— Нет-нет! — быстро перебила меня Ники. — Дальше можешь не рассказывать!
По ее взволнованному голосу я понял, что она вполне уловила мою идею.
— Но почему бы нет?
— Тебе мало прошлого раза?!
— Нет, я не хочу сказать, что мне понравилось на том свете… Что я прямо-таки втянулся и хочу прогуляться туда еще раз… Но, Ники, — ведь это реальный способ! Давай попробуем! Ты нарисуешь свои руны, и меня выкинет на то место, где я в последний раз чуть не умер. То есть — к дому колдуна!
На этот раз Ники ответила не сразу.
— Идея-то неплохая, — сказала она с сожалением, — но запоздалая. Вот если бы сразу попытаться — тогда, может, и получилось бы. А сейчас уже поздно. Сейчас тебя выкинет в Сосновку.
— Неа, — упрямо возразил я, не желая отказываться от классной идеи. — В Сосновке меня всего-то Грег отшвырнул в сторону, чтобы я ему не мешался под ногами…
— Чтобы тебя не съели!
— Но тогда, у колдуна, мне был причинен реальный физический ущерб! Точно были сломаны ребра, да и голова… И главное — тогда мне разрушили печать Восьмилистника! Ну, Ники, давай хоть попытаемся, что тебе стоит?
— Впервые вижу человека, который так рвется на тот свет! Причем только чудом оттуда вернувшись!
— Ники, я же не предлагаю тебе снова лезть в Нижний мир! Да я туда сам не сунусь ни за какие коврижки! Мы просто найдем нужное место, вернемся… и сразу же расскажем Грегу! Ты расскажешь! Представляешь, как он станет тебя хвалить?
Ники опустила ресницы. Я увидел на ее губах мечтательную улыбку и понял, что дело сделано.
— Сами пойдем? — спросила она уже другим, деловым тоном. — Или скажем остальным?
— Давай, сами! Это ведь наша идея. Делиться надо не замыслом, а результатом!
— Но, Леша… Я слышала краем уха разговор Грега с Валенком насчет того колдуна… Они считают, что он очень опасен!
— Да был я у этого колдуна, — ответил я пренебрежительно. — Как видишь — ушел целый и невредимый! Он же не боец — сам признался. Скорее, что-то вроде врача. Правда, такого, знаешь, врача-убийцы… Как в мультике про майора Пронина: «А мое хобби — ставить на пациентах бесчеловечные стоматологические эксперименты!» Но мы же не полезем к нему в дом, правда? Наша задача — разведка. Просто посмотрим, что за место, и сразу назад. А там уж пусть Грег с Валенком летят туда и устраивают бои без правил…
Но Ники продолжала колебаться. Я не мог понять, что ее опять смущает.
— Лучше я одна! — заявила она в конце концов. — Мне-то этот колдун точно ничего не сделает. В крайнем случае действительно уйду через Нижний мир, и пусть ловит меня там, если жить надоело… А вот тебе — опасно!
Я почувствовал, что начинаю злиться.
— Во-первых, без меня у тебя не получится. Тебе ведь понадобится моя кровь! А во-вторых, если попытаешься схитрить и уйти искать Вход без меня — тогда я немедленно все расскажу Грегу!
Я демонстративно вытащил из кармана мобильник. Ники насупилась. Я определенно разгадал ее коварный замысел.
— Ну и черт с тобой! — буркнула она. — Хочешь опять рисковать жизнью — пожалуйста, мне не жалко!
На этом обсуждение было закончено. Я слез с дивана, включил настольную лампу, и мы без лишних слов занялись подготовкой. Я раскидал ногами журналы, скатал ковер. Ники критическим взглядом окинула пыльный щелястый паркет.
— Приготовься, — предупредила она. — Крови понадобится больше, чем в прошлый раз.
— На, кусай.
Я протянул ей руку и отвернулся. Как в медкабинете, когда берут кровь из вены. Только вздрогнул, когда острые зубы вонзились в мякоть ладони.
Когда я вернулся с кухни, заклеив ранку, Ники ползала по полу и вовсю занималась рисованием. На левой ладони, как на палитре, чернела моя драконья кровь. Ники макала туда палец и чертила им по паркету. На этот раз она не ограничилась тремя рунами, а изобразила уже не меньше трех десятков. Правда, многие повторялись. Я смутно помнил это магическое правило — каждое повторение усиливало действие руны в соответствующее количество раз. Значки на полу складывались в нечто вроде кольца с четырьмя крестообразно расположенными лучами.
— Пытаюсь конкретизировать задачу, — объяснила Ники, подрисовывая в конце одного из лучей еще одну руну. — Чтобы не просто любой вход, а именно тот, который надо… О, придумала!
В самом центре кольца она тщательно изобразила мою печать Восьмилистника и обвела ее замкнутой линией.
— Вот теперь компас готов! — сказала она с довольным видом. — Должен подействовать…
— Ники! Началось!
Над Восьмилистником заклубился прозрачный, волокнистый туман. Мгновение, и печать исчезла под призрачной травой. Извиваясь и выкидывая щупальца, туманное пятно перехлестнулось через рунное кольцо и устремилось во все стороны одновременно. Ноги словно окатило ледяной волной…
…Над головой шелестела невидимая листва.
Тут было почти так же темно, как в квартире. Только холоднее. Нас окружали деревья. Я опустил взгляд и увидел, как быстро тает призрачная трава, обнажая потрескавшийся асфальт. Видимо, тут проходила дорога или аллея. А так — одни дикие заросли со всех сторон. Ничего похожего на дом колдуна.
— Лес какой-то, — озадаченно произнес я, озираясь. — Или парк?
— Я же говорила — ничего не выйдет! — воскликнула Ники с досадой. — Снова выкинет в Сосновке…
— Это не Сосновка, — возразил я. — Разве не чувствуешь, что тут пахнет иначе?
Пахло прелью и грибами. И ночной свежестью. В самом деле — воздух был очень чистый, какой бывает только далеко от городского смога и близко к более или менее дикой природе.
Ники радостно засмеялась.
— Леша, кажется, получилось!
— И все-таки это не лес, — сказал я, изучая окрестности.
Из тьмы постепенно проступали очертания высоких заборов и темных домов.
— Мы на перекрестке стоим. Это, видимо, поселок…
И не какое-нибудь садоводство, вроде Зеленкино, напоминающее третьеразрядный муравейник, а вполне приличный коттеджный поселок. Или просто старинное, солидное дачное место, не испорченное уплотнительной застройкой.
Но ближе всего к нам виднелось нечто совсем не солидное. Нет, не дом колдуна… Какой-то другой дом. Точнее, его жалкий остов.
Такое ощущение, что этот участок был заброшен лет тридцать назад. От забора остались одни гнилые пеньки. За ним — буйные заросли: садовые кусты, деревья, бурьян вполовину человеческого роста… Все это сплелось, раскинулось, хаотически повисло, превратив участок в непроходимые джунгли. Над джунглями, белея во тьме, поднимался фасад дома. Когда-то — лет пятьдесят назад — это была солидная и красивая финская дача. Но теперь у нее не было ни крыши, ни второго этажа, да и от первого осталась только стена с двумя окнами, похожими на пустые глазницы черепа. Между окнами находилось высокое крыльцо и дверь, гостеприимно распахнутая в темноту.
