– Цыц! – рявкнул Сержант.
Сварог только сейчас сообразил, что сосредоточившиеся в
овраге белесые фигуры, которых он заприметил, не что иное, как солдаты Головы
Сержанта. Скелеты в мундирах разной степени сохранности. Из огня да в полымя
это называется. Ну, попал…
– А ведь я, сержант, в чине майора, да будет тебе
известно, – попытался он зайти с другой стороны. – Следовательно,
старший по званию…
– Верю! – согласился Сержант охотно и даже, как
показалось Сварогу, радостно. – Только ты, душа моя, это там у себя был
майором, а здесь ты хвост от крысы, и ничего больше.
Юпитер равнодушно наблюдал за происходящим. Ночь была
жирно-черного цвета, как чернозем в южных широтах.
Сварог быстро огляделся, просчитывая варианты. А вариантов
не было. Голова вояки на паучьих ногах оказалась права: бежать из этой западни
некуда. Но и сдаваться без боя Сварог не собирался. И достал шаур:
– Майор не майор, но вот я тебе сейчас, дурья твоя
башка, как пожалую в лоб орден из чистого серебра…
Сержант нехорошо прищурился.
– Угрожаешь? Что ж, валяй. Только вспомни сначала,
сколько раз твоя пукалка тебя сегодня уже выруча…
Поблескивающая в свете Юпитера цепочка серебряных кружков
прошила воздух почти впритык над птичьей головой, полоснула по статуе;
звездочки из шаура с чистым звоном рикошетили от камня и исчезали в ночной
тьме.
Без толку: едва палец Сварога коснулся пусковой кнопки на
шауре, Голова Сержанта, не закончив фразу, с ловкостью обезьяны скользнула
назад, вдоль шеи птицы, и укрылась под громадным каменным крылом.
Поняв, что Сержант и здесь оказался прав, Сварог прекратил
бесполезную стрельбу из шаура и в сердцах проклял Гаудина за столь «полезный»
подарочек.
– Угомонился, сердце мое? – Голова Сержанта, как
ни в чем не бывало, вновь показалась на макушке изваяния. Отряхнула лапы и
поерзала, устраиваясь поудобнее. – Я ж тебя предупреждал: пустая это
забава. Ну что, в каком чине служить будешь – капрала или рядового?
Сварог бросил взгляд через парапет. Змеелюдей и впрямь стало
больше – штук двадцать уже елозило по траве в ожидании добычи. Сжимая шаур в
левой руке, правой он медленно вытащил из ножен меч. Дьявол, и здесь сержанты
рядовых гоняют почем зря… Врешь, я так просто не дамся, я ж офицер все-таки…
– Ага, – наблюдая за его манипуляциями, сказал
Сержант, – значит, рядовым. Ну и ладненько.
Ловко перебирая лапами, он принялся спускаться – при этом
зорко следя за Сварогом: не ровен час, новобранец вновь схватится за шаур.
– Иди к нам, храбрый рыцарь! – вновь донесся
разноголосый плач снизу. – Быстрее, пока Сержант не укусил тебя! Мы
добрые, мы приютим тебя, подарим покой…
– Ты, душа моя, главное, стой спокойно. Больно не
будет, – успокоил Сержант, демонстративно игнорируя призывные стоны
змеелюдей. – Раз – и ты уже зачислен на службу.
– Вот уж вряд ли буду я спокойно стоять. – Сварог
зло ухмыльнулся и поудобнее перехватил рукоять меча.
Хватит с нас и земной «дедовщины»…
– Как знаешь. Хочешь – будем по-плохому. Для начала –
два наряда. Вне очереди, ясное дело.
Неожиданно быстро Сержант оказался внизу. Встал уардах в
двух от Сварога, ухмыльнулся, изготавливаясь к удару поднял передние лапы,
увенчанные изогнутыми когтями, закачался на остальных. Ни меча, ни шаура он
нисколько не опасался, и это было плохо. Сварог сжал зубы и изготовился тоже.
Почувствовал себя вроде красноармейца, с последней бутылкой «коктейля Молотова»
поднимающегося из окопа навстречу подползающему «тигру».
Из-за парапета прилетел камушек, с глухим стуком упал в
уарде от Головы Сержанта и откатился в тень.
– Так! – гаркнул Сержант. – Это еще что
такое? Кто разрешил?!
Он ни на секунду не сводил взгляда со Сварога, но теперь
внимание было переключено на происходящее внизу, это могло дать шанс…
– А ты спустись сюда – узнаешь, что такое! –
язвительно донеслось снизу. – Лапки на холодном камне не застудил еще?
– Не боись, стерва! Кто бы о лапах рассуждал, тварь
хвостатая…
– Да уж, лап у нас нет, зато у тебя нет кой-чего
другого!
– Я вот сейчас это «кой-чего другое» вам быстро
поотрываю…
– Так спускайся, спускайся к нам, бравый
Сержантик! – Это был уже другой голос. – Посмотрим, кто кому что
оторвет, посмотрим, кому человек достанется… Или боишься? Или вместе с телом
храбрость потерял?
Губы Сержанта превратились в тонкую полоску. Он мрачно
посмотрел в непроглядную тьму внизу, потом перевел задумчивый взгляд на
неподвижно застывшего Сварога, потом снова обратился к змеедевам:
– Эй, угомонитесь вы там или нет? Я ведь не посмотрю,
что вы бабы, я ведь вам быстро хвосты накручу!
– Ты сначала руки себе отрасти, – засмеялись
внизу. – Чтоб было чем крутить…
– А ты сначала ножки раздвинь пошире!
– Да ради кого? Ни обнимет, ни полюбит… Тьфу!
Сварог устал держать меч и по возможности незаметно
переменил позу. Сержант, хоть и был занят перепалкой, но продолжал зорко
следить за ним, поэтому о применении шаура можно было и не думать. Зато события
приобретали совершенно неожиданный оборот. Обе стороны заводили себя больше и
больше, и все свидетельствовало о том, что миром дело не кончится.
– Вот ведь тварь писклявая!
– Солдафон хренов!
– Как же Семиглавый Лотан на твою мать решился
забраться? Пьяный, что ли, был?
– А куда ты паучью голову дел? Та вроде поумнее была!
Очень скоро Сварог вообще перестал соображать, о чем идет
речь – в ход пошли местные эпитеты и идиомы, хорошо понятные спорщикам, но
совершенно неясные для непосвященного. Использовался, судя по всему, местный
фольклор, вспоминались давние истории, так или иначе позорящие недругов:
– Попроси Роханага пришить тебе второе ухо!
– А когда ты сунулась в Баглор, тебе тамошние озерные
запольи что ответили?
Но когда один из змеелюдей в запальчивости выкрикнул: «А
Ксандра до сих пор ждет тебя в том тереме?» – это, как видно, стало для
Сержанта последней каплей.
Он вдруг замолчал и несколько секунд стоял, прикрыв глаза.
Потом передернулся, прошипел под нос что-то вроде: «Ну, за это вы мне сейчас
заплатите…» – и, уже не обращая внимания на Сварога, вдруг засвистел –
оглушительно, переливчато, страшно.
Тьма всколыхнулась, как портьера. В темноте зашевелились
белесые силуэты, забряцало оружие, зашуршала трава под множеством ног – то
солдаты Сержанта, повинуясь сигналу командира, выходили на открытое место и
строились в три шеренги. Бряцало приготавливаемое к атаке оружие. Остальное же
делалось в абсолютном молчании. Дисциплина, блин…
