий себя лар, этот тип явно из Антлана… Удивленно на
него таращась, чиновник беззвучно зашевелил губами. Продолжалось это недолго. А
вот ответ он выслушивал гораздо дольше. И, когда дослушал, отчего-то удивился
еще сильнее, его взгляд стал словно бы виноватым.
– Ну? – нетерпеливо спросил Сварог.
Чиновник немного опомнился и четко выговорил:
– Канцелярии Его Небесного Великолепия, имперского
наместника графа Оглера неизвестно лицо, именующее себя титулом, на который
имеют право лишь Господа Неба. Канцелярии неизвестны названный вами лорд и
названный вами департамент.
– Вы что, все здесь с ума посходили? – Теперь уже
Сварог себя не помнил от изумления.
– Прошу вас удалиться. – Чиновник смотрел удивленно
и виновато, но голос его отливал металлом.
– Но…
– Если я коснусь этого шара… – он поднял ладонь
над золотым шаром, покоившимся на львиных лапах из цельного топаза, – вы
очень быстро покинете помещение. И не забудьте бумаги, барон.
А по глазам чиновника легко читалось, что очень ему не
хочется касаться золотого шара. Потому как не ведомо, что там в будущем еще
произойдет и кто будет решать, заслужил ли бедолага свою пенсию. Тоскливая
просьба к Сварогу, чтобы тот тихо-мирно ушел, читалась в глазах чиновника.
Бесполезно было продолжать разговор, нечего и пытаться
прорваться к наместнику силой – здесь непременно установлена надежная защита от
наглецов и посерьезнее… Все бессмысленно. Чувствуя себя побитой собакой, не
пытаясь строить догадки, Сварог что есть мочи хлопнул дверью, выходя –
полицейские и очередь воззрились на него с ужасом, – спустился по
мраморным ступеням, окаймленным полосами дымчато-зеленого нефрита, бездумно
зашагал вдоль улицы. Вскоре его догнал Леверлин:
– Что там? Тебя с такой физиономией можно продать
вместо аллегорической фигуры вселенской печали…
Сварог сказал медленно:
– Оказывается, меня нет. Не существует на свете. Никто
в жизни не слыхивал ни обо мне, ни, что удивительнее, об имперской разведке и
одном из ее начальников…
Он огляделся, присел на невысокую каменную тумбу, хотел
достать из воздуха сигарету, но вовремя спохватился, сказал, не поднимая
головы:
– Так не бывает. Передумай они и реши вышвырнуть меня
за дверь, это было бы обставлено как-нибудь иначе, голову даю. Тот, кто мне все
это передал, сам понимал, что его начальники брешут мне в глаза… Что там,
наверху, переворот какой-нибудь? Или наместник – или тот, кто все решал на
подступах к наместнику, – чей-нибудь агент?
– Чей? – осторожно спросил Леверлин.
– Откуда я знаю? Чепуха всякая в голову лезет… Спасибо,
хоть бароном благодаря тебе стал, хватит на пропитание.
– Может во всем этом сыграть роль смерть барона
Дальга? – Леверлин, всяко проживающий в этом мире дольше Сварога, почел за
лучшее не распускать нюни, а хотя бы трезво просчитать, откуда исходит
очередная напасть.
– Может, – сказал Сварог. – Или не может… Или
может? Или все же не может?
– Успокойся. – Леверлин положил ему руку на плечо.
– Да я спокоен. Просто не понимаю ничего…
Леверлин ничего не сказал, и они долго сидели молча. В
хитростях агентурной, стратегической разведки Сварог к сожалению, разбирался
слабо – на уровне спецкурсов десантного училища. Вполне возможно, в
произошедшем таился некий ускользающий от понимания смысл. Вполне возможно,
примененный на Свароге прием был банален и имел точное название в учебниках. Но
легче от этого не становилось. Расклад сил выглядел явно не в пользу
разжалованного графа Гэйра. Чужой город на вражеской территории. И полчища
врагов, замыкающих кольцо. Оставалось надеяться, что выручит знание приемов
полевой разведки. В чем, в чем, а в десантно-террористических операциях Сварог
толк знал.
Давно стемнело, но неподалеку сияла озаренная электрическим
светом резиденция наместника, и их фигуры отбрасывали влево, длинные тени.
А очередь к наместнику уже рассосалась, чтобы снова
возникнуть завтра. Только стражи, по ночному часу более осторожные, бряцали
оружием и отвешивали двум подозрительным просителям-неудачникам долгие
пронзительные взгляды исподлобья.
Раза два мимо проехала карета. Из окон домов доносились
звяканье ложек о серебряные и глиняные блюда, женский смех, ругань. Прокатил
тележку со снедью уличный торговец, то ли возвращающийся домой, то ли спешащий
загодя занять выгодное место на рынке.
Наконец Леверлин сказал немного неуверенно:
– Даже если ты и сумеешь управлять самолетом, в
Снольдер, чтобы добыть самолет, ехать не следует. И самолетам, и воздушным
шарам к замкам ларов не приблизиться, достоверно известно. Однако… В Шагане
есть волшебники, способные летать по воздуху. Очень трудно их отыскать, но они
есть, верно тебе говорю… Найдем корабль побольше, поплывем морем в Шаган…
– Недели две плыть?
– Даже меньше. Ветра благоприятные, сезон… Постараемся
найти такого волшебника и уговорить его…
– Нет, – сказал Сварог. – Видишь ли, те, кто
считал, что здешнее дохлое войско следует остановить, были отличными парнями.
Они все погибли, а я остался – это, знаешь ли, должок. Отрабатывать надо.
Снова он был против всех, как тогда, и Ямурлаке. И снова
приходилось полагаться только на себя и на верного друга. 'I'o есть опять
партизанская война. А, как известно, у партизан есть преимущество.
И все равно следовало торопиться. Он опережает врага на
два-три хода. Спрятавшись у амазонок на Сильване (да простит ему прекрасная
царица), он сбил преследователей со следа. Получилось что-то вроде рокировки.
Черные пешки никак не сообразят, куда делись атакуемые фигуры белых.
Однако уже вечером, а может, и раньше, таможенный чиновник
обязан доложиться по начальству, какие-такие корабли он здесь за день обшаривал
и что в оных кораблях было необычного. И уже вечером, а может, и раньше, на
докладе чиновника будет присутствовать непременный неприметный тип в кафтане
без знаков различия и мотать себе на ус. А у типа этого должен быть под рукой
перечень разыскиваемых во славу короны лиц.
А также словесные или намалеванные со слов портреты. И даже
если в этом перечне каким-то невероятным образом не окажется имени Сварога, в
чем лично Сварог очень сомневался, не зря же по его следу столько рыскали
харланские ищейки, то уж наверняка там окажется портрет настоящего графа Гэйра.
