– Ну да, – сказал Малец. – Откудова знаешь?
– Приказом довели по войскам, – сказал Костя.
И никто не посмел возразить – чем и хороша военная служба.
Когда все распоряжения были розданы, а порядок налажен, Костя присел на штабное крыльцо, закрыл глаза и расслабился.
Но покой нам, как известно, только снится.
Горыныч и компания
О Змее целые книги написаны, десятки томов.
Змей много чего символизирует – он и хтонический, он и летучий, он и водяной, он и огненный. Он самый древний и самый опасный.
Вряд ли первобытный человек мог жить в одно время с динозаврами. Не было этого. А вот осадочек все-таки остался…
Древний охотник всего боялся. Боялся, что из земли покойники полезут. Боялся, что его сверху градом накроет или молнией убьет. Боялся, что река выйдет из берегов и всех утопит. Боялся и лесного пожара – никого не пощадит…
Бояться-то боялся, а страх преодолевал – иначе до сих пор мы бы тихонечко сидели на дереве и дрожали.
Вот из преодоленного страха и выросло это чудовище – Абсолютный Враг. Воплощенное зло. Живет под землей, в пещере, летает в поднебесье, выходит из моря, извергает огонь. Ядовит чрезвычайно.
Но везде имеет национальные особенности.
Европейский дракон коллекционирует принцесс и сокровища, словно барон-разбойник или викинг. Победить его для рыцаря – статусный подвиг плюс материальная заинтересованность. Правда, сокровища дракона счастья не принесут…
Китайский летает среди звезд и бушует в разливах рек – много претерпел от него тамошний трудолюбивый народ. Но восточный дракон – не безусловный враг: он может быть и мудрым, и добрым.
Русский Змей Горыныч тоже любит царевен, но и простыми людьми не брезгует – забирает в полон. В стяжании сокровищ не особо замечен. В мудрости тоже. Зато может оборачиваться человеком – вспомните Тугарина. Женщин соблазняет в этом облике – недаром княгиня Апраксия упрекала Алешу, что убил «милого Тугаретина»…
Сказочный Горыныч (то есть «горний», небесный) сохранился в былинах. А вот Кощея вы там уже не найдете! Почему?
Русский Змей – безусловный супостат рода человеческого. Он внезапно налетает, сжигает жилища, похищает людей. То есть перед нами – последствия степняцкого набега «поганых». С печенегами справишься – половцы набегут. Срубишь голову – новая вырастет…
Оттого и закрепился в народной памяти сказочный гад, что воплотил в себе черты реального врага…
Нестандартный подход
…Змей летел – только низенько-низенько. Не сумел даже подняться на холм, где стояла застава – приземлился на склоне и уселся на задницу. Брюхо у него просвечивало, и внутри шло какое-то движение…
Высокий частокол стал для чудовища преградой. Поэтому Змей отвел маленькую голову назад, потом рывком выбросил ее – и дохнул пламенем. Пересохшие под солнцем вечного былинного лета бревна ярко вспыхнули.
Паробки столпились вокруг Кости – что командир прикажет?
«Вот теперь настоящий трындец, – думал Жихарев. – Недолго я тут распоряжался…»
– Всем в укрытие! – рявкнул он. – В погреб! Какой урод побежал в баню? В погреб, я сказал!
И мигом остался один.
Хоть бы Колобок дал совет! Хотя его, наверное, филин уже за тридевять земель унес…
Оказалось, что эти слова Костя произнес вслух.
– Плохо же ты про нас думаешь, – упрекнул из травы Колобок. – Вспомни, что у динозавров была замедленная реакция. И огня на второй выброс ему еще нужно накопить… Забеги сзади, пока он чухается!
– И что? – спросил Жихарев.
– Не тяжелей же он автобуса с туристами, – сказал Колобок. – Вот и пригодится твой силовой экстрим! А мы его немножко отвлечем… Придется тряхнуть, так сказать, стариной!
– Тебе виднее, – выдохнул Костя. – Дерну его за хвостик, а там будь что будет…
Размером Горыныч был примерно с индийского слона, это длинная шея и раскинутые тонкие полупрозрачные крылья делали его громадным. Головка у него была маленькая, а глазки – вообще словно бусинки. Шкура вся в буграх. И воняло от змея сложно – помойкой, больницей и автосервисом одновременно…
Костя действовал четко, словно век с драконами воевал, поскольку бояться было уже поздно.
Реакция у Змея и впрямь оказалась замедленная – Жихарев уже перебрался через частокол, а Горыныч едва голову повернул…
Хвост-хобот у него, по счастью, был один. Правда, могучий и длинный. К концу он истончался и напоминал средней величины анаконду. На конце хвоста торчал коготь, как у скорпиона.
Костя намотал хвост на руку, сколько вышло, примерился. Лапти скользили по траве, покрывающей склон, и упор никак не находился.
«Ох, сейчас оглянется, – думал отрок. – Они же, гады, коварные. Это же не выставка «Мир динозавров» с чучелами… Отвлечет его Колобок, как же! Такого отвлечешь!»
И тут откуда-то сверху донесся знакомый голос:
Я Колобок-Колобок,
По амбарам метен,
По сусекам скребен,
На сметане мешон,
На окошке стужен,
Я огнем порожден —
Вот и лезу на рожон,
Хоть и вовсе не пижон!
Был почетом окружен,
До зубов вооружен,
Разбивал сердца княжон,
Пережил пятнадцать жен,
Поднимался на Сион,
Приволок скрижаль-закон,
Изобрел пирамидон,
Разгрузил угля вагон
Весом сорок восемь тонн!
Хоть на вид я и смешон,
Словно Пат и Паташон,
Но уж коли раздражен
Или гневом поражен,
Не спасет тебя ОМОН —
Все и всех гоню я вон!
Я на речке плотогон,
А в степи я скотогон,
Я в бутылке – самогон,
Ну а нынче – змеегон!
Я от дедушки ушел,
Я от бабушки ушел,
И от зайца ушел…
Оказывается, филин поднял Колобка в воздух и теперь держал над головой Горыныча, а Глобальный сучил на весу лапками да приговаривал:
…И от тигра ушел,
От акулы ушел,
От чупакабры ушел,
От карликового бегемота ушел…
Горыныч, естественно, задрал башку и заслушался. Не хитрей же он лисы! А живность земную можно еще долго перечислять – там не надо подбирать рифмы…
– А я-то чего уши развесил? – сказал сам себе Костя. – Они, такие маленькие, из-за меня жизнью рискуют, время тянут… Я ж тебя, проклятого, сейчас раскручу посильней да выброшу за линию горизонта! С Репкой справился, а с тобой, поганым, и подавно…
