А вот столь же молодой маг Ракот шёл напролом. Его чрезвычайно занимала Тьма, её источник, свойства и применение, как сказали б алхимики.
И никто его не останавливал. Как раз в ту пору Истинные Маги стали брать себе учеников; Хедин не торопился, а вот его друг Ракот как раз, напротив, спешил.
Он собирал бойцов, яростных и не знающих пощады. В ту пору, как казалось со стороны, Истинный Маг мог иметь только одного ученика, а мог и нескольких. Ракот никогда не довольствовался малым.
Словно неутомимый хищник, кружил он вокруг Кипящего Котла, подбираясь всё ближе и ближе. Его ученики – отчаянные сорвиголовы, ему под стать! – не поворачивали назад, страх, похоже, им и впрямь был неведом.
Отец Дружин следил за ним, но следил осторожно. Ракота никто не останавливал, никто не одёргивал. До Старого Хрофта доходили слухи о возвышении Мерлина, главы Совета Поколения, но этот хитрец никогда не показывался на глаза. Альвы, обожавшие совать носы в чужие магические дела, шёпотом рассказывали, что он, дескать, обосновался на волшебном острове Авалон – явно не в пределах Хьёрварда – и оттуда, подобно пауку в паутине, следит за всем и каждым магом своего Поколения.
(Комментарий Хедина: сравнение Мерлина с пауком, бесспорно, поражает свежестью и оригинальностью. Впрочем, чего ещё ожидать от бога, тем более – Древнего?.. А вот что Ракота никто не останавливал – чистая правда. И сейчас я тоже задумываюсь порой – почему? Он ведь не умел тогда по-настоящему хранить тайны. И что его тянет вглубь, ко Дну Миров и безднам, уходящим к самым границам Хаоса, – знали все, не исключая Мерлина.
А ведь был ещё и Неназываемый.
Тот самый, о котором толковали птицеголовые наставники.
Нечто посреди великого Ничто, вне пределов Упорядоченного и Хаоса.
Тут пасовало даже воображение Истинного Мага. Строгие ряды магических символов, составленные в головоломные уравнения, вытекающие одно из другого подобно воде, струящейся вниз по камням, – они с чего-то начались, где-то зародились. Великое заклятие Ракота, поставившее всё Упорядоченное на край гибели, да так, что все наши усилия пока что лишь чуть-чуть отодвинули его от этого самого края.
Сам Ракот говорил, что сотворил это заклятие в расцвете своего могущества, полностью подчинив себе Кипящий Котёл, – и я удовлетворился тем его объяснением. Мы искали способ остановить чудовище, ворвавшееся в Упорядоченное, и единственное, до чего тогда смогли додуматься, это вечно скармливать ему новосотворённую пустоту, лишённую вещественности.
На какое-то время это помогло. Но затем появились козлоногие…
Где-то была допущена ошибка. Быть может, мы проглядели какое-то иное решение, а Великий Орлангур подсказывать не стал. И после мы втянулись в бесконечную войну ради бесконечного мира, увлеклись ею – она давала простые, ясные цели и столь же ясный смысл.
Мы сделались управителями, распорядителями, смотрителями Упорядоченного – но не богами.
И чем больше я читал рукопись Старого Хрофта, тем больше находил тому подтверждений.
Кажется, я почти уже забыл о книге как таковой…
Хотя дальше начиналось нечто, весьма интересное, чего я не видел множество, множество лет: чудом сохранённые Старым Хрофтом отрывки из летописей Ракотова восстания. За ними, этими хрониками, слуги Молодых Богов гонялись потом по всем мирам, особенно тщательно обыскивая, конечно же, так называемые «тёмные области», первыми признавшие власть моего названого брата. Но вначале вновь шла рука Отца Дружин.)
Великий Мерлин, глава Совета Поколения, утвердившись в Замке Всех Древних и на магическом Авалоне, словно бы исчез ото всех. Старый Хрофт не мог вызнать о нём почти ничего, другие Истинные Маги мало-помалу разбрелись из Джибулистана, многие брали учеников, строили и созидали – или, напротив, воевали и разрушали. Отец Дружин видел, что они скованы странными законами, именуемыми «законами древних», и, среди прочего, эти законы запрещали прямое убийство Истинным магом смертного. Отсюда – и необходимость в слугах и армиях.
Мало-помалу Старый Хрофт отверг всех Истинных, кроме лишь двоих.
Ракота и Хедина.
Очень притягивала и подруга последнего, Сигрлинн, с которой Хедин то ссорился, то мирился, не забывая, однако, появиться там, где она бы смогла его увидеть, с какой-нибудь альвийкой или иной девой, наделённой магическими дарами.
Сигрлинн отличалась почти такой же отвагой, как Ракот, и почти таким же хитроумием, как Хедин. И она была честолюбива, как эти двое вместе взятые. Старый Хрофт заметил, что чародейка настойчиво ищет следы женских магических ковенов, «кругов», «орденов» – называй, как хочешь. Она доискивалась наследства Гулльвейг, вечной, никуда не исчезнувшей Гулльвейг, лишь отступившей в тень и сейчас с загадочной усмешкой наблюдавшей за происходящим.
И однажды они встретились – бог О́дин и прекрасная волшебница.
(Комментарий Хедина: что-о?! Как она могла?! (зачёркнуто). А почему я об этом ничего не знаю?!)
Слейпнир мчался над пустеющим Джибулистаном. Много лет прожили здесь Истинные Маги, превратив страну в чудеснейший сад. Каждый камень сделался… идеальным. Каждая пальма, да что там пальма – травина! – поражали совершенством. Дворцы, каналы, фермы, трактиры, постоялые дворы, мосты и речки, водопады – всё докончено, отделано, завершено.
И… скучно. Тут нечего больше делать и строить.
Истинные Маги всё реже и реже показывались возле своих любимых когда-то мест, но нельзя сказать, что Джибулистан уже «превращался в пустыню» – овеществившие магию заклятия-формы работали по-прежнему.
Но некоторые из Поколения, похоже, прикипели к этим местам по-настоящему, оставаясь в возведённых дворцах куда дольше других.
Обиталище Сигрлинн тонуло в зелени. Сквозь причудливую листву проглядывали белые взблески мрамора с золотыми прожилками. Огромные окна с пластинами хрусталя, дающие вдосталь света. По крыше и стенам струятся рукотворные водопады, и всё это скорее напоминало эльфийское творение, нежели работу непостижимого и загадочного Истинного Мага.
Отец Дружин не знал толком, о чём станет говорить. Его вёл не холодный расчёт, не заранее продуманное. Истинная волшебница Сигрлинн была светлой, настоящей светлой. Но в то же время – и частью Великого Предела.
Она вышла к нему навстречу – вся в текуче-белом, волосы сегодня приняли цвет медно-рыжего пламени. Чуть склонив голову, стояла, опершись на край проёма, молча и серьёзно глядя на Старого Хрофта.
– Привет тебе, Древний.
– Привет тебе, светлая Сигрлинн.
Она поклонилась.
– Войди, Древний. Войди, отведай моего угощения.
(Комментарий Хедина: а эти подробности можно было и опустить!)
